Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Бальтазар Эст

Рассуждения о поэзии фэндома

Спор о поэзии фэндома на интернет-странице "Таверна "Семь Кубков" интересен во многих отношениях. Но в нем отсутствовало определение объекта спора. Что считать поэзией фэндома? Участники дискуссии вскоре углубились в обсуждение различных вопросов, связанных с поэзией вообще и предмет дискуссии остался оставлен.

Попробуем заполнить эту лакуну. Итак, что же мы можем обозначить термином "поэзия фэндома"? Судя по коллекциям поэзии страниц "Арда-на-Куличках", "Архив Элинор", "Эгладор", "Библиотека Тол-Эрессеа", "Бесконечный круг миров", "Ellerame Tolkien Page", их вебмастера исходят из понимания поэзии фэндома, как поэзии, авторами которой являются члены фэндома. Однако, такое определение вызывает разонные сомнения - ибо позволяет включать в поэзию фэндома и "Неоновый город" Сэнты, и "Уленшпигель" Сказочника, и "Песни стражи" Хатуля. Но, очевидно, эти стихи не обладают специфическими атрибутами, позволяющими отнести их к группе "Поэзия фэндома", с той же (и даже большей) степенью обоснованности их можно отнести к группе "поэзия юниксоидов" (Сэнта), "поэзия актеров" (Сказочник), "еврейская рускоязычная поэзия" (Хатуль).

Основным принципом разделения поэзии на группы, школы, стили, является отличие в художественных приемах, тематике и образах. Очевидно, что в случае поэзии фэндома существенно значимы два последних фактора. Итак, предлагаю для анализа в данной работе рабочее определение: "Поэзией фэндома является поэзия, черпающая тематику и образы из субкультуры фэндома (творчество Толкиена и других авторов, пишущих в жанре "фэнтези" и смежных с ним, ролевые игры и т.д.)".

А теперь рассмотрим исходя из этого определения весь массив поэтического творчества, традиционно относимый к поэзии фэндома.

Прежде всего, из него необходимо исключить таких авторов, как Сэнта и Хатуль. Это - просто поэты, причем поэты талантливые, но какое отношение их творчество имеет к фэндому? У Хатуля стихи, использующие тематику поэзии фэндома составляют незначительную часть всего объема его творчества. В творчестве Сэнты эта тематика играет большую роль, однако, "Город-дождь" и "Страна предпоследнего лета" представляют собой более зрелую и оргинальную часть ее творчества нежели цикл "Из песен книги странствий".

Другие поэты-толкиенисты, чьи стихи мало связаны с тематикой поэзии фэндома - Э.Р. Транк, Лин, Юленька, Эстера, Джакал, Ингвалл Колдун, Д'Арси. В поэзии Юленьки эта тематика вообще отсутствует, в поэзии Эстеры или Транка представлена немногочисленными ранними стихотворениями. Высока значимость этой тематики в поэзии Лина, но по большей части она представлена посвящениями и связана скорее с конкретными личностями, нежели с фэндомом в целом.

Несмотря на существенные изъяны в творчестве перечисленных авторов (злоупотребление Транка и Юленьки бессюжетными зарисовками, излишне частые инверсии и использование смежной ритмики у Лина, искуственность построения фраз (инверсии, введение излишних членов) в сборнике "Звездный луч" и злоупотребление сложными ритмическими рисунками в сборнике "Безвременье" Эстеры, деформация смыслового плана в угоду метрике в стихах Джакала, не говоря уже о многочисленных мелких технических ошибках), эти авторы безусловно являются поэтами. Эвритмия и эвфония, наиболее характерные для стихов Лина и Юленьки, оригинальные тропы, катахрезы Юленьки и Ингвалла и другие черты этих стихов со всей непреложностью свидетельствуют об этом.

Но есть и авторы, критерии отнесения которых к поэзии фэндома вызывают серьезные сомнения, причем не только в части их отнесения к фэндому, но и в части их отнесения к поэзии вообще. Автор солидарен с точкой зрения, высказанной Anakinом Skywalkerом и Darthом Vaiderом в дискуссии о поэзии фэндома "Они, возможно, не рифмуют палку с селедкой, и даже размер соблюдают, но достаточно ли этого для стихов?". Стихи Голлума, А. Соловьева, Галадриэли Зеленой, Эрлика представляют собой явление в терминах классической поэтики трудно описываемое в силу отсутствия в них устойчивой ритмики и рифмовки, адекватного использования тропов и обилия неузуальной деформации синтаксических конструкций.

Резюмируя вышесказанное - не всякий толкиенист пишущий стихи является поэтом фэндома. Во многих случаях тематика стихотворчества толкиенистов никак не связана со спецификой фэндома.

Необходимо обратить также внимание еще на одну пограничную группу стихов, авторами которых являются толкиенисты. Речь идет о текстах песен, составляющих большую часть творчества таких авторов как Йовин, Тэм Гринхилл, Иллет, Сказочник, Ниэннах, Джэм. Большинство этих стихов тесно связаны с музыкальной основой, поэтому их отличают совершенная мелодика, использование вариативных форм тонической системы стихосложения, преобладание нечетких мужских рифм, а также широкое использование тропов и языковой среды, традиционной для современного подражания жанру средневековой баллады. Эти стихи за редкими исключениями ("Песни безумного Нарана" и некоторые другие стихи Ниэннах, "Арканарский цикл" Сказочника) немыслимы в отрыве от музыки и принадлежат не к поэзии - жанру художественной литературы, а к песне - жанру представляющему собой неразделимое единство музыки и текста.

Бегло рассмотрев те стихи, которые по нашему мнению не могут относится к группе "поэзия фэндома", возможно перейти к непосредственному анализу стихотворных текстов, по тематике соотносимых с субкультурой фэндома.

С некоторой долей условности в поэзии фэндома возможно выделить несколько групп.

Первая группа, не структурируемая по авторам, использует такой прием, как активная модификация языковой среды стихотворения. В наиболее простой форме это связано с введением в стихотворение многочисленных имен собственных, взятых из литературного произведения:

Все было так. Имена и бессмертья недешево проданы,
И в зеленых лесах у Глен-Тенви не слышно отныне шагов Пустоты...
...А на иссохшей земле, под свинцовыми стенами Серого Города,
Прорастают пять тоненьких яблонь - хранители нашей погибшей мечты.

Пеленой беспросветно - сумрачной благовонья туманят взгляд.
Безнадежно хохочет Ищущий, отмеряя песок в часах,
Ваэлд - Маг разучился чувствовать, зачеркнув дорогу назад,
Эйр - Защитник, не зная жалости, мстит вселенной с мечом в руках,
В чаше Эссермина - Целителя тихо плещет сладкий дурман,
Трайли - Сказочник мудро-ласково подменяет картинкой жизнь...

          Рандир (1)

Более сложный вариант связан с введением в стихотворение специфических варваризмов и неологизмов, как в адаптированной к современному русскому языку (термин "Айриэлии"), так и в оригинальной форме.

Auta i lome - и чист и безмолвен
Дор-Ломин рассветный и в сумерках серых,
И солнце заходит над Хауд-эн-Морвен,
И солнце восходит над топями Серех...

          Рана


Серебрянный свет источает луна,
   Мерцает вода серебром,
Лишь в ночь полнолунья Владычица Сна,
   Qeen Mab покидает свой дом.

          Гарет

Такое решение позволяет создать специфический художественный язык, что в совокупности с минимальными требованиями к форме (2) позволяет рассматривать это творчество как поэзию. При этом необходимо отметить, что потенциал использования данной художественной лексики практически исчерпан, ее применение в поэзии фэндома становится шаблоном и в современной ситуации уже не создает новизны художественного языка. Кроме того, в крайних проявлениях этого приема, стихи созданные с его использованием приближаются к классическому макароническому стилю, неуместному в серьезных поэтических текстах.

Другое, более сложное направление в поэзии фэндома связано с подчеркнутым вниманием к форме произведения. В стихах Эленхильд, Хизиэль, Диэр, Айриэль наиболее оригинальные художественные решения связаны с формальной стороной стихотворений. В отдельных случаях это не идет в ущерб содержанию стихотворения.

Поступь дней и грохот битв,
Шепот ласк и страсть молитв -
Все струною отзвенит,
Все слезой уйдет в песок.
Птичьим клинам улетать,
Желтым кленам облетать,
Жизнь и смерть в одно сплетать -
Для всего настанет срок.

          Хизиэль

Но чаще оригинальность формы оказывается связанной с искажением или даже потерей содержания. Формальные критерии подчиняют себе процесс создания стиха, результатом чего является затягивание описаний и перечислений, запутывание мысли в двусмысленных образах или разрушение внутренней логики повествования.

Что проку спрашивать - ни арфы, ни меча,
Ни сокола, ни верного коня,
Ни крепкого щита нет у меня,
Ни пламени, ни лунного луча,
Ни ветра, ни пещеры, ни реки -
Я тень звезды, упавшей в тростники,

          Эленхильд

Элхэ - голос из прошлого,
Камень, временем брошенный,
Память, ясно-далекая,
Неизбывно жестокая.

          Диэр

Дальнейшее развитие формальных экспериментов, как правило, приводит к отказу от тонической системы стихосложения в пользу силлабической системы или акцентных размеров тонической системы. Возможно также использование аритмических конструкций, сочетаемых со смысловым или фоническим параллелизмом. В этом случае, как правило, ключевой особенностью произведения является именно форма, тогда как его содержательный аспект играет подчиненную роль.

Птицей раненой,
Звездной памятью,
Древним страхом,
Гиблым прахом -

Мой
Дом,
Странный, дальний.
Мар-алдалион,
Тьмой
Скрытый,
Сном
Забытым...

          Айриэль

Я говорю - прощай.
Не жди.
И знай -
Прозрачной пеленой дожди
Меж нами протянулись.
И -
   желтый лист,
Над поворотами
        осенних
            улиц
И скукой
      тусклых
         лиц.

          Кали

Характерно, что при попытках приверженцев этого направления (условно именуемых "формалистами") выразить конкретную идею, образ, мысль при использовании традиционных размеров и построения стихотворения, формальная сторона их работ оказывается далека от того изящества, что свойственно их формальным экспериментам. Особенно это характерно для рифм - даже используя простые мужские рифмы формалисты не могут уйти от зрительных рифм, таких как "не-свет"-"полет" или "зазвенеть"-"смерть".

Струнам серебряным не зазвенеть,
В радостной песне любовь прославляя.
Знаю отчаянье, горе и смерть,
Но ни покоя, ни счастья не знаю.(3)

          Эленхильд

Что значит - Скорбь Мира - для тех, кто не ведает слез?
Что значит "Смотри!" - для тех, кто не видит звезд?
Что значат знания Тьмы для тех, кто выбрал - Не-Свет?
И что значит ветер для тех, кто не поднялся в полет

          Диэр

Но несмотря на рассогласованность формального и содержательного элемента в творчестве формалистов, они представляют собой одно из наиболее удачных направлений поэзии фэндома.

Третья группа поэзии фэндома может быть обозначена термином "инфантильная поэзия". К ней относятся стихи Айлинэль, А. Бекетова, Гарета, Гилеана, Лучиэнь. Эти стихи отличает простота как формальном, так и в содержательном отношении. Для них характерны двусложные размеры, перекрестные рифмы, нежесткая вариация тонической системы стихосложения, использование нечетких зрительных рифм, обилие глагольных рифм. Иными словами, здесь используются наиболее примитивные формальные решения. Языковая среда стихотворений заурядна, новизны художественного языка нет. В то же время, этим стихотворениям свойственно специфическое очарование наивной искренности, отсутствующее в других группах поэзии фэндома.

Вы рождены любить и биться,
Мир снова юн и месяц нов,
И лунный луч во тьме дробится
На гривах белых скакунов.

          А. Бекетов

Там, где сходятся дороги,
Там, где в даль они бегут,
Там стоят мои чертоги,
Что меня давно зовут.

          Айлинэль

Посмевшему увидеть,
Посмевшему посметь,
Давай обрежем крылья -
И сможет ли взлететь

          Гиллеан

Литературная ценность этих стихов невелика, но они представляют собой лишь начальную стадию развития их авторов в качестве поэтов. Как воспользуются авторы своим потенциалом (чаще всего невеликим, откровенно говоря) - непредсказуемо, задача же предлагаемой вашему вниманию работы ограничивается анализом текущего состояния поэзии фэндома. Тем не менее, на примере некоторых из этих авторов возможно рассмотреть вторую стадию развития инфантильной поэзии - осознание своего положения и попытка шагнуть за пределы формальной и содержательной ограниченности.

Эта попытка не приводит к принципальному изменению характера творчества, но несколько смещает его приоритеты. Попытка использования нестандартных формальных решений чаще всего приводит к ограниченному изменению - при охватной рифмовке сохраняется двухсложный размер, при попытке использования трехсложных или четырехсложных размеров используется перекрестная или холостая рифмовка. Содержательная реформа приводит к завуалированному эпигонству (Гарет) или распаду тропной системы стихотворения (Лучиэнь). Характерно также активное использование методов графической поэтики, прежде всего - отступов.

Ответ без вопроса, слепая тоска,
       Над реками властвует лед
И звезды - глаза на лице старика,
       Забывшего имя свое.

          Гарет

У каждой монеты-медали
       есть обратная сторона.
То чего нам не дали
       сами возьмем сполна.

          Лучиэнь

Характерная группа поэзии фэндома - сатирические и юмористические стихи. Наиболее типичными представителями этого направления являются А. Свиридов, А. Ленский, до известной степени - М. Ганжа и Ассиди. В рамках этой группы существуют две подгруппы, качественно отличных друг от друга. К первой относятся переделки общеизвестных стихов и песен, один из наиболее популярных жанров поэзии фэндома. Не в последнюю очередь его популярность связана с минимальными требованиями, предъявляемыми к автору. Стихи-переделки отличает относительно высокий уровень качества формы, связанный с тем, что переделки используют ритмику и систему рифм первоисточника. Но содержание их оставляет желать лучшего, как правило ограничиваясь заурядной заменой имен, инверсией ценностей или вульгаризацией образов. Поскольку комический потенциал подобных приемов ограничен, закономерно постепенное схождение на нет этого жанра.

Дунландец идет к Саpуману
Только от жизни поганой,
Только от жизни, от жизни поганой
Дунландец идет к Саpуману.

          А. Ленский

Огней так много золотых
В чертогах Илуватара
Айнур так много холостых,
А я люблю крылатого.

          Ассиди

Другая подгруппа связана с самостоятельными юмористическими и сатирическими стихотворениями. Стихи этой подгруппы отличает смысловое единство стихотворений, но форма стихотворений в данном случае определяется лишь талантом автора и, как правило, отличается невысоким качеством. Справедливости ради следует отметить, что применение к стихам этой группы формальных критериев качества не всегда обосновано в силу их жанровой специфики. Объединяющей чертой стихотворений этой группы является активное использование специфических тропов и риторических фигур: антитеза, гипербола, гротеск. Характерна для этой группы также специфическая лексика: намеренные вульгаризмы, варваризмы и искуственные неологизмы.

В то утро, где-то около пол-пятого,
Арда спала, не ведая про зло,
Но что-то разбудило Илуватора.
Он недоспал, все с этого пошло.

А Илуватор сонным был и хмурым,
К нему не возвращался что-то сон.
Со злости Эру разбудил Айнуров,
Не зная сам, что этим сделал он.

          М. Ганжа

Подходи, народ хороший,
Я вам сказку буду врать.
Доставайте свои гроши —
Мне ведь тоже надо жрать...
Извиняюсь, то есть кушать,
Пиво, хлеб да колбасу.
Эй, парнишка, хочешь слушать,
Так не ковыряй в носу.

          А. Свиридов

Значительную часть поэзии фэндома составляет шаблонное стихотворчество (4), граничащее как с инфантильной поэзией, так и с формальной. Основной особенностью этой группы является клиширование формальных приемов, образов и тропов. Как и в случае формальной поэзии здесь происходит подавление содержательного аспекта формальным (в том числе - тропным), но в отличии от случая формальной поэзии, форма этих стихотворений шаблонна. Как и в случае инфантильной поэзии, совокупность формальных приемов примитивна, но этот примитивизм носит преднамеренный, а не естественный характер. Поэтому в описываемой группе поэзии фэндома наряду с двухсложными размерами могут использоваться и трехсложные, изредка применяются дактилические рифмы. Для стихотворений этой группы характерно широкое использование клишированных тропов, таких как "кровавый закат", "звездные глаза", "пыль дорог", "разбитая лютня" а также неоправданно частое использование псевдоромантической лексики. "Клинок", "менестрель", "лютня", "кровь", "полынь", архаизмы, слова, пишущиеся с больших букв (Свет, Тьма, Вечность), клишированные катахрезы и удвоения встречаются в каждой второй строчке этих стихотворений, создавая впечатление искуственности построений. Наиболее высокий литературный уровень отличает в этой группе стихи Кэтрин Кинн, Лориэль, Эльвен.

Платите виру кровью и судьбой,
Идите на костер, на бой, на плаху,
И жизнью жертвуйте за право быть собой,
За непокорность темноте и страху.

          Кэтрин Кинн

Это вечно со мной,
Словно стук моей крови в висках.
Эта боль, эта древняя память
Ночами тревожит.
И встают города,
Обращенные в пепел и прах,
И никто никогда
Мне о них позабыть не поможет.

          Лориэль

Как Вечность одинока в пустоте.
Она бессмертна, но жива едва ли.
Она горит звездою в темноте,
Беспечно освещая мира дали.

          Эльвен

Форма этих стихотворений, как правило, удачна, т.к. использует клишированые размеры и рифмовку (преимущественно комбинацию перекрестной рифмовки с женскими рифмами и двух- или трехсложными размерами), но конкретные рифмы в этом случае зачастую оказываются смазанными, соответствующими лишь поздней традиции графических рифм, неуместных в контексте поэзии фэндома. Кэтрин Кинн в одном единственном стихотворении одновременно использует рифмы "крови"-"герои", "дыму"-"пиру", "героях"-"смоют", "земля"-"коня"; Эльвен широко практикует шаблонные рифмы "боль"-"соль", "кровь"-"вновь"-"любовь" и глагольные рифмы, позволяющие избежать явных ошибок, но отнюдь не украшающие стихотворение. Лориэль комбинирует зрительные женские и дактилические рифмы ("следом"-"победа", "вязами"-"фантазии") с графическими дублетами ("объятья"-"заклятье") и усеченными мужскими рифмами ("прям"-"даря"), что позволяет ей несколько разнообразить нечеткую рифмовку и избежать монотонности технических приемов.

Своеобразную вариацию этой группы представляют стихи Мисти, Ассиди, Рандира, оперирующих, в основе своей, тем же формальными решениями (5). Однако, в отличии от стихов Эльвен или Кэтрин Кинн, стихи этих авторов используют другой набор клишированных тропов, связанных, преимущественно, с эстетикой "Черной книги Арды" Ниэннах и Иллет и миров Мистиэр и Дайниарт.

Специфическую группу поэзии фэндома составляет т.н. "орочья поэзия", характеризующаяся намеренным примитивизмом формы. Наиболее яркие ее представители - Василиск и А. Немировский. Эти стихи объединяет тематика, связанная с "темными" в интерпретации Толкиена, нарочито примитивные образы, доходящие до прямых вульгаризмов, смежная рифмовка, использование нечетких зрительных мужских рифм.

Шахматная партия: чёрно-белый мир,
Чёрный Повелитель тьмы, Светлый командир...
Пешек жертвуют без счета обе стороны,
победить никто не может, силы их равны.

          Василиск

Как в своей пустыне дикой с темною судьбой
Тангородрима владыка вел великий бой;
Как потом из бездн сожженных вышел Младший Брат
И восстал, Вооруженный, ликом на закат;

          А. Немировский

Ни новизна художественного языка, ни специфика художественных приемов эти стихи не отличает и отнесение их к категории поэзии представляется более чем проблематичным.

В отличии, от перечисленных выше направлений стихотворчества толкиенистов, самостоятельных даже в своем эпигонстве, поэзия таких авторов, как Алькор, Кеменкири, Крыс представляет собой "второе поколение" поэзии фэндома. Она является результатом рефлексии уже существующей поэзии фэндома, осознанного отказа от шаблонных формальных решений и тропов или подновления стершихся метафор.

В этих стихотворениях, как правило, используются все виды рифмовки и размеров, хотя индивидуальные предпочтения в их использовании могут быть выявлены. Так, для стихов Алькор и Кеменкири характерна перекрестная рифмовка, смешивание мужских и женских рифм (6), трех- и более сложные размеры. Крыс предпочитает смежную или охватную рифмовку и мужские рифмы.

Объединяет эти стихи специфика используемых тропов и тематика. Мотивы, специфические для тематики поэзии фэндома, в этих стихоторения вводятся в качестве дополнительных тем, вторичных по отношению к внешней тематике стихотоворения. Также и традиционные тропы поэзии фэндома используются в этих стихах, как вторичные, по отношению к используемой образной системе. (7)

Коль день сменяется таким же промежутком
Дурного времени, и вновь и вновь и вновь
Ничто не радует и не тревожит кровь
В однообразии застывшем, сонном, жутком

          Крыс

В гороскопе цветов, хоть убей - не найду
Неизбежности и пророчества,
Пара алых знамен в сорок первом году
Шар земной с пьедестала сворочала
Не отменят былого за давностью лет
И не краски настелят лестницы,
И у знамени Гондора черный был цвет,
И у знамени Мордора черный был цвет,
И горят на крестах полумесяцы.

          Алькор

Те сугробы, где никто не сыпал соль,
Что лежали мирно пару тысяч лет,
Невозвратно тают... Да, конечно, боль,
И виновен в этом, безусловно, Свет.
Лед уходит - без прочувствованных сцен
На прощание - туманом, ручейком...
И полынью наступает голоцен.
Но растерянно идет за ледником,

          Кеменкири

Эти стихи характеризуют те же недостатки, что и рассмотренные выше другие группы поэзии фэндома - прежде всего неоправданно частое использование зрительных рифм, однако в этих стихах, учитывая их тематику, такие рифмы смотрятся более уместно.

Резюмируем вышесказанное. Для отнесения того или иного объекта к поэзии фэндома необходимо сочетание трех признаков: художественной формы, художественного языка и специфической тематики. Стихи авторов, в произведениях которых, присутствует та или иная мера художественной формы и художественного языка (Хатуль, Сэнта, С. Бережной, Юленька, Лин и др.) по тематике не могут быть соотнесены с фэндомом в достаточной мере. Стихи же с тематикой, позволяющей соотнести их с поэзией фэндома, чаще всего не обладают достаточным уровнем художественной формы и художественного языка, позволяющим квалифицировать эти тексты, как поэзию. Художественный язык, создаваемый неологизмами и варваризмами, чаще всего сочетается с клишированностью тропов и нечеткостью формы. Еще чаще встречается использование шаблонных технических приемов и шаблонного художественного языка. С некоторой натяжкой могут быть отнесены к поэзии работы формалистов, но и это соотнесение весьма сомнительно. Иными словами, большинство толкиенистов, пищущих стихи, или не являются поэтами (8), или же их стихи не имеют отношения к фэндому (9).

Так что же? Поэзия фэндома как явление отсутствует? Нет. Некоторое количество авторов, могущих быть отнесенными к ней имеются. Ниэннах, органично сочетающая достойную художественную форму и не совсем клишированный художественный язык, является поэтом, несмотря на значительное число откровенно слабых стихотворений. К поэзии фэндома может быть отнесено также творчество Эйлиан, сочетающей грамотную форму с адекватным содержанием. Несмотря на примитивность формы стихотворений и некоторые технические ошибки, к поэзии фэндома может быть отнесено также творчество Эльрин.

О том, что не вернется никогда...
А губы жжет соленая вода,
И не найти в ней утоленья жажды,
И канут в Вечность каплями года.

       И не найти ответ, куда идешь -
       Твой след с песка смывает сонный дождь,
       Но песни звезд звучат в твоих балладах,
       И - знаешь ли ты сам, о чем поешь?

          Ниэннах

Мне снился город подвенечно-белый,
Жемчужина на бархате зеленом,
Рифмующийся с древним Тирионом
В едином ритме знаков и пробелов.

          Эйлиан

Я бросить эти песни мог в пути,
На битом льду, где были мрак и смерть.
Мне этих песен больше не найти...
Я вам могу о Хелькараксе спеть.

Я спеть могу о зареве вдали,
Что опалило край небес огнем.
В том зареве сгорели корабли,
И песни мирных лет сгорели в нем.

          Эльрин

В этих стихах использование специфических формальных приемов не идет в ущерб логике повествования, используются оригинальные тропы и тематика стихотворений соответствует субкультуре фэндома. Таким образом, независимо от отношения к творчеству этих авторов, невозможно отрицать соответствия их стихотворений всем трем называнным выше критериям.

Таким образом, поэзия фэндома существует. Однако реально отнести к ней возможно лишь ничтожную долю от общего объема творчества толкиенистов, пишущих стихи. Остальные отсеиваются по причинам, названным выше. Таким образом, объект исследования оказывается неструктурированным и его изучение практически не поддается обобщающему анализу.


Автор благодарит Любелию за инициацию дискуссии о поэзии фэндома, послужившей поводом к написанию этой статьи и Гарета за информационную и техническую поддержку. Отдельная благодарность - Ларту Легиару и Маррану за советы и идеи, поданные ими при написании этой статьи.

С уважением,
           Бальтазар Эст

P.S. В завершение данной статьи мне хотелось бы обратить внимание читателей на два важных момента. Во первых - не стоит абсолютизировать сделанных выводов, четких формальных критериев литературного анализа не существует и исследователь, использующий иную методологию может прийти к выводам, отличным, от сформулированных в этой статье. Она отражает точку зрения конкретного литературоведческого течения - историко-контекстной школы (А.Г. Шалыгин, П. Медведев, Н.И. Конрад и другие).

Мне не хотелось бы, чтобы у читателя возникло превратное мнение о том, что автор не знает кто такие Эленхильд и Айриэль и как они соотносятся с Кэтрин Кинн и Эстерой. Однако, в связи со сложившейся в сетевом фэндоме традицией рассмотрения различных псевдонимов, как отдельных личностей, а также по причине существенного различия в форме и тематике стихов этих авторов, они анализаировались изолированно.

P.P.S. По просьбе Ларта Легиара добавляю к статье его замечание "Уважаемые читатели. Тот факт, что в статье используются цитаты из меня не значит, что я разделяю ее положения. Напротив, со многими из них я категорически не согласен. Если у меня будет такая возможность - мною будет подготовлена статья, выражающая точку зрения во многом отличную от точки зрения Бальтазара Эста."

Приложение 1

Формальные традиции российской романтической поэтики

В российской литературе сложились определенные традиции, связанные с формой и художественным языком романтической поэзии. Их несоблюдение в большинстве случаев производит комический эффект (стихи Муравьевского перевода "Властелина Колец", скажем), или препятствует адекватному восприятию содержания стихотворения.

Романтическая поэзия в значительной степени архаизирована. Традиционность сюжетов и образов чаще всего подкрепляется традиционностью ритмики, рифмовки и размера стихотворения а также спецификой художественного языка. Применение в ней новаторских художественных приемов, созданных в XX веке, таких как ассонанс, каламбуризм, неравносложные рифмы нецелесообразно, т.к. создает дисгармонию между формальными приемами повествования и спецификой сюжетики (10). Формальные приемы, появившиеся в XIX веке (свободная рифма, групировка безударных акцентов) более уместны в произведениях романтической поэзии, но злоупотребление ими также приводит к дисгармонии.

Для романтической поэзии характерно использование женских и дактилических (11) рифм. ("На небе сходились тяжелые грозные тучи, // Меж них багровела луна, как смертельная рана // Зеленого Эрина воин, Кухулин могучий, // Упал под мечом короля океана Сварана"). Ритмическая определенность мужских рифм ("Безответным рабом // Я в могилу сойду, // Под сосновым крестом // Свою долю найду.") слишком связывает эмоциональную компоненту стихотворения, наиболее значимую именно в романтической и лирической поэзии.

Поскольку существует устойчивая поэтическая традиция чередования каталектических и акаталектических стоп, завершающих строки чеверостишия, на практике в романтической поэзии как правило используется совмещение мужских и женских рифм (причем чаще всего - в рифмовке ЖМЖМ, где каждый блок ЖМ представляет законченную смысловую единицу). Этот поэтический прием позволяет выделять в стихотворении различные по эмоциональной окраске блоки. ("Да я знаю, я вам не пара, // Я пришел из другой страны, // И мне не нравится не гитара // А дикарский напев зурны").

При этом, характерной чертой романтической поэзии является использование точных рифм. Неточные зрительные рифмы вплоть до начала XX века считались принадлежностью "низших жанров" и лишь после поэтических опытов А. Толстого, размывших критерии точности рифмы, и символистов, возведших неточность рифмы в своеобразный канон, они стали применяться в "высокой поэзии". Однако романтическую поэзию, со всем ее традиционализмом и устремленностью в прошлое, эта тенденция почти не затронула.

В романтической поэзии используются любые поэтические размеры, однако имеют место некоторые предпочтения. Так ямб более предпочтителен для романтической поэзии, чем хорей, поскольку последний в российской литературной традиции устойчиво связан с "низшими жанрами" - сказками ("Три девицы под окном // Пряли поздно вечерком"), песенками и т.д. Это правило не универсально, хореические размеры используются и в лирической или романтической поэзии ("Ночевала тучка золотая // На груди утеса великана"), но подобное применение хорея предъявляет определенные требования к мелодике стихотворения, часто используется с дополнительными ритмическими решениями (цезуры и т.д.). Характерно также, что в романтической поэзии используются преимущественно ямбические и хореические размеры с числом стоп равным или большим пяти.

Трехсложные размеры особенно характерны для романтической поэзии. Они широко применялись в российской поэзии для имитации гекзаметра, "балладных стихов" (особенно в творчестве Жуковского). Предпочтений в выборе между видами трехсложных размеров практически не существует. В романтической поэзии преобладают четерех- и пятистопные трехсложные размеры, однако используются и трехстопные.

Наиболее распространенной схемой рифмовки в романтической поэзии является перекрестная рифмовка (AbAb), но ее распространенность несколько меньше чем в поэзии в целом. Малораспространена смежная рифмовка (AAbbCC), связанная с "низкими" жанрами (особенно в сочетании с четырехстопным хореем). Зато широко практикуется охватная рифмовка (AbbA). Характерны для романтической поэзии также специфические ритмические решения, такие как сонеты, канцоны, рондели, триолеты. Встречаются также подражания восточной поэзии (рубайат, газели, кораническая поэзия), былинным размерам и т.д..

И наконец, последней чертой романтической поэзии, требующей характеристики является язык произведения. Характерно для него активное использование архаизмов, варваризмов, заимствований и вместе с тем - отказ от "бытовой лексики", тенденция к ее замене на более возвышенные синонимические слова.

Естественно, вышеприведенные примеры не универсальны. В стихах Пушкина, Цветаевой или Гумилева используются нехарактерные для романтической поэзии формальные и лексические решения, но это не препятствует их адекватному восприятию (особенно это характерно для стихов Цветаевой - использование только мужских рифм, смежной рифмовки, хореических размеров - "Имя твое - птица в руке // Имя твое - льдинка на языке, // Одно-единственное движенье губ. // Имя твое - пять букв"). Однако даже у этих авторов необходимо определенное усилии для определения стереотипов, связанных с формой стихотворения.

Поэтому форма играет важную роль, опосредуя восприятие содержания. С первых строчек стихотворение, написанное в охватной рифмовке шестистопным ямбом воспринимается совсем иначе, нежели написанное в смежной рифмовке четырехстопным хореем. Мужские рифмы, бытовая лексика и вульгаризмы, холостые строфы, неточные зрительные рифмы способны разрушить очарование самых прекрасных романтических образов. А этим, увы, грешат очень многие поэты фэндома.

Приложение 2

Сравнительная характеристика лексики поэзии отдельных авторов фэндома.

Автором был осуществлен статистический анализ стихотворных текстов отдельных авторов, упоминаемых в этом тексте. Естественно, произведенный анализ не претендует на полноту, нося исключительно иллюстративный характер.

Табл. 1.

Частота употребления слов в стихотворениях авторов фэндома, шт./10 КБ.

Автор кровь (*) клинок меч смерть Свет (**) Тьма (**) звезда полынь менес- трель лютня боль Итого Номер
Айлинэль 1,32 0,26 1,06 1,06 1,58 1,32 7,11 0,00 0,00 0,26 2,11 16,08 13
Айриэль 9,09 1,82 0,00 0,91 0,00 2,73 10,00 5,45 0,91 1,82 17,27 50,00 1
Гарет 3,06 0,39 3,27 4,89 0,61 2,24 3,88 1,22 1,84 1,22 1,43 24,05 9
Диэр 5,26 0,00 0,53 3,16 1,05 1,58 1,58 0,53 1,05 2,11 7,89 24,74 8
Кеменкири 1,33 0,00 1,33 0,67 3,33 5,33 5,33 2,00 0,00 0,67 1,33 21,32 11
Крыс 1,33 0,00 0,67 0,00 0,00 0,67 3,33 0,00 0,00 0,00 4,00 10,00 16
Кэтрин Кинн 8,01 0,00 2,66 2,00 0,67 0,67 6,67 2,00 2,00 0,67 0,67 26,02 7
Лориэль 5,58 1,54 10,38 3,27 0,58 1,15 3,08 0,19 1,15 0,96 5,01 32,89 5
Лин 3,21 0,49 1,23 0,37 0,24 0,24 4,07 0,12 0,37 0,12 2,45 12,91 15
Ниэннах 9,12 0,72 4,37 6,69 0,93 2,98 7,81 2,32 2,71 0,99 3,05 41,69 2
Рандир 2,57 0,57 1,00 1,14 0,86 1,00 8,71 0,00 0,29 1,00 2,00 19,14 12
С.О. Рокдевятый 2,05 0,23 2,95 0,91 0,00 0,00 0,00 0,00 0,68 0,00 0,45 7,27 17
Сэнта 3,31 0,53 2,11 2,63 0,00 0,00 1,93 0,00 1,75 0,53 0,53 13,32 14
Хатуль 0,57 0,29 0,57 1,43 0,00 0,57 1,14 0,00 0,00 0,00 1,71 6,28 18
Эленхильд 3,33 4,44 4,44 4,44 0,00 1,11 8,89 0,00 2,22 1,11 2,22 32,20 6
Эльвен 8,13 0,00 0,63 7,50 6,25 5,01 2,50 0,00 0,00 0,00 10,00 40,02 3
Эльрин 2,01 3,75 10,63 7,50 0,63 1,25 6,25 0,00 0,00 0,00 1,25 33,27 4
Эстера 2,84 0,42 1,16 3,26 1,78 1,60 7,83 0,21 0,11 0,32 4,11 23,64 10
Юленька 1,00 0,07 0,25 0,89 0,00 0,00 1,22 0,04 0,00 0,07 0,93 4,47 19
Среднее 3,848 0,817 2,592 2,775 0,974 1,550 4,807 0,741 0,794 0,624 3,601 23,12  
Медиана 3,060 0,390 1,230 2,000 0,610 1,150 4,070 0,040 0,370 0,530 2,110 23,64
Максимум 9,12 4,44 10,63 7,50 6,25 5,33 10,00 5,45 2,71 2,11 17,27 50,00
Дисперсия выборки 8,039 1,594 9,507 5,796 2,339 2,356 9,342 1,918 0,817 0,409 17,276 164,99
Среднее по авторам, не отнесенным к поэзии фэндома 2,19 0,36 1,06 1,72 0,40 0,48 3,24 0,07 0,45 0,21 1,95 12,12 15,20
... По авторам-формалистам 5,89 2,09 1,66 2,84 0,35 1,81 6,82 1,99 1,39 1,68 9,13 35,65 5,00
... По авторам инфантильной поэзии 2,19 0,33 2,17 2,98 1,10 1,78 5,50 0,61 0,92 0,74 1,77 20,07 11,00
... По авторам шаблонной поэзии 6,07 0,53 3,67 3,48 2,09 1,96 5,24 0,55 0,86 0,66 4,42 29,52 6,75
... По авторам второй волны 1,33 0,00 1,00 0,34 1,67 3,00 4,33 1,00 0,00 0,34 2,67 15,66 13,50

*. Здесь и далее, учитывались не только базовое слово, но и однокоренные с ним.

**. В символическом, метафизическом, образном значении.

Данные таблицы подтверждают вышеизложенную структуризацию поэзии фэндома. Авторы, отнесение которых к поэзии фэндома было сочтено неоправданным (Хатуль, Сэнта, Лин, Юленька, Эстера) пользуются поэтическим языком, практически лишенным романтических штампов, столь характерных для поэзии фэндома в целом. Обратим внимание, что в подавляющем большинстве случаев концентрация специфической лексики в произведениях анализируемых авторов меньше, чем среднее и даже медианное значение. В отдельных случах эта закономерность нарушается лишь применительно к творчеству Сэнты и Эстеры, но данные статистические аберрации обусловлены преимущественно ранними стихами этих поэтесс. При исключении этих стихов из статистической базы анализа аберрации исчезают. (12)

Значимые результаты были получены при анализе художественного языка формалистов. Если форма начинает играть ключевую роль в стихотворении, поэтический язык, являющийся одним из элементов этой формы, застывает. Определенные слова становятся знаковыми и кочуют из стихотворения в стихотворения. (13) Характерно, что большинство знаковых слов романтической поэзии или вообще не используются в стихах формалистов или же используются со значительной частотой, превышающей среднее значение. Более того, формалисты, составляющие всего лишь 15% анализируемого контингента, в 45,5% занимают первое место по использованию того или иного слова, и в 36,4% - занимают второе место. Особенно характерны данные по слову "лютня", в использовании которого формалистам принадлежат первое, второе и четвертое место (из 19 сопоставляемых авторов!). Такая плотность использования анализируемого словесного материала не характерна более ни для одной из исследованных групп авторов.

Статистическая характеристика лексики авторов инфантильной поэзии не принесла ярких результатов, как этого и можно было ожидать. Эклектичность и многослойность творчества этой группы авторов а также обилие в ней подражаний творчеству других авторов обусловили нечеткость лексического портрета этих стихотворений. Общей чертой их является частота использования подавляющего большинства исследованных слов, несколько большая среднего по проанализированной совокупности значений. Это вполне объяснимо, т.к. все эти стихотворения являются своеобразным зеркалом поэзии фэндома в целом, но при отражении происходит неизбежное усиление тех особенностей, отражаемого объекта, которые представляются авторам существенными. Естественно, что к их числу относится и художественный язык.

Закономерно и отсутствие ярко выраженных слов-лидеров в лексике стихов С.О. Рокдевятого. В его творчестве, стебном по преимуществу, происходит принижение образов и сюжетов, что в соответствии с установившимися традициями русскоязычной поэзии выражается и в использовании приниженной, даже вульгаризованной лексики, вытесняющей традиционные романтические образы.

Зато лексические характеристики шаблонной поэзии очень интересны. Для авторов этой группы в целом нехарактерно использование анализируемого пласта лексики, по частоте близкое к максимальному, хотя у каждого отдельного автора этой группы имеются определенные лексические предпочтения, перерастающие в шаблонные тропы. ("кровь" у Кэтрин Кинн, "меч" у Лориэль, "звезда" у Рандира). (14) Специфической чертой лексики этой группы авторов является активное применение наиболее специфической подгруппы анализируемого лексического слоя, характерной именно для поэзии фэндома. Так, с частотой существенно больше медианной (и, как правило, превышающей среднюю) Кэтрин Кинн применяет слова "меч", "полынь", "менестрель", "лютня"; Лориэль - "клинок", "меч", "менестрель", "лютня", Рандир - "клинок", "лютня". Но при этом, применение анализируемой лексики менее распространено, нежели для поэзии формалистов, что вполне логично вытекает из заведомой искусственности литературного языка формалистов.

В заключение рассмотрим лексику "второй волны" поэзии фэндома. Кеменкири и Крыс представляют собой два противоположных полюса этой группы авторов. Кеменкири нарочито часто использует слова "Свет", "Тьма", "полынь", "звезда", обыгрывая образы поэзии Ниэннах и ее подражателей (слово "Тьма" в ее стихах используется даже более часто, нежели в стихах любого другого из анализируемых авторов). Крыс, напротив нарочито дистанцируется от шаблонных тропов фэндома. Но при этом, общая частота использования этих образов в творчестве авторов "второй волны" низка в обоих случаях.

В завершение этого обзора данных таблицы 1, обратим внимание на некоторые особенности, характерные для поэзии фэндома в целом. Крайне любопытен результат, получаемый при сопоставлении частот использования слов "клинок" и "меч" различными авторами. Хотя в подавляющем большинстве случаев, эти слова в поэзии фэндома используются, как синонимы, большинство авторов отдает предпочтение приниженному "меч" перед более возвышенным и романтичным "клинок"(15), традиционно соотносимым с "высоким стилем". Это еще раз подтверждает тезис о несоответствии формальных конструкций значительной части поэзии фэндома описываемым сюжетам.

Любопытно соотношение среднего и медианного значений. Тот факт, что медианное значение во всех случаях ниже среднего, свидетельствует о том, что подавляющее большинство анализируемых слов характерны лишь для отдельных кластерных групп авторов, но для большей части авторов они не играют существенной роли. Наибольший разрыв между средним и медианным значением характерен для слов "полынь" (в десятки раз!), "клинок", "менестрель". Напротив, наиболее равномерно распределены частоты использования слов "кровь" и "звезда". Таким образом, и этот аспект анализа свидетельствует о преобладании наиболее низких и общих пластов романтической лексики в поэзии фэндома.

В завершение данной работы необходимо добавить, что данные таблицы 1 в силу недостаточной репрезентативности осуществленных выборок не могут рассматриваться как основание для самостоятельного исследования. Их использование ограничено иллюстрированием и уточнением уже произведенного анализа.

Приложение 3

Авторы, процитированные в тексте статьи:

  1. Айлинэль
  2. Айриэль
  3. Алькор
  4. Ассиди
  5. А. Бекетов
  6. Василиск
  7. М. Ганжа
  8. Гарет
  9. Гиллеан
  10. Диэр
  11. Кали
  12. Кеменкири
  13. Крыс
  14. Кэтрин Кинн
  15. А. Ленский
  16. Лориэль
  17. Лучиэнь
  18. А. Немировский
  19. Ниэннах
  20. Рана
  21. Рандир
  22. А. Свиридов
  23. Хизиэль
  24. Эйлиан
  25. Эленхильд
  26. Эльвен
  27. Эльрин

Приложение 4

Библиография

  1. "Вира богу войны", "Зеленый Джаспер", Москва, 1997
  2. Есин А.Б. "Принципы и приемы анализа литературного произведения", "Флинта", Москва, 1999
  3. Жирмунский В.М. "Введение в литературоведение", Изд-во СПБУ, Санкт-Петербург, 1996
  4. "Зеленое солнце", "Талисман, Москва, 1995
  5. Лобарев Л. "Птицелов", "Зеленый Джаспер", Москва, 1997
  6. Лориэль "По граням кристалла", "Третья тема", Владивосток, 1997
  7. "Песнь любви" в 2 т., "Молодая гвардия", Москва, 1971
  8. "Поэты серебряного века", ИЦ "МПИК", Йошкар-Ола, 1997
  9. "Словарь литературоведческих терминов", "Наука", Москва, 1974
  10. Смеркович Л. "Брин Мирддин", ?, Казань, 1998
  11. Томашевский Б.В. "Теория литературы. Поэтика", "Аспект пресс", Москва, 1996
  12. Цветаева М. "Сочинения" в 2 т., "Художественная литература", Москва, 1988
  13. Эльрин "Песни ветра", б/д
  14. Энгельгардт Б.М. "Избранные труды", Издательство СПБУ, Санкт-Петербург, 1995

Приложение 5 17

Глоссарий использованных в статье терминов теоретической поэтики

  • Рифма
    • Мужская - с ударением на первом от конца слоге (беда - холода)
    • Женская - с ударением на втором от конца слоге (время - племя)
    • Дактилическая - с ударением на третьем от конца слоге (битвою - молитвою)
    • Гипердактилическая - с ударением на четвертом и более от конца слоге (падающий - радующий)
    • Точная - со строгим согласованием согласных и неударных гласных звуков (поле последнего ударного слога) в рифмуемых словах (уныло-мило, печальный-опальный).
    • Зрительная (свободная) - неточная.
    • Богатая рифма - с согласование заударных звуков - "розы-морозы"
    • Бедная - созвучны лишь ударные гласные (вблизи-земли), либо - когда рифмуются одинаковые грамматические формы (пошел-ушел).
  • Размеры
    • Ямб - двусложный размер с ударением на втором слоге
    • Хорей - двусложный размер с ударением на первом слоге
    • Дактиль - трехсложный размер с ударением на первом слоге
    • Амфибрахий - трехсложный размер с ударением на втором слоге
    • Анапест - трехсложный размер с ударением на третьем слоге
  • Тропы - изменения значения слов
    • Метафора - троп в котором прямое значение обозначает предмет, имеющий сходство с предметом, обозначаемым переносным значением. ("Златые дни моей весны...")
    • Эпитет - приложение к предмету слов, выражающих свойства, уже заключенные в нем. ("алый закат", "свежее дыхание утра")
    • Аллегория - устойчивый ковенциональный условный троп (замена слова "любовь" на "сердце", "надежда" на "якорь", "вера" на крест")
    • Метонимия - троп, в котором между прямым и переносным значением слова есть вещественная зависимость ("выпить чашу до дна" - в смысле "выпить напиток в чаше"). Как частный случай - ироническая замена слов на противоположные по значению ("Честное дело!" - в значеии "нечестное") или эвфемизмы (смягчение значения выражений).
    • Перифраз - троп, в котором прямое и переносное значение совпадают или почти совпадают (вместо "человек" - "двуногое прямоходящее", вместо "Гэндальф" - "носитель Кольца Огня")
  • Лексические термины
    • Варваризмы - заимствования из чужих языков ("юзер", "адээндэшник")
    • Диалектизмы - заимствования из говоров того же языка ("гарбуза")
    • Жаргонизмы - заимствования из языка профессиональных или социальных групп ("мать" (в значении mother board), "бумага" (в значении "ценная бумага"))
    • Архаизмы - устаревшие слова ("шуйца", "перст", "персиянин")
    • Неологизмы - новосозданные слова ("компромат", "клавиатура")
    • Вульгаризмы - слова "низкого языка" ("обалдуй", "жрать")


Примечания автора

1. Здесь и далее выделение полужирным шрифтом в цитатах - мое. Б.Э.

2. То самое вышепроцитированное "Они, возможно, не рифмуют палку с селедкой, и даже размер соблюдают, но достаточно ли этого для стихов?". Недостаточно, конечно, но в сочетании с новизной художественного языка это уже создает возможность для восприятия данной совокупности рифмованных строчек, как литературного произведения.

3. Характерно, что в данном случае автор мог легко изменить строчку, так чтобы вместо "знаю" использовалось "зная" (в конструкции деепричастного оборота) без ущерба для смысла но с явной выгодой для формы. Чему приписать эту очевидную ошибку? Вероятно - привычкой к нетрадиционной ритмике, где подобное согласование рифм было бы уместно.

4. Мой коллега Ларт Легиар прокомментировал этот фрагмент статьи коротко и емко "Над миром восходит звезда Графомань". Воздерживаясь от категоричности его оценок, я не могу не признать того, что значительная часть поэзии этой группы заслуживает подобной характеристики.

5. За одним исключением - для стихов Ассиди и Мисти, и, в меньшей степени, Рандира, характерно более широкое использование мужских рифм.

6. Алькор использует также и смешение мужских рифм с дактилическими.

7. Сказанное не относится к стихам Крыса, представлояющим собой рефлексию поэзии фэндома в чистом виде.

8. Второй комментарий Ларта Легиара: "Говори проще, - являются стихоплетами".

9. Это относится не только к стихам таких авторов, как Хатуль или Сэнта, но и к значительной части "второго поколения" стихотворчества фэндома.

10. Естественно, здесь не рассматривается случай, когда эта дисгармония и является художественным методом (для достижения комического эффекта и т.д.)

11. Одно из немногочисленных исключений из указанного выше правила. Вплоть до середины XIX века дактилическая рифма считалась признаком "низшего жанра", но в современной традиции романтической поэзии она широко распространена.

12. Любопытно, что по ряду показателей значение частоты употребления тех или иных лексических единиц в поэзии Лина близко к медианному.

13. воздержусь от привнесения качественных оценок этого явления. Литературные достоинства не исчерпываются оригинальностью и подобная последовательность в выборе образов может иметь и положительный художественный эффект.

14. Исключением из этой закономерности является творчество Эльвен, активно использующей 5 из 11 анализируемых лексических единиц. Это является следствием описанных выше особенностей художественного метода Эльвен.

15. Единственным исключением из этого правила являются формалисты Айриэль и Эленхильд, в творчестве которых очевидно влияние традиционных лексических канонов.

16. Автор с интересом рассмотрит предложения о сотрудничестве людей, согласных принять участие в более репрезентативном и многофункциональном статистическом исследовании поэзии фэндома и обладающих достаточным временем или информационными ресурсами для этого. Связь - по электронной почте: baltasar_est@mail.ru).


17. Написано Гаретом и Любелией, т.к. автор не считал необходимым включение данного приложения в статью, хотя и не возражал против этого.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>