Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Стихи Мисти


Цикл "Бриллиантовая дорога"
Должно ли лгать, если правда убьeт?...
Колыбельная изгнанника
Над безвестным селеньем стоит тишина...
Лаан Гэлломэ...
Над безвестным селеньем стоит тишина...
Оправдание палачам
Письмо из Моргульской долины
Предназначение.
Слишком светлые звезды горят над проклятой землею!..
Белая дорога.
Видящим Беспредельность.
Всем, кто - такой.
Добро и Зло сошлись в великой битве...
Дождливая ночь в Москве

Цикл "Песни Мистиэра"
Письмо в Стэрману
Прощание Вианкора
Диалог
Адмирайна - Эссэрэйч
Враг. Приговор Разделителей
Монолог Арвэна перед уходов в Эссерэйч
Монолог Арвэна. Айнэрин. Ночь.
Слово Кормиэль Тиэрхельд
Марш харбинеров
Последняя песня Мэнчаэстрэ
Последняя песня о Черном Вокзале
Рэкшанвелл-II
Последняя песня Хеллинрайта
Вэриленская
Прощание с поездом
Воля Мэйны Элвайры
Выбор Крайнирэста
Коннориен
Ормалленская
Песня Девяти
Песня обреченности.
Посвящение Раинэсту.
Последнее слово
Прощание Джессерин
Прощание Ирмавиты
Рэкшанвелл
Санаврия
Случай у дороги на Рэкшанвелл
Срейден-ви-Артхенна, 2000 лет спустя
Уставшему и отступившему
Эллеар

Цикл "Черная речка"
А мы с тобой - два поезда в ночи...
Вам, верящие в избранность свою...
Его сердце осталось живым - для мук...
Казнь
Мы с тобой, как две спящих дороги...
Реклама
Я уже знаю пустоту игры...

Цикл "Свеча отчаяния"
В чужую руку вложили твою звезду...
Вот жизнь моя! Пейте до дна и жгите дотла!..
Далеко за радостью и болью...
Дочери грез поют под луной свои песни...
За тем, кто прав, никто не пойдет...
Засеяно ложью и скорбью кровавое поле...
На пылающий город падает дождь...
Обсыпан бумажной трухой переход кольцевой...
По улицам древней столицы стучат сапоги...
В небо вонзаются черные стены...
Случайно сошедший с ума городской сумасшедший...
Сырые улицы заполнены...
Ты - свет безумия, ты горький черный мак...

Цикл "Ночи большого города"
Прощальная
Эрленнаэр
Я был почти похож на тех...
Я и ты
Город не спит ночами...
Колдовская подземная
Митранская
Мы нечисть. Мы - дичь. За нас платят "облавные"...
Нечисть! И нечего их жалеть...
О войне
О войне (II)
Огонь и скорость - главные слова...
Призыв Ночи Скоростей

Цикл "На крыльях веры"
Говорят, разлука кончится когда-то...
За спиною трещит Мирозданье по швам...
Инхиэйд - I
Инхиэйд - II
Как был светел, прекрасен, мятежен, пытлив и беспечен...
Мудрецы говорят - бесполезно...
Мы дети дверей и дорог...
На крылах серебряного ветра...
Над землей безбрежный покой распахнул крыла...
Не ищи меня...
Что ныне стало с землей, кто из нас ее сделал такой?..

Цикл "Окна и двери"
Арвэну и всем искупающим
Бессильными снами осыплются гордые веры...
Всем восстававшим и восстающим
Искатель вечной правоты, что смерти побеждать мешал...
Исповедь харбинера - 1
Исповедь харбинера - 2
Когда наступит время оправдаться...
Мелькору
Мне хотелось от бед тебя оградить...
Нам платят дешево и мы боимся платы...
Новые мессии
Одни прославляют мудрость, другие стяжают святость...
Окна и двери
Память
Послушай, брат, пред нами мир...
Постой! Оглянись! Ты уже не умеешь прощать...
Сеарвену
Серебром путей заплачу за любовь твою...
Стирает время доброе и злое...
Тоска по родине
Хэллеар
Элхинэру
Я взглянул в твои окна и снова увидел лишь тьму...
Я видела, как раскололось небо...

Стихотворения вне циклов
Жестокий.
Сегодня все храмы пусты и все окна темны...
Антимолитва
Конец сказки
Мы жили так, как больше не умеют...
На жестокой земле под безумной звездой...
Нас с тобой научили свободе...
Настанет время - вспыхнет Пустота...
Неприкаянная вера во плоти...
Сегодня война и назавтра война...
Темный вечер. В бессилии тают слова...
Ты распахнут, как двери бездны...
Элхэ
Звезда Свободы
Пять владык.
Слепому ненавистна тьма, а слишком зорким - свет...

 

* * *

Должно ли лгать, если правда убьeт?
Должно ли верить в минувшую боль?
Эта любовь никогда не умрет -
Это мой долг - оставаться с тобой.

Страшные игры в "простит-проклянет",
Слабой улыбкой в ответ - не позволь.
Эта любовь никогда не умрeт -
Это мой рок - оставаться с тобой.

Разум и сердце - не пламя и лeд,
Подлая выдумка - вечный их бой.
Эта любовь никогда не умрeт -
Это мой путь - оставаться с тобой.

Сердце-тюрьма, или сердце-звезда,
Сила - в желаньи унять твою боль.
Эта любовь не умрeт никогда -
Это мой крест - оставаться с тобой.

Мир и покой, или в бездну полeт,
Но всe равно: нерушимой стеной
Даже из смертного плена встаeт:
"Эта любовь никогда не умрет!"
Потребность души - оставаться с тобой.
 

Колыбельная изгнанника

Тьма поглотила спящую землю,
Сон стер следы тревог.
Спите в уютных долинах, не внемля
Вечному зову дорог.
Спите спокойно, стражи порядка,
Спите, шуты царей,
Спите спокойно, пусть сон будет сладким
За щитами дверей!
Спите, священник и осквернитель,
Спите, купец и вор.
Все позабыв до рассвета спите,
Дети каменных нор!
Спите за кольцами стен замшелых
В сумрачных городах.
Спите и будьте душой и телом
Счастливы в ваших снах.

Спите живые, кроме немногих
Тех, кто не может спать.
Тех, кто в печали, тех кто в дороге,
Тех, кто остался ждать.
Окна манят самоцветным сияньем
Или черны, как смерть.
Спите, живущие, песнь прощанья
Ветер вам будет петь.
Время летит и город стареет,
Каждая ночь, как год.
Спите, а я помолюсь, пусть скорее
Утро сюда придет.

Страшно на улицах этих во мраке
До утра одному...
Спите, не слушайте песни бродяги,
Не нужные никому.

 

* * *

Кто отринет покой, будет проклят толпой,
Стоит дорого право тревожить умы.
Обойдуться недешево долг и любовь
И почетное место в застолье чумы.

Кто изведает страх оказаться чужим,
Тот не станет чужим даже ради себя,
Побежит за толпой, подбирая гроши,
Что нещедрой рукою швыряет судьба.

Лучше нужность, чем вера в величье пути.
Толпам нравится сладкое - лей же им мед!
А проклятое право свободу найти
У судьбы даже даром никто не возьмет.

Кто отринул покой, тот чужой до конца-
Ненавистен иль жалок юродивый враг...
Выбирая лихую дорогу творца,
Приготовься, ведь это дорога во мрак.

Пусть когда-нибудь станешь для них ты святым,
Да и то - потому, что они же и жгли,
Потому что не сможет развеятся дым
Горькой злобы, что раньше понять не смогли.

Выбирая дорогу крылатых сердец,
Приготовься, что это дорога войны,
И всегда неизбежен жестокий конец,
Для того, кто для толп станет знаком вины.

Хочешь или не хочешь - ты даришь им боль,
Стыд бескрылых крылатым вовек не понять
Ненавистный певец, что смущает покой,
Они любят тепло, но боятся огня.

Скрой же пламя от глаз их навеки внутри,
Чтобы не было больно молчащим от слов.
Наплевать, Что ты сам слишком быстро сгоришь,
Но зато, может быть, ты заслужишь любовь.

Но зачем тебе нужно признанье толпы,
Если ты лишь свободе согласен служить?
Кто отринул покой - не во власти судьбы,
Только в мире навеки он будет чужим.

 

Лаан Гэлломэ...

Там, в забытой долине под горькой звездой,
Где живет моя светлая гордая боль
Я когда-нибудь может быть встечусь с тобой,
Мой единственный, что коронован мечтой.

Там, где черные маки звенят под дождем,
Там, где свет моих грез, там, где памяти дом,
Может быть меня ждет и не может не ждать
Научивший меня верить и обретать.

Может быть, это вымысел детски-пустой,
Нет на свете долины под горькой звездой,
Где в сиянье луны серебрится трава,
Где свобода - всевластна, а правда - права?

В каждодневной привычной мирской суете
Не увидеть в траве потаенных путей.
Только ночью во тьме, когда город уснет
Вижу: мне та звезда нить алмазную вьет.

И пока удается мечту сохранить,
Мне плетется алмазно-полынная нить.
Это дар мне творца одинокой звезды,
Это путь мой навеки в долину мечты.
 

*    *    *
           "На крови - траве высоко расти..."
            			Ниенна

Над безвестным селеньем стоит тишина.
Мать качает всю ночь колыбель у окна,
Запах свежего хлеба остыл над замлей,
Над цветущей землей, заслужившей покой.

Где-то там далеко мир опять обречен -
В битву вера зовет или золота звон.
Пляшет пламя костров на металле мечей -
Снова кто-то войной превращен в палачей.

За победу! - Наполнены чаши вином.
За победу!  - Веселая сталь зазвенит,
Небо смотрит на землю и плачет дождем,
С погребальных костров к небу пепел летит.

Будут вороны в поле терзать мертвецов,
Будут травы ррасти на порогах домов,
На кровавых полях травы слез высоки,
На полях, где лежат и не встанут враги.

А потом боль пройдет - жажда жизни сильней
И наступит черед мира долгого дней.
Сон последний навеки врагов примирил,
И имен не хранят плиты старых могил.

И колышется колос на поле войны,
И тревожная горечь покинула сны,
И обломками ржавых забытых мечей
Забавляются дети счастливых семей.

Жизнь наполнена смыслом - иначе нельзя.
Всем нам - Дело и Долг, всем нам - Цель и Стезя!
Нужно вырастить сына и выстроить дом,
Но никто не рожден, чтобы стать палачом!

Но вот снова по взмаху державной руки
Под знамена опять соберуться полки...
Кто войну проклинал - в ратном поле лежит,
Кто войны возжелал - тот останется жить.

Да не ляжет им жалость на сердце виной,
Им - свободу и счастье в борьбе обретать!..
Остальным, видно, в мире дано лишь одно -
Создавать и любить,
                    чтоб навеки терять!
 

Оправдание палачам

Палач поднимает кровавый топор...
Палач палачом не по прихоти стал.
Убийца - не тот, кто вершит приговор,
Убийца вчера приговор подписал.

И серой стеною сомкнулась толпа,
Огрызки и кости ногами топча...
Пучкай палача незавидна судьба -
Тот дважды палач, кто палач палача.

На казнь посмотреть и себя показать
Приходит плебей, мстя за собственный страх,
Но те, кто на самом-то деле казнят
Обычно сидят на почетных местах.

Убийцы, которым не бросишь в лицо
Плевок, что они заслужили давно,
Совсем не похожие на подлецов,
Спокойно заснут, не терзаясь виной.

Преступника кара по праву нашла,
Не слышал никто его стон "не хочу"...
Умиротворенно толпа разошлась,
Привычно проклятье послав палачу.

И скоро опять будет нужен топор,
Застонет преступник и ахнет народ...
Убийца - не тот, кто вершит приговор.
Так пусть же проклятье убийцу найдет!

Так пусть же убийцу проклятье найдет!

 

Письмо из Моргульской долины

...В черном ущелье туманы да горькие травы.
В черной холодной воде отражается небо.
Имя-проклятие край этот носит по праву -
"...Уж заслужила -  ожившая стрaшная небыль!.."

Скорбную сказку так больно и радостно слушать,
Просьба о вере, больная уставшая греза.
Словно молитва "прими бесприютную душу..."
Черные башни, вершины взметнувшие к звездам...

Плотью от плоти земли этой, проклятой всеми
Словно земле этой страшно без неба остаться...
Словно и зря ее краем пугающей тени
Люди назвали. Такого как можно бояться?

 

Предназначение.

1.

Покой убьет беспредельность.
Мятежность укажет дорогу.
Зияющая отдельность
Тебя от велений рока
Создаст тебе боль и волю
И ты никогда не узнаешь,
Где воля становится болью,
Где боль твоя верой станет.

     Не станешь иным, чем должно,
     Но в этом живет надежда,
     Что все, что нужно - возможно
     На стыке "после" и "прежде".

Кто станет свободным - вечен.
Ведь вечность - дитя свободы,
А путь, что покоем мечен,
Всегда - тупик без исхода.
Всегда - лишь сон без рассвета,
Всегда - лишь надежда без веры...
Но - да охранят тебя Двери,
Что выше и Тьмы и Света.

Их вспомнит святое сердце.
И верой в Предназначенье
Ты сможешь в пути согреться,
Устав убивать сомненья,
Устав побеждать рассудок,
Что шепчет "твой труд бесцелен".
Мир непостижим, как чудо
И трепетно беспределен.

2.

Творцу - свободу, Любви - покой,
Безумцу - святость, прощенным - мир.
Искусство веры - проклятый дар.
Кто был - тот будет. Путь за тобой.

Познавший Свет не отринет Тьмы.
Восстанет в боли огонь любви.
Единство в вере - святое "мы"
Через Вселенную призови.

Через Вселенную - оглянись:
Добро и Зло за тебя в борьбе.
Единство веры подарит Жизнь,
Но суд с судьбой проиграть - тебе.

Проклятье станет твоим венцом,
И слабость будет тебе стеной,
На миг коснувшись тебя крылом,
Свобода в вечность возьмет с собой.

Искусство веры - чтоб быть в пути
К проклятью Правды и Правоты.
Безумцу - святость - так защити
Себя - в себе и - да будешь Ты!

 

* * *

Слишком светлые звезды горят над проклятой землею!
Обреченость - неправильным кажется горькое имя.
Обреченность, для тех, кто навек отлучен от покоя,
Обреченность вовеки быть этому миру чужими.

Не корите, что мы не в числе созидателей света!
Мы не против вас, мы просто ищем иную свободу.
Обреченность - наш главный вопрос не имеет ответа,
Обреченность - мы были и будем проклятым народом.

Наши песни, заздравные даже, звучат, как прощанья,
Не поют на земле обреченности песен веселых.
Обреченность? А может быть просто такое призванье:
Быть иными, чем вы, пока мир надвое расколот.

Мы - иное, чем вы, тяжелее вины для вас нету
"Вон - дурную траву!" Это нас нарекли сорняками...
Почему же нас злом объявили владетели света?
Тьма со светом едины, а мы с вами стали врагами.

Разве тьма или свет могут быть не нужны в этом мире?
Разве зло и добро могут быть только черного цвета?
Только пропасть меж нами зачем-то все шире и шире...
Обреченность - однажды нас вовсе не будет на свете.
 

Белая дорога.

Ой, не сойти ли мне с ума
да на четыре стороны,
Белою дорогою, там, где тьма,
через сомненья черные?
И коли не богу кочерга,
то и не свечка черту я.
Жизнь на три дороги - каторга,
         	пойду искать четвертую.

Первая дорога все по войне,
            войне с собой, войне с собой,
А вторая приведет к стене,
            что назовется - истиной,
Третья поведет туда, где лед,
            осколки снов, зола мостов,
А четвертую найдет лишь тот,
            кто прожил три, кто к ней готов.

А четвертая - через всю жизнь,
            в звездной россыпи
Лишь за нить серебрянную держись,
            что тебе брошена.
А прядется ниточка из любви,
            что тобой создана,
А держится ниточка на крови,
            что тобой роздана.

Ой, не сойти ли мне с ума
            да на четыре стороны?
По дороге белой - легка сума,
            в провожатых - звезды да вороны?
Ниточка серебрянная, вяжи
            путь по ветрам, по снов стеклу.
Белая дорога - удержи,
            не дай сжечь жизнь,
            	не дай быть злу!
 

Видящим Беспредельность.

Черный ветер бьется в стекло,
Словно в споре земля и небо.
Город тенет руки дорог
Вслед летящим в ночь поездам...
Нам с судьбою не повезло -
Ну зачем ее дар нелепый:
Видеть там, где прочие слепы,
Не умея верить глазам?

Пишет свод законов своих
В наших душах огненной болью
Мир, которому мы нужны,
Как нужны для печи дрова.
Нас не будет в списке святых,
Нам не платят ответной любовью,
Лишь за то, что жертвенной кровью
На алтарь прольются слова.

Но не будет эха от слов,
Как крови не впитает камень
И отринувший жертву мир
Пригрозит немотой, как бичом...
Черный ветер бьется в стекло
И метается в печке пламя,
Словно плача тупыми слезами
О деревьях, сгоревших в нем.

 

Всем, кто - такой.

С ветхих страниц возвращается память,
Дороже, чем истина старая сказка.
Вера в себя пожирает, как пламя
Облик земной - надоевшую маску.

Черные крылья растут за спиною,
Звезды венчают волшебной короной.
Не опуская глаза на земное,
Бродят безумцы небесной дорогой.

Вера похожа на отзвуки знаний,
Вера для сердца - на знание право.
Выдумка, что сущей правды желанней
И называться должна в мире правдой.

С ветхих страничек сошли мы с тобою,
Ветер трепал наши черные крылья...
...Страшное право - не знаться с землею,
Вера, что сказка становится былью.

 

* * *

Добро и Зло сошлись в великой битве
И в пустоту кровавую смешались.
И даже искупительной молитвы
Над павшими слова не прозвучали.

Не до молитв на празднике победы,
А побежденных в мире не осталось...
Оплачет побежденных только небо,
Конечно, если небо знает жалость.

Прошли века, и имена забыты
И победителей и побежленных.
И по земле опять стучат копыта
Святого воинства коней разгоряченных.

Опять Добра сверкающее знамя
Взвилось, кровавый сумрак озаряя,
И снова стены пожирает пламя,
И вновь никто молитв не прочитает...

Так булет вечно - так всегда бывает:
Мир мудрецами рассечен на части.
Добро от зла так просто отличают:
Добро - остаться у судьбы во власти.

 

Дождливая ночь в Москве

Ветер мечется в сети проводов,
Бьется, воет - не уйти из оков.
Песня ночи, тайный плач городов.
Мне дано знать ведовство черных снов.

Разом гаснут фонари - ночь идет.
Под колесами машин - черный лед
Встали тени из витрин в хоровод,
Круг их только меч зари разомкнет.

Город мечется и боль все сильней.
Ночь за ночью длится бой - бой теней,
Город страшен, как слепой хищный зверь,
Где-то кто-то, сам не свой бьется в дверь...

Этим городом сейчас правит тьма.
Здесь сходили сколько раз так с ума.
День для боли городов, как тюрьма,
Дать свободу ночь не рада сама.

Непогасшее окно, как оскал...
Город быть живым давно перестал,
Этот город мы лишили лица.
Этот город будет мстить до конца!

Этот город затопил черный мрак,
Переулки и дворы прячут страх.
Этот город мстит за боль и за ложь...
Эй, прохожий!
         Ты домой не дойдешь!

 

  Письмо в Стэрману

О, Элраин, зачем ты отцу признался,
Что оставил сердце на улицах Истерэйна?
Быть предателем в глазах отца побоялся,
Неужели забыл, что враги Вианкор и Кэйрон?

Или верить не смел, что покинула благость Стэрманы
Сердце гордого создателя Кейминчеров?
Мы одни в двух мирах, противостоянием пьяных.
Слишком дорого нам обойдется теперь твоя вера.

Твой безумный отец, едва взойдя на порог
Называет цену нашей любви отчаянной...
Он вернет обманом то, что силой не смог -
Я люблю тебя, Алтирайнэ, я обещаю.

Ох, как дешево ценит стэрманец счастье детей,
Не боится мастер ни злобы, ни лжи, ни позора.
Будет трудно любому не стать слепым в суете,
Если взгляд затуманен сиянием Сэррэткора.

О Элраин, скажи, любимый, что сделалось с вами?
Разве мало Стэрмане ненависти и скорби?
Пусть же брачным венцом мне предательство станет,
Как ты хочешь того, о гордый творец Вэйаркормэ.

Хорошо, я отдам тебе Поезд Радости
И уйду навеки в землю Благославенную...
Но скажи, почему так жесток гордящийся святостью
И за что мы платим такую жестокую цену?

И куда деваться от беспощадной памяти?
Не позволим совесть винить во всем обстоятельства.
Дети святости! Кем вы через столетья станете,
Если приданое ваших невест - предательство.

 

Прощание Вианкора

Священная моя! Здесь стоит быть.
Их лживый свет и праведная тьма
Способны даже нас сводить с ума
И, может быть, свободу подарить.

Забвение покой нам принесет,
Но лучше боль, чем стать чужим себе.
Священная моя, скажи судьбе -
Пускай она раскаянья не ждет.

На родине, где ясно и светло,
Где на любой вопрос я знал ответ
Мне изгнанному места больше нет
И время, где я быть могу прошло.

Я быть тобой избранным заслужил.
Не надо слез - ведь не был жалок я.
Забудь меня, священная моя,
Лишь за себя молиться разреши.

Мир за стеной и время за спиной...
С усталых глаз не сдерну пелену...
	Священная моя, я не вернусь,
	Но ты вернись когда-нибудь за мной.
 

Диалог

- В подвалах Астрэнны холодный мрак
И злоба живых мертвецов ярится.
Ни смерть страшней, ни сильнее враг
В кошмарных снах никому не снится.
Здесь кирнеров душу щемящий вой,
Здесь черное сердце злобы земной,
Здесь всем предлагают только одно...

	- Мы знали лишь Ариннэст - дом печали.
	О свет печали, что вы объявили смертью,
	О дом прощений, что вы назвали Астрэнной,
	О сердце мира, сожженное вашим страхом,
	Которому Враг зачем-то Владык дороже.

- Там над Харадвэйтом удушливый дым
И даже сильный отступит в страхе,
И ветер злой над пеплом седым -
Как гневный голос твердыни мрака.
Здесь миру плетется безумная сеть,
Здесь все поезда - крылатая смерть,
На это живым невозможно смотреть...

	- Как странно... А нам так тепло в Мэст-анхэнн.
	Над Ариннэст темное небо
	И плач поездов так светел
	Над домом, для всех открытым,
	Над ласковым домом Тьмы...

- Сподвижников Мэйны решимость тверда,
Пусть мрак пронзает светоч их веры.
Пусть сгинет древнее зло, когда
Навек в Пустоту уберется Серый.
Отмщенье свершилось, повержен Мрак,
Пред Веллианорой во прахе враг,
Над Эссерейч реет победы стяг,
Свобода!...

	- А нам она хуже смерти.
	Верные выбору мы не уйдем...
	Но зачем нам эта война.
	Прости нас! Мы не оставим свой дом
	И дорога нас не оставит.
	Мы памятью разной помним, что было тогда,
	Ты скажешь - Единство Миров, я скажу - беда.
	И на площадях наши веры схлестнуться вновь
	Прости, но на сером тоже заметна кровь.
	Попробуй без страха, и ты наверно поймешь...
- А я вновь забыл, как ты ее зовешь?
 

  Адмирайна - Эссэрэйч

Адмирайна - есть ли земля прекрасней?
О, Сеара, мир да пребудет с тобою,
К Звездам Лестниц еще одна пламенем ясным,
И не жаль, что в мире меньше другой звездою.
О, как верили все, что чуму изгоняли,
О, как жгла сердца эта гордая вера,
И тебя, Сеарвен, увидеть желали,
Королем земель, что отняты у смерти
Адмирайна...

	И не сжало души их страхом и болью:
	Высока цена за покой Мистиэра,
	Высока цена за радость и веру
	А любовь назвали - Астениэром,
	И была Элвайра вполне довольна.

Но мешались с проклятьями славословья,
И дождем кровавым плакало небо
За спиной уходящих в земли Сеары,
Потому что была та земля чужою.
Властелин Отчаяния канет в небыль...
О Астрэнна, рухнули гордые стены
И земле, которую ты хранила -
Имя света...

	И нет вины на верящих Мэйне
	И нет вины на ходивших в сером
	Принявших покой и избравших свободу
	Равно похоронит всевластное время.

Адмирайна  - край всеблагославенный,
Пусть земля Милосердья сияет во славе,
Но проклятая память сожженной Астренны
Словно горечью сладость жизни им травит.
Но однажды кровью окрасится солнце,
То убитая память отмщенья жаждет,
Непокой на крылах харбинкора ворвется
В твои сонные земли и души еще не однажды.
 

Враг. Приговор Разделителей

Он - враг. И мы сразимся с ним.
Зря говорят "непобедим".
Он - враг, сомненья не к лицу,
Эпоха близится к концу.
Властитель перемен суров,
Хранитель Мэрайи жесток...
- Нам должно защищать добро!
- Он должен получить урок!
Улыбка Девы Двери - лед,
В глазах Инкор - холодный гнев,
Мир раз и навсегда поймет,
Кто должен побеждать в войне!
Без мира милосердья нет,
Но что ж Целители молчат?
Жалеть не нужно палача!
Да защитим оружьем свет!
Стеновластитель как-то сник,
Где слово веское его?
Молчит прощенный Еретик.
Грядет свободы торжество.
Он - враг. Пора покончить с ним!
Зря говорят "непобедим":
Рассеем страх, развеем мрак!..
Он - враг...
                Великим нужен враг.
 

 Монолог Арвэна перед уходов в Эссерэйч

Веру мою осквернили презрительной жалостью,
В вечности мне начертили стезю покаяния.
Плата за верность себе - противостояние
Жизнь наградит за нее лишь бездонной усталостью.

Что же не гаснет мятежность в душе обреченного?
Что же не меркнет значенье деяний неправого?
Гнилостный блеск понятного, зримого, здравого
Не затмевает сомнений зеркала черного?

Путь, что мной избран швырнет меня в бездну отчаянья,
Скорбное царство безверия родиной станет мне.
Счастье отступника - не принимать покаяния,
Счастье преступника - верить, что кара случайна.

Тысячи дней одиночества - чуждого прокляли.
В черном смятении цели восстанья потеряны.
Это расплата за верность путям непроверенным -
Стынут сожженные стены безомлвными воплями.

Еретику не страшнее костер, чем молчание,
Но замолчу, чтобы с губ не сорвалось раскаяние.
Страшно! Но все же страшней всех пределов отчаяния
Порастерять в суете цель и святость восстания.
 

Монолог Арвэна. Айнэрин. Ночь.

Я на свет рожден не таким,
Как хотелось судьбе и Мэйне,
Не блажен, не непогрешим -
Верно, это уже преступленье.
	Верно, это причина тому,
	Чтоб навеки лишиться покоя,
	Веря, что разрушаю тюрьму
	Самому для себя стать тюрьмою.

Горечь крови в тяжелом вине
Уносить с бесшабашного пира,
И оплакивать гибель в огне
Мной самим подожженного мира?
	Я на свет рожден не таким,
	Как хотелось судьбе и Мэйне -
	Коронован венцом правоты
	И отмечен печаьтю измены.

Осквернитель, изгой, еретик,
Изнутри без пощады сожженнный...
Я - Отступник, лишенный Пути,
Сам собою вовек не прощенный.
	Я себе выбирал эту боль,
	О последствиях не беспокоясь.
	Я успешно боролся с судьбой,
	Но не смог победить свою совесть!

Я причина несчастий и бед,
Но никто не увидит, что каюсь.
Слишком гордо я верен себе,
Став отступником, не отступаюсь.
	Одиночество смерти темней.
	Смерть - желанней победы и славы.
	Что вы сделать посмеете мне,
	Вы, которые каменно-правы...

Беспощадная память, как плеть...
Даже в смерти не будет покоя...
Так зачем же, Элвайра, ответь!
И за что мне будет такое.
 

 Слово Кормиэль Тиэрхельд

Проклятье заслужено, песни и книги не лгут.
Да сгину в забвенье, истаяв в своей вине!
Я, помнится, так удивлялась сама, что могу
Рассудок терять, превращаясь в холодный гнев.

Земля запекалась в крови, о защите моля,
И быстрый клинок находил тех, кто должен был жить...
В испуганном мире война эта первой была.
Как страшно узнать, насколько легко убить!

Стремительной смертью нестись сквозь багровый закат,
Неостановимой, как вольный ревущий пожар...
Проклятье заслужено, пусть же потом говорят,
Как гневное небо извергло всеобщий кошмар.

Судьбу, или время молить о прощеньи смешно,
Как жаль, что теперь я уже неспособна на смех!
Не жаль Поезд-Ненависть, сожранный этой войной,
Но эта вина - лишь моя, почему же нас - всех?!..

Меня осудили и сущие в мире и рок,
Был мой приговор справедлив, я готова платить.
Несвойственна ненависть всем детям Белых Дорог -
Одну лишь меня можно в знанье ее обвинить.

Лишь я была злом, так за что им объявлены все?
"Крылатая смерть, Мирозданью навеки враги"...
Я сотню смертей, с улыбкою на лице
Прошла бы за то, чтоб цена не легла на других.

Да, все мы любили без памяти землю свою,
Да, все мы на равных сражались в этой войне,
Да, все мы умели добиться победы в бою,
Но жгучая ненависть стала сестрой только мне.

Прощать не училась, мне  нечего было прощать.
Молить не желаю судьбу: покаянье прими.
Неужто злодейство - любою ценой защищать
Доселе не знавший беды, ныне гибнущий мир.

...Внушающий страх поезд-призрак, кошмарному сну
Подобный, рожденному ночью больной в духоте...
Я все понять не могу, за мою ли вину
Народом моим непослушных стращают детей.

Я знаю: любое насилие - путь в пустоту,
Но разве хоть миг я когда-то стремилась туда?
И праведны те, что безропотно встретят беду,
Но проклят ударом ответивший на  удар.

Хорошие правила, только как выполнить их,
Увидев, что в дом твой убийцы с оружьем пришли?
Я не отрицаю порочности мыслей своих,
Да я ненавижу врагов моей светлой земли!

Проклятье заслужено, что я поделаю тут?
Давно наплевать, чем мне годы изгнанья грозят.
Любое насилие есть торный путь в пустоту...
Моя ли вина, что бывает иначе нельзя?!..
 

 Марш харбинеров

Солдат всегда здоров, солдат на все готов,
И пыль, как из ковров, мы выбиваем из дорог,
И не остановится и не сменить ноги,
Сияют наши лица, сверкают сапоги.

	По выжженной равнине марширует ваша смерть.
	Мы воины стальные. Вперед, тинг'хэсс виэрт!
	На первый-второй рассчитайсь -
	Первый  - второй!
	Рвется огонь за спиной -
	Первый - второй!
	А каждый второй ...
	Нет - каждый первый герой,
	Громом звучит клич боевой:
	Тинг'хэсс виэрт! Первый- второй, первый-второй!

А перед нами все цветет, за нами все горит,
К чему нам думать - с нами тот, кто лучше всех решит.
Чеканит шаг стальная смерть, всеобщая беда,
С небес не устает смотреть жестокая звезда.

Докажем наше право огнем или мечом
Немеркнувшую славу в веках себе скуем.
Ребятки Харадвэста вам не дадут забыть,
Где в жизни ваше место и чем вам должно быть.

И все-то мы умеет, нам жалость не с руки,
От крови потускнеют ормалленские клинки,
Пускай рыдают вдовы, пылают города,
Желает смерти снова Жестокая Звезда...
 

Последняя песня Мэнчаэстрэ

Я не посмею забыть, прости.
Смерти легко обрывать пути,
Смерть - самый ясный на все ответ.
Заперты двери, погашен свет,
Нет тебя в мире, нет!

Сердце сгорало больной звездой,
Сердце не знало судьбы иной,
Кроме безумной войны с судьбой.
Смерть так легко прекратила бой -
Что же теперь с тобой?

Гордый мятежник, звезда-печаль,
Выбор и вера навек прощай!
Ты не вернешься, но буду ждать.
Кто-то сказал: боль разлук - свята.
Вечный мой, как же так?

Гордые черные стены - в прах.
Невероятна, как детский страх
Наша развязка - нелепей нет.
Где ты, не думавший о цене?
Нет тебя в мире, нет...

Встанет, безвыходностью слепя
Завтра, напрасное без тебя.
Смерть - самый легкий на все ответ,
Дальше - лишь черно-кровавый бред:
Нет тебя в мире, нет!
 

Последняя песня о Черном Вокзале

Все кончено и не вернется боле.
Все кончено - не будет большей боли.
Ты помнишь, ты поешь, о Мэнчаэстрэ
И скорбь сама прощальной песне вторит.

	Ты о любви поешь и в этой песне
	Гул пламени у стен и злые вести -
	Что черные сгорели поезда,
	И мертвый дом от боли не воскреснет
	И бьется исступленная звезда,
	И преступления не оправдать...
	Ты славишь и зовешь, о Мэнчаэстрэ,
	Сорвавшихся в немое "никогда"

Кровавый пламень сердца Армалена
Алмазные дороги Верилена
Все потерявшей заменить не смогут
Безумное дитя поет на стенах...

	Но проповедь вплетается в балладу,
	И бывшие враги отводят взгляды.
	Безумное дитя поет на стенах
	И только жалость дарят ей в награду.

И не поймут здесь, на Благой Земле,
О чем болит и плачет Ормаллен.
Привычно сожалеет, но не верит
Прощальной песне гордый Верилен.

	Холодная хрустальная дорога...
	Насмешлива улыбка полубога,
	Который одарил тебя Жестокий
	При мимолетной встрече так давно...
	Кровавый свет больного Армалена...
	Все кончено и только боль нетленна.
	И плачет о безумной Верилен -
	Как большего хотеть от Верилена?

Безумное дитя поет на стенах...
 

 Рэкшанвелл-II

Одному, доселе безвестному городу - смерть,
Двум владыкам мира выигрыш обоюдный...
- Ширраин, ребяткам твоим убивать не трудно.
- А тебе, Арвэн, главное вовремя смыться успеть.
Так у смерти стало больше владеньем одним,
Так ушли навсегда Элхэ Армини - Энхэлли Дайрин.
Им венец вечной памяти пламенем смерти подарен,
Только память о смерти не мертвым нужна, а живым.

	Лишь маки - черная песня о долгой боли,
	Лишь ветер - мертвая память о мертвых крыльях,
	Лишь море навеки стало серым от пепла,
	Лишь стынут под горьким небом сожженные стены
	Там, в Хеллен-Аринн...

Хэллен-Крайна  - красивое имя земле той дано
И земля была мудрой и ласковой, словно в  сказаньях,
И легко воссоздать, как и были, сожженные зданья,
Но в отстроенном городе некому жить все равно.

Очень больно земле без убитых детей своих,
Их сожрало забвенье, как раньше - жестокое пламя.
И земля, как могла, воскресила бессонную память,
Чтобы было немного теплей оставаться в живых.
Бродят тени их по комнатам мертвых домов,
А над ними больная звезда даже днем не бледнеет,
И тем ярче, чем дальше та ночь призрак пламени тлеет
Хэллен-Аррин - серебрянной скорбью зовут землю снов.

Хэллен-Аррин все ждет убитых детей своих,
Но не выпустит смерть тех, кто был ей однажды подарен.
Нет на свете давно Элхэ Армини - Энхэлли Дайрин,
И живым места нет в обезумевшей родине их.

	Лишь маки - черная песня о долгой боли,
	Лишь ветер - мертвая память о мертвых крыльях,
	Лишь море навеки стало серым от пепла,
	Лишь стынут под горьким небом сожженные стены
	Там, в Хеллен-Аринн...
 

 Последняя песня Хеллинрайта

Родника хрусталь, звонкий сон, печаль -
Анхирэвэн Джа-Растинэ...
Сумеречный свет, двум сердцам ответ -
Анхирэвэн Джа-Растинэ...

	Все, что прожито не вернется впредь,
	Так легко поверженному сгореть,
	Анхирэвэн Ариниэль...

Ануирры стены запомнят нас,
Анхирэвэн Джа-Растинэ...
Все, что прожито, все мертво сейчас,
Анхирэвэн Джа-Растинэ...

	Горечь, путь отступника, черный мак
	И венец Алвэнны - тяжелый мрак,
	Анхирэвэн Ариниэль...

Холоднее льда мне зажглась звезда -
Анхирэвэн Джа-Растинэ...
Знаю, смерть - добра, знаю, боль - свята,
Анхирэвэн Джа-Растинэ...

	В этот час считаться виной смешно,
	Но тебе забыть будет не дано,
	Анхирэвэн Ариниэль...

Родника хрусталь, звонкий сон, печаль -
Анхирэвэн Джа-Растинэ...
Ледяная сталь,  память - злая даль -
Анхирэвэн Джа-Растинэ...

	Все, что прожито, все мертво сейчас
	И бежит по стенам огонь, смеясь:
	Анхирэвэн Ариниэль!
 

 Вэриленская

Мне бы поездом серебряным стать,
О звезда моей жизни - Вэрилен,
Чтобы синь небес над тобою пронзать,
О звезда моей жизни - Вэрилен.

	Мне бы лишь камнем лежать на одной
	Из улиц твоих, мой Вэрилен.
	Мне бы свечою сгорать на одном
	Из окон твоих, мой Вэрилен.
Ref:

	Пой, россыпь мгновений лови,
	Звезда моей жизни - Вэрилен!
	Пой, вечность благославит
	Звезду моей жизни - Вэрилен!
		- Так едем скорей в Вэрилен,
		Нам двери откроет Вэрилен,
		Прекраснейший город Вэрилен,
		Хрустальная радость Вэрилен.

Мне б дорогой быть и к тебе вести,
О звезда моей жизни - Вэрилен.
Мне бы солнцем быть, чтоб тебе светить,
О звезда моей жизни - Вэрилен.

	Мне бы стать лишь листком одного
	Из деревьев твоих, о мой Вэрилен,
	Мне бы быть лишь волной одного
	Из ручьев твоих чистых, мой Вэрилен.

Ты знаешь, сегодня горчит здесь вино,
О звезда моей жизни - Вэрилен.
Знаешь ты, что не ждет меня слишком давно
О звезда моей жизни - Вэрилен.
	Ты не откроешь мне ни одной
	Из дверей своих, о мой Вэрилен.
	Ты не согреешь мне ни одной
	Из минут моих, о мой Вэрилен.
Ref:

	Пой, россыпь мгновений лови,
	Звезда моей жизни - Вэрилен!
	Пой, вечность благославит
	Звезду моей жизни - Вэрилен!
		Но как я забуду Вэрилен?
		Прекраснейший город Вэрилен?
 

 Прощание с поездом

Ты не жди меня, мой поезд,
Я приказываю "прочь".
Пусть спокойна будет совесть -
Ты не сможешь мне помочь.
	Я у этих стен истаю
	Горсткой праха - ну и пусть!
	Не прощаюсь, обещаю:
	Я когда-нибудь вернусь.

Ты не жди меня, мой поезд,
Смерть, она не навсегда.
Мы заткнем ее за пояс,
Остальное - ерунда!
	Ждет тебя хмельное небо,
	Ждет тебя наш теплый дом.
	Я сегодня кану в небыль
	И опять начнусь потом.

Ты не жди меня, мой поезд,
Мы же знаем - смерти нет.
Кто-нибудь напишет повесть,
О предавшей нас войне.
	Улетай, прошу я друга,
	Улетай к родной земле.
	Испытание разлукой
	Мы сумеем одолеть.

Ты не жди меня, мой поезд,
Я умру, пускай другой
Ни о чем не беспокоясь,
Сто дорог пройдет с тобой.
	Ты вернись. Родные стены
	Мою память сберегут.
	Я воскресну бессомненно -
	Я иначе не могу.

Птицей раненой рванулся
Гордый поезд в небеса...
Побежденный улыбнулся
И навек закрыл глаза.
	С той поры прошли столетья
	И еще их сто пройдет,
	А не верящего смерти
	Верный поезд где-то ждет...

 

Воля Мэйны Элвайры

Я теперь дитя Адженрейда, я почти что свой в этих стенах.
Мне давно не снится Аст Айре, я теперь на светлом пути.
Я теперь дитя Адженрейда - стало родиной место плена.
Это воля Мэйны Элвайры - в Мире Жизни смерть не найти.

Я теперь дитя Адженрейда. Армален предателя проклял.
Рианвэсту нет равных в деле отлученья сердец от зла.
Я не смог обрести свободу, захлебнувшись предсмертным воплем,
Это воля Мэйны Элвайры, оборваться жизнь не могла.

Я теперь дитя Адженрейда, подарили покой и волю.
Детям Света нельзя иначе, им нельзя, чтобы умер я...
Я теперь дитя Адженрейда, только  изредка в пропасть боли
Снова падает в память сердце, что коснулось Небытия.

Я теперь дитя Адженрейда и напастей жду с Ормаллена.
Мне дорогу новую дали, жаль лишь старой забыть не дано.
Говорят, скорбь тюрьме подобна, так насильно разъяли стены
Моей ненависти и боли, мне вернуться не суждено

В землю ту, что Родиной Сердца - Армаленом, я звал так долго,
В Адженреде другое имя, как проклятье носит она.
Это воля Мэйны Элвайры - обязать всех единым долгом,
Но какой я служитель жизни, если жизнь самому не нужна?
 

Выбор Крайнирэста

Дорога за Дверью, прощай, возлюбленный дом!
Дорога за Дверью, меня привела судьба.
Дорога за Дверью , я знаю, что будет потом...
Я должен остаться, я знаю, но воля слаба.

Я должен остаться, но легче сейчас - уйти.
Дорога за Дверью, клянусь, не жил для тебя!
Хранитель сожженной земли, жизнь длиннее пути.
Других не сберег, так зачем же беречь себя?

Простите все, кто здесь мне верил и звал меня!
Простите за слабость - путь труса уйти за грань.
Мой выбор мне ясен и поздно его менять.
Мой путь оборвался, мой город сгорел вчера.

Прости и прощай, Дорога за Дверью черна,
Горька словно кровь, словно пепел моей земли.
Простите, я выбрал быть тенью чужого сна,
Простите, сейчас я не верю, что там вдали.

Я снова найду в себе силы жизнь продолжать,
Вернуться дано, только кто поверит в меня?
Вернусь, когда буду способен творить и прощать,
Вернусь, но на пепле любви не разводят огня.

Нет сил, но я должен, иного выхода нет.
Нет сил, хорошо, что я в мире не незаменим!
Я проклял ту ночь и истекший кровью рассвет.
Мой город сгорел и сердце сгорело с ним.

Мне нечего делать здесь, лучше гоните меня!
Мой путь оборвался, а жизнь оказалась длинней.
Мой выбор мне ясен, не стану его менять...
Моя земля умерла, я хочу быть с ней!
 

Коннориен

Как бессильный стон свет больной звезды,
Я пришел прощаться, Коннориен.
Боль подарит святость и станешь ты
Лишь алмазною грезой, Коннориен.

Перекресток снов без меня светлей,
Ледяная цепь - на позор клеймо...
Может сбыться тепло безмятежных дней
И тогда забвенье придет само.

Возлюбившим мир не найти покой,
Исступленно жить не за так дано.
Станет страхом страсть, правота - виной,
Станет боль в крови золотым вином.

И заставит жить и заставит ждать
И свои свершенья стеречь без сна.
Чистоту любви можно потерять,
Но нельзя забыть, что была она.

Горьковатый вкус у святой любви,
Жизнь - праздник, но станет плачем пир.
Золотым вином стынет боль в крови
Стал печалью свет возлюбивших мир.

На ступенях лестницы - черный мак,
Так хочу вернуться, Коннориен!
Возлюбивший свет не отринет мрак,
Я навек прощаюсь, Коннориен!

О, отчизна боли - Коннориен,
Перекресток судеб - Коннориен,
О, земля надежды - Коннориен,
Обретенье свободы - Коннориен!

   Ты ведь ждешь,
            ты помнишь, Коннориен...
 

Ормалленская

Беспредельность покоя закрыло багровое пламя.
Торжествует во мне ненавидящее исступленье.
Ормаллен! Ормаллен! Обреченно-черное знамя.
Ормаллен! Обретаю навек красоту разрушенья.

Расколовшимся черным стеклом - моя ненависть миру
От удара клинка или полного радости взгляда.
Ормаллен! Мое сердце забилось дыханием Ширры.
Ормаллен! Ормаллен! Ты единственное что мне надо!

Упоенье борьбы,с чем бороться - не так уж и важно.
Мы живем для себя,все законы - ненужное бремя.
Ормаллен! Ормаллен! Обоженному сердцу не страшно.
Научившийся боль причинять торжествует над всеми.

Ормаллен существует - и это уже преступленье.
Ормаллен ненавидит,ведь ненависть - это приятно.
Но кровавое празднество жизни детей Ормаллена
Раз познавших его никогда не отпустит обратно.

Упоенье пройдет,превратившись в сухую усталость,
И останется ненависть,но на себя обратится.
Ормаллен,о хмельная звезда,позабывшая жалость!
Ормаллен! Ормаллен... Не остаться и не измениться.
 

Песня Девяти

Снова полнится мир болью,
Веру страх, как свечу, душит,
Стали слезы любви солью
В море черного равнодушья.
Снова пламя в сердцах стынет
И приблизился лед смерти,
Значит должен на бой выйти
Наделенный всевластьем веры.

Припев: Снова вспыхнет над миром оранжевый свет,
        Это значит, что скоро опять будет боль,
        Будет задан вопрос и найдется ответ,
        Но великие цены ты платишь собой.

Как могло это быть с нами -
Безмятежной любви дети,
Боль зовет, как в ночи пламя,
Боль горька, как шальной ветер
Только боль не спасет мира
И слезами не смоешь скверну,
Значит должен на бой выйти
Наделенный всевластьем веры.

Не у каждого есть право,
Не у каждого хватит силы
Защищать правоту и правду,
Чтоб свободу вернуть миру.
Кто откажется быть вольным,
Кто согласен платить цену,
Кто готов стать самой любовью -
Обретает всевластье веры.

Был собою, но час минул,
Не жалея, отдашь душу,
Разделивший судьбу мира,
Станет тем, что сейчас нужно,
Станет тем, что сейчас надо,
Чтоб надежде открыть двери,
Примет долг и уйдет в память
Наделенный всевластьем веры.

Но их путь навека выбран
И когда нужны перемены
Разделивший судьбу мира
Снова должен платить цену.
Вновь себя отдавать миру,
Отдавать и не знать меры -
Вот навек единственный выбор
Наделенных всевластьем веры.

Могут разными быть цели,
Но не все хороши средства,
Если требует жизнь цену,
Можно ставить лишь силы сердца.
Святость им подарил выбор,
Счастье их - правота и верность,
Разделивших судьбу мира,
Наделенных всевластьем веры.

Припев: Снова вспыхнет над миром оранжевый свет,
        Это значит, что скоро опять будет боль,
        Будет задан вопрос и найдется ответ,
        Но великие цены ты платишь собой.
 

Песня обреченности.

Вера ты моя, в мире лишняя теперь,
Лестницы мои оборвались в никуда,
Родина моя, не откроешь больше дверь.
Вечность ты моя, а над тобою боль-звезда.

Нечему гореть, да и некому светить,
Некуда идти, да и незачем теперь.
Память не мертва - обреченность не избыть.
Родина моя, не откроешь больше дверь.

Сердце ты мое, для чего ты мне сейчас?
Сердце в пустоте, не дозваться до живых,
Вера ты моя, ты напрасно горяча,
Родина моя - память выжженной травы.

Родина моя - память мертвого цветка,
Родина моя - память сломаной свечи,
Родина моя, пусть дорога высока,
В никуда ведет, только слезы горячи.

Вера ты моя, в мире лишняя теперь,
В никуда пути - обреченность не избыть.
Родина моя, не откроешь больше дверь.
Нечему гореть, да и некому светить.

Лесннцы мои, нерушима связь сердец.
Нити в пустоте - серебро моей любви.
Отнято судьбой все, но это не конец,
Родина моя, понапрасну не зови.

Вера ты моя, в мире лишняя теперь.
Лестницы мои оборвались в никуда,
Родина моя, не откроешь больше дверь,
Только как слеза, горяча звезда.
 

Посвящение Раинэсту.

Хранит тебя звезда-печаль
И даже днем не гаснуть ей.
Прощай, земля моя, прощай,
О Истмэрэ Вэннариэль!
Вернуться мне не суждено
На землю сбывшейся мечты,
Туда, где все разорено
Меня вернешь, тоска, лишь ты.
      Болью твоей я наполню вечность
      Сердца, которому смерти нету.
      Я выбираю любовь и верность,
      Только тебя не вернет мне это.
Мой поезд улетает вдаль,
И заметает снег метель.
Прощай, звезда моя, прощай,
О Истмэрэ Вэннариэль!
Свершений цену знают те,
Кто отдал все своей мечте,
Кто верит в замыслы свои
И в смерти не оставил их.
      Жизнь за все назначает цену:
      Многим - покой, остальным - тревоги,
      Кому - умереть за святые цели,
      А мне - заглянуть за конец дороги.
Мне не заменит мертвый край
Любая из чужих земель.
Прощай, любовь моя, прощай,
О Истмэрэ Вэннариэль.
Стоять в отравленной золе
Могу я долго, ну и что ж -
Ведь выжженной дотла земле
Слезами травы не вернешь.
      Будет встреча страшней разлуки,
      Будут средства главнее цели...
      Будьте прокляты, эти руки,
      Что спасти тебя не сумели.
Забвения не обещай,
Иных забот случайный хмель!
Прощай...
 

Последнее слово

Инкор Мистардэн - видно зря это гордое имя...
Сегодня - последний мой день в этом ласковом мире...
Ни разу не видела звезды такими злыми -
Они здесь как язвы, как коркой прикрытые дыры...

Лишь серые стены, да черные плиты дороги,
Последней дороги, предсказанной страшными снами.
Лишь несколько жалких мгновений дожить на пороге...
И падая в вечность мне не потерять эту память.

Почти ничего не успела, теперь не успею,
Возлюбленной мира судьба не оставит надежды.
Назвать себя так я отныне вовек не посмею,
Теперь это имя для совести злая насмешка.

Мне в мире осталось лишь несколько жутких мгновений.
Прощайте, простите!  Услышьте!.. Но звать бесполезно.
Мне жалко самой, что меня все никак не отменят.
Последним упреком звенит ледяное железо...

Последним заветом - взметнувшийся крик - "Эссериен!"
Последним заклятьем: "Вернусь! Я вернусь, обещаю!.."
Сейчас  я уйду... Но какие же звезды здесь злые...
Дождитесь меня, я лишь это сейчас завещаю.

Как мертвенно-холодно здесь на последнем пороге!..
И цепь на руке моей так беспощадно нелепа...
Последняя память пред самым концом дороги -
Если там видят сны, мне приснится - такое вот небо.

И страшный вопрос - а оттуда возможно вернуться?..
Пускай Мистардэн - сила жизни мне станет ответом.
Мне имя дано Мистардэн, пусть только дождутся -
Дождется хоть кто-то - вернусь я на крыльях рассвета.

Вернусь, исполнять все свои обещания миру,
Вернусь, это клятва, а мы не клянемся напрасно.
Ведь я же люблю этот мир! - это станет мне силой...
Прощай Мистиэр, вот они эти двери... Как страшно!...
 

Прощание Джессерин

Как смерть холодна память,
Больней предательства верность.
Следов не хранит камень
Ушедших к Последней двери.
Лишь вечно цветут маки,
Лишь вечно шумит море,
Лишь в небе кровавый факел,
Да память с судьбой в споре.

        И море солоно, как слеза -
        Кто прочтет его скорбную повесть?
        И отсвет пожара навек в глазах...
        Плачь, мой серебрянный поезд...

Под небом дорог реки,
Под небом сердец окна,
Под небом этим навеки
Тот красный закат проклят.
Под небом в чести верность
Но жизнь не верна скорби.
И смерть это та же вечность,
И значит любвт покорна.

Полынь выше стен дома,
В который войти смею.
Одна среди стен сожженных,
И плакать уже не умею.
Лишь маки горчат гарью
И пахнет вода - кровью.
Да, нужно сберечь память
И вечность согреть любовью.
 

Прощание Ирмавиты

Я верю тебе, лишь одной этой верой свята я!
Дочь Благославенной Земли, об ином не мечтаю.
Измотаны непониманьем Покой и Мятежность...
Я знаю, не стоит тебе отдавать свою нежность.
Так значит - не буду, еще одним долгом не стану.
... Смотри, на ладони моей бьется сердце Стерманы...

Наверно, не выберу Путь в беспредельность и вечность,
Но стань же звездою моей, чтобы сил мне хватило
Без боли уметь отводить, как проклятье беспечность,
Что станет для многих сердец лучезарной могилой.

Они говорят обо мне, что рассудок теряю,
Но тем, кто идет за тобой их слова еще злее.
Пути двух народов в один не сплести, сожалею,
Но не проклинает Стермана тебя, я же знаю!

Я верю в тебя, хоть идти за тобой не посмею!
Дочь Благославенной земли, я гореть не умею
Я знаю теперь - невозможно светить не сгорая.
Мятежник, прими ныне от Совершенного Края
Последнее благославенье звездою охранной...
Смотри, на ладони моей бьется сердце Стерманы...

     ...Смотри, освещает пути твои сердце Стерманы...
        ... Смотри, вечно будут с тобой я и сердце Стерманы...

Мятежник, вершитель, строитель, я сердцем с тобою,
Уходишь навеки, умеющий спорить с судьбою,
Не веря, что может сойдутся наши пути.
...Пока не могу, Мятежник, прости... прости...
 

Рэкшанвелл

Этот странный город, не думавший о войне,
Никогда не знавший ненависти чужой,
Не узнал, что двое безумцев сошлись в цене,
Но узнать успел, что он и будет ценой.
И металось слепое пламя меж стен домов,
И пылал багрово последний закатный луч,
И нес пепел в море пронзительнейший из ветров,
И единственная звезда смотрела из туч.

Этот странный город, смотревший смерти в лицо,
Не успел понять, за что он был отдан ей.
Был закат началом войны, а рассвет - концом.
И враги не успели своих затупить мечей.
За одну-единую ночь изменился мир,
Стало в нем на несколько сотен меньше живых.
И в какой земле победитель устроил пир
Не узнал, а теперь не узнает никто из них.

А живым - сожженная память и новый путь,
Пусть умрет навеки ненужная эта боль.
Надо лишь волшебству доверится и заснуть.
Чья вина, что смерть не всех забрала с собой.
Лучше пусть не будет возврата к земле руин,
И не будет кошмарных снов и желания мстить,
И из всех спасенных воскреснет только один -
Для того, чтобы этой боли не пережить.

Остальных не манит к останкам сгоревших стен,
Остальных не спросишь, что было в ту злую ночь.
И забылось горе в кружеве перемен -
Память боли для их же блага из жизни - прочь!
И никто не смеет вернуться в свой мертвый дом,
И никто не вспомнит, увидив пожар во сне,
И никто не смеет ни петь, ни плакать о нем,
Странном городе, не слышавшем о войне.

        Лишь маки, черные маки у белой дороги,
        У всеми забытой дороги на Хэлен Крайна...
        Лишь ветер уносит пепел в холодное море
        Туда, где конец дороги на Хэлен Крайна...
 

Санаврия

Навеки веков было проклято имя её,
Отвека не хочет никто её тяжких даров.
Она безмятежна среди своих светлых ручьёв,
Она совершенна среди своих белых дорог.

И слезы её, как алмазы росы поутру,
В глазах её дремлет сиянье оставленных звезд,
И зыбкой завесой тумана дрожит на ветру
Серебрянный пепел её шелковистых волос.

И голос её может равно - ласкать и пронзать,
Откроет она твоё сердце легко, как окно.
И песне её не создано в мире преград,
Но слышать хрустальную боль - немногим дано.

В венце её сонные травы и терны сплелись,
И воинство грез охраняет ей светлый покой,
Что в сердце её. И она всевластна, как Жизнь.
Ей имя любовь и её проклинают за боль.
 

Случай у дороги на Рэкшанвелл

Отчего так безжизненны песни твои?
Только скорбь славишь ты и ни слова - любви.
Иль сожгла тебя боль - ныне в сердце твоем
Только холод и ночь и в ночи воронье.

Эй, певец, тебе с нами пока по пути,
Видишь - это вино веселит нашу кровь.
Не велишь ли вина и тебе поднести?
Ну а ты нам за это восславишь любовь!

Он помедлил и им еле слышно сказал:
Вы едва ли похвалите песню мою.
Славь святую любовь - кто-то мне приказал?
Что ж, вы требовать вправе и я вам спою.

Славь святую любовь, как поют с давних пор -
О единстве двоих, о цветке и звезде...
Славь святую любовь - славь убийцы топор!
Где дано быть любви - там дано быть беде!

Славь святую любовь - как закат догорел.
Пой, как душная ночь принесла боль и смерть.
И никто в Рэкшанвеле понять не успел -
Отчего ему заживо нужно гореть?..

Славь святую любовь - меж обугленных стен
Песня смерти металась в слепом торжестве.
Пусть болит! Моя Родина - пепел и тлен.
Пусть живет память страха в пустой голове!

Вот я славлю любовь - мир был полон теплом,
На серебрянных лестницах маки цвели...
Пусть вернуть не дано мой единственный дом,
Но жива во мне боль обреченной земли.

Через вечность над смертью дорога моя,
Моя память, как вызов на бой Пустоте,
Но в бою победителем стану не я.
Где дано быть любви - там дано быть беде!

Память вечно со мной, то зовет, то винит.
Мне не больно, ведь я  - воплощенная боль.
Вечно в сердце мой Город и вечно горит,
Неужели бывает иная любовь?

Глух мой голос и трудно слова подобрать,
Мое сердце в огне, но не слез я хотел.
А святая любовь - только страх - потерять,
Где дано быть любви - там дано быть беде!
 

Срейден-ви-Артхенна, 2000 лет спустя

Проповедник, что видел сквозь мрак сомнений
Стал властителем дивного белого града.
Он был прав, он достоин величья свершений,
Ты не смеешь его упрекнуть. Так и надо.

Ты, Строитель, такой вдохновенно-счастливый,
Что нашел для себя ты на Черной Дороге?
Я ведь помню, как ты уходил, молчаливый.
Увели тебя к смерти печаль и тревоги.

Открывающий двери, отныне навечно
Стал чужим. Чем прельстила земля Совершенства?
Стал дороже покой, чем путей бесконечность.
Но он вправе был выбрать. И выбрал - блаженство.

Нас так мало... Простите. Нет места упреку.
Мы же сами сказали - свобода священна...
Неужели судьба может быть так жестока?
Неужели последний я в Эстэри Эннор?

Я остался. А нас больше нет, понимаю.
Я остался. Хотя был другого достоин.
Я останусь. Ушедших за все прощаю,
Я останусь один на один с судьбою.

Мы же Эстэри Эннор - свобода и вера.
Где теперь вы? Вас нет, только память нетленна.
Я остался. Я буду стоять у двери.
Я - наверно последний из Эстэри Эннор.
 

Уставшему и отступившему

Где нынче гордый мятежник?
Где вековечный искатель?
Призраком ложной надежды
Обманут обмана создатель.
Где нынче всевластная вера?
Что у тебя осталось?
Лишь Безысходность без меры,
Ненависть и усталость.

Где теперь свет и святость -
Даже искать не пытайся.
Но если ты выберешь радость -
С тем, что прошло, прощайся.
Из ядовитого сада
Мертвенного покоя,
Чтобы начать все сначала,
Вырвешься с огненной болью.

Болью горькой и гордой,
Болью святой и нужной,
Болью восстанья из мертвых,
Болью, что мир разрушен.
Если ты выберешь радость -
К себе от себя вернешься.
От жизни, что видел адом
К жизни иной проснешься.

В напрасной жажде согреться
Тщетно достигнутой целью
Испуганно мечется сердце
В проклятье, словно в похмелье.
Стала неволей награда,
Стала свобода тревогой,
Но если ты выберешь радость -
Значит опять в дорогу.
 

Эллеар

Он первым пал в неначатой войне,
И говорят, что смерть он встретил смехом.
Отныне слово "Верность" стало эхом
Последней песни поезда в огне.

Бывает, наше сердце нас сильней,
Рассудку остается подчиняться,
Но разве сердце может ошибаться?
Он, помнится, всегда считал, что - нет.

"Моя Стермана, светоч золотой,
Убив меня, они свернут с дороги..."
Остануться лишь летописи строки
И Вечности доверенный покой.

Черты почти что детского лица
В последний миг были почти спокойны
Отныне в мире проклинают войны
Именем тех, кто верен до конца.

"Стермана, вековечный добрый свет...
Мне в жизни никогда не повториться"...
Но разве сердце может ошибиться?
Стерманец Эллеар считал, что - нет.

Изменит время смысл и суть всего
И древность наведет на образ глянец,
Но неизменны Эллеар-стерманец
И Артиэмен, сорминкор его.

И по сей день проклятия войне
Случается, оружия сильнее.
И по сей день нет среди них страшнее
Последней песни поезда в огне.
 

* * *

А мы с тобой - два поезда в ночи,
Так радостно летящие навстречу
И расходящиеся - навсегда.
И разве кто-то скажет, что - беда
Так разойтись? Я жизни не перечу,
Ведь мы с тобой - два поезда в ночи.
 

* * *
              Венценосные братья, пустите меня...
                                    Ниен'Ах
Вам, верящие в избранность свою,
Сердца, как жалованье раздают.
Вам, видевшие Вечность изнутри,
В любом окошке свет всегда горит.
Благославенные еретики,
Неправоты бояться не с руки -
Рок не посмеет отмерять вам срок -
Срок годности таких изящных строк.
О сущие со временем на "ты",
Ведь Красота сильнее Правоты?
Вам, жители небес, на лбы звезда,
          А мне - встречать ночные поезда,
          И обреченно знать, что не свята,
          И остывать молчаньем иногда
          И не сравняться с вами никогда.
 

 * * *

Его сердце осталось живым - для мук.
Его тьма обнимает его. Он - Смерть.
Те, кро выбрал его - душой умрут.
Если кто-то плачет о нем - не верь.

Если кто полюбит его - вини.
Если сам он тебя позовет - крепись.
Если сам ты такой, как он - умри.
Он объявлен вселенским злом - смирись!
 

Казнь

...А в глазах твоих - боль и память,
Вот и нет мне теперь прощенья.
Как прекрасно - со смехом в пламя,
Но - звучат слова отреченья.
...А в глазах твоих - свет и ветер,
Шепот ласковый "возвращайся"
Тяжело без тебя на свете...
А из темных толп: "отрекайся"...
...А в глазах твоих боль былого...
А костер уже догорает...
...Невозможно святое слово -
Слово жуткое - "умираю"...
 

* * *
                             Ассид
Мы с тобой, как две спящих дороги,
Над которыми - звезды и память.
Разве мы виноваты, что боги
Не поверили в равенство с нами?

Разве мы виноваты, что судьбы
Сплетены в цепи грез и проклятий,
И на наших руках их не будет,
А за это так дорого платят?

Мы с тобою, как два отреченья
От привычного детского света,
Разве мы виноваты, что тенью
Нам брести через жизнь - за ответом?

А воздастся ли где-то по вере,
Все равно угадать невозможно...
Мы с тобой - всемогущая ересь -
Путь Надежды, всегда безнадежный.
 

Реклама

Посмотри, как светлы и легки
Золотые дороги покоя,
Что любой мановеньем руки
Для себя и другого откроет!
И как дешево стоят!
 

* * *

Я уже знаю пустоту игры:
Вращаются холодные миры,
В одном из них меня, как вещь забыли.
И стелятся во мрак алмазной пылью
Пути чужие (как они мудры),
А звезды - погребальные костры,
Для тех, кого надеждой обделили...
          Не надо возвращенья обещать,
          Тому, кого не в праве возвращать...
 

* * *

В чужую руку вложили твою звезду...
Земную муку сменили на пустоту...
Не стоит веры, не стоит боли и зла
Печать на двери, сияющий лед стекла.

Все было - мраком и верой, что боль свята,
Все будет прахом - сгорела твоя звезда.
Все стало страхом и жаждой найти покой.
У края краха мир полнится - пустотой.

Устала вера и ненависть умерла,
Была без меры боль, но она ушла,
Поняв, что сбыться ей в мире не суждено,
Как говориться "надежда - последней", но...

Не устояла, последней, но умерла.
Душа устало к ногам пустоты легла.
Когда вернешься, поднимешь и счистишь прах,
Она зажжется другой звездою в твоих руках.
 

* * *

Вот жизнь моя! Пейте до дна и жгите дотла!
Никто не приходит. Боитесь? Чего ж тут бояться?
Мне так хотелось создать хоть немного тепла!
Но вы - испугавшись коснуться, все стали смеяться.
Обманутым сердцем познав и обиду и месть
Учусь ненавидеть. И гнев получаю ответом.
Но будь же что будет. В жестокости истина есть
Я буду любить вас, всегда сожалея об этом.
Клянусь, среди тысячи звезд свою отыщу,
И жизнь ей отдам, мне лишь это и надо - немного.
А как - не возьмет? Ей прощу, а себе - не прощу
И сердце ненужное выброшу в грязь на дорогу.

             1.01.95
 

 * * *

Далеко за радостью и болью,
Далеко за гордостью и смертью,
Высоко над светом и над тьмою
Мы когда-то встретились с тобою.

Плети обвинений и сомнений -
Черный хмель, твои обвивший руки,
Пали мне к ногам в бессилье тленья,
Превратились в запахи и звуки,

Превратились в капли, вздохи, искры
И ушли, навек ушли из сердца.
Лесть судьбы была святой и быстрой -
Им открылась потайная дверца.

И они вернулись и восстали
И они любовь мою убили...
Нас с тобой свободой повенчали,
Нас с тобой неверьем разлучили.

Не помчаться мне тебе навстречу -
Держит страх прийти на пепелище.
...В темной церкви оплывают свечи
И бормочет полусонный нищий...
 

* * *

Дочери грез поют под луной свои песни,
Танцуя на кружеве спутавшихся проводов.
Черные всадники ночи летят через город,
Слушая тяжелые сны перезвоном подков.
Тревожная сказка за черной бездонностью окон.
Безумная ночь полнолуния - город хмелеет...
Рассвет не придет - не прервет эту ночь так жестоко,
Рассвет не придет, хоть за трубами небо алеет,
Рассвет не придет - полнолунье окажется вечным,
Пусть город. Но город умрет - он был так беспечен.
Осколки легенд заселили его, сон да морок,
Бродячие бредни владеют им.
			Проклятый город.

             1.01.95
 

* * *

За тем, кто прав, никто не пойдет,
Тому, кто свят, никто не поверит...
Надежда на лучшее, книга Исход,
Прилипчивый ужас, дыхание Зверя.

Охота жить - до смертной тоски,
Охота жить - ну и пусть бесполезно.
Сжимает горячей болью виски
Терновый венец, а может, железный.

Терновый куст найдешь не везде,
А ржавая проволока не редкость.
Сойди с ума и пиши по воде
Площадные слова, извиняясь за резкость.

За тем, кто прав, не будет вины,
Тому, кто свят. Нетрудно быть светлым...
В крови общепринятого сатаны
Пустила побеги терновая ветка.

             9.03.95
 

* * *

Засеяно ложью и скорбью кровавое поле,
Построен мятежником город, наполненный болью.
Живут в нем безумцы с глазами святых и святые
С глазами безумцев, решая заботы простые.

Здесь мало церквей и заупокойных на звонят,
Здесь не умирают, поэтому и не хоронят.
Уходят уставшие - в путь за потеряным Богом,
Из рабства квартир убегая к вселенстким дорогам.

Дожди им поют колыбельные песни про небо,
Деревья и травы вплетают их в древнюю небыль,
Летят поезда и несут по земле их приветы,
Но только туда, а оттуда не будет ответа.

Их город не ждет и они никогда не вернуться.
Они стали сном, нужно только суметь не проснуться,
Дорога идет в никуда, мимо ада и рая
При жизни умевших не верить, что мы умираем.
 

* * *

На пылающий город падает дождь...
Отрезвляющий холод слезы унял...
Омерзительный морок: ты не придешь -
Ты навряд ли уже вспоминаешь меня...

Полутемная кухня, свеча на окне.
Все желанья потухли. Останется мне
Город, море огней, нескончаемый дождь
И смертельное знание: ты не придешь.

             3.01.95
 

* * *

Обсыпан бумажной трухой переход кольцевой
Под прощадью странной, на глупую сказку похожий
Жестокий рекламный ковбой с перекошенной рожей
Дает и дает прикурить, дает и дает...
Окошки ларьков, занавешенные мишурой -
Слепые глаза незнакомых подземных чудовищ,
Вмурованных в кафель, в их брюхах немало сокровищ,
Но тошно от мысли залезть в их гнилое нутро.
Бегу и бегу по кольцу, словно выхода нет -
Один в коридоре - по кругу... по кругу... по кругу...
Так страшно. Так пусто, так нужно поймать чью-то руку.
Один. Поздний вечер. Смеется ковбой на стене.
Я клаустрофоб. Я забыл, где метро и мне худо,
Я - Мальборо-мэн, я дитя этих стен и ларьков.
В каком золотистом провале мой выход отсюда?
Кольцевая подземка. Время двенадцать часов.

             10.01.95
 

* * *

По улицам древней столицы стучат сапоги.
На юных клинках принесли нежданную весть,
Что мир изменился, что мы - новой жизни враги,
Что места нам нет, мы неправы, что мы еще есть.
Дробится на кончиках копий сиянье луны,
И женщины в черном к ней руки воздели в мольбе.
Последний защитник, пронзенный, упал со стены
И древняя крепость открыла ворота судьбе.
Чужие жестокие лица кривятся во тьме,
Священное пламя солдатами втоптано в грязь,
Разрушены храмы - стоять на их месте тюрьме
И новая раса пирует, над старой смеясь.
 

* * *
	Помни обо всех, размазанных по стенам!

В небо вонзаются черные стены...
Нет, их не красили траурным цветом,
Цвет-то у них самый обыкновенный -
Серо-бетонный, но я не об этом.

Просто они леденеют от боли
Тех, кто за ними, по ним и над ними
Были раздавлены, мало ли что ли?
Стены их помнят другими, живыми...

Стены как стоны, а люди как стены,
Твердые, крепкие, сильные духом...
Кто-то за стенами рвет себе вены,
Рвет себе нервы, как струны - и пухом

Здесь, под стенами земля бывает,
Смерть - она каждому мать и невеста.
Люди за стенами жить продолжают,
Новых преступников ставя на место.

Мордой по стенке - кровавые сопли,
Мордой по стенке - с тех пор неповадно!
Черные стены похожи на вопли,
Мы их не слышим - и ладно...
 

* * *

Случайно сошедший с ума городской сумасшедший,
Ключи потерявший, в чужой переулок зашедший,
Последний автобус в дождливой ночи не догнавший,
В метро опоздавший, счатливый билет на доставший,
Случайно сошедший с ума городской сумасшедший
Гуляет по крышам в ночи, сползающей в вечность,
Ласкает бродячих котов, с ними сам чем-то схожий,
Срывает сирень в декабре, незнакомый прохожий.
Случайно сошедший с ума городской сумасшедший,
Живет для себя, со вчерашнего неба пришедший.
Возлюбленный мира и в мир беззаветно влюбленный,
Придумавший небо - оранжевым, Солнце - зеленым.
Случайно сошедший с ума городской сумасшедший,
В соседний квартал совершенно случайно забредший.
Забредивший солнцем над серо-свинцовой Невою
Зайдет ко мне как-нибудь в гости и будет нас двое.

             8.01.95
 

* * *

Сырые улицы заполнены
Коростой равнодушных лиц.
Раскинуты мосты над волнами -
Удобство для самоубийц.

Хранимы древними проклятьями
Громады банков и церквей
И сувенирными распятьями
Торгует сгорбленный еврей.

       Нет выхода из безысходности -
       Оставь надежду всяк сюда...
       И нет конца привычной подлости
       И низости, но иногда

Увидеть можно: в ночь туманную
Бредет куда-то не спеша -
Лицо в слезах, одежды странные-
По городу его душа.

И запоздалые прохожие
Беззлобно ей вослед плюют:
- На сумасшедшую похожа вон,
Те тоже ходят да поют...

Душа пропащая, скорбящая,
Уставшая от всех измен,
Своей слезой животворящею
Смывает грязь со старых стен.

И только ей подвластны призраки,
Лишь ей дано будить мечты,
И только ей доступна истина
Людьми забытой красоты.
 

* * *

Ты - свет безумия, ты горький черный мак,
Звезда дорог, окно, распахнутое в бурю,
Соединив свободой свет и мрак,
Из сотен жизней пережив любую,

Живешь, чтоб в жизнь единую собрать
Расспанные искрами мгновенья.
Живешь, чтобы светить и опьянять,
И восхащать величием мгновенья.

А тем из нас, чьей жизнью правит страх,
Кто вечно заключен в тюрьму сомнений,
Кто заражен порядком в головах -
Ты Смерть, в ночи прошедшая сквозь стены.

В твоих руках ключи от двери в сад,
Где ветви полны яблок искушенья.
В твоих глазах мерцает близкий ад,
Как у святых с икон Преображенья.
 

Прощальная

Горьким, злым и жестким вдруг вижу я свет дневной.
Звездным перекресткам отныне не петь со мной.
Шорох шин и ветер, да кровью небес - рассвет,
Нет меня на свете, как трудно поверить в смерть.
Смерть - одна из многих - не так велика беда,
Отпоют дороги, отплачут поезда.
Красное на сером - два цвета - асфальт и кровь.
Трудно верить смерти. Мне не повториться вновь.

       Болью догорает над Городом заря.
       Так оно бывает - был кто-то в мире зря.
       Жизнь зовут священной, да очень легко отнять.
       Ночь разбудит стены. Все продолжимтся без меня.

Как они посмели? Смогу ли когда простить?
В вечность подземелий мне голоса не вплести.
Светлых снов обломки с собою не унести,
А душа на кромке, не смея совсем уйти.
Жизнь полна сияньем - да нет моего огня.
Мертвыми руками что рухнуло не поднять.
Красное на сером - два цвета - туман и боль.
Трудно верить смерти. Прости, мне не быть с тобой.
 

Эрленнаэр

На святую ночь, вдаль по проводам,
Так уж суждено - по чужим местам,
Так уж решено - по чужим мечтам,
Для чужих богов ставить черный храм.
Было - не было - все равно - быльем.
Грустно - весело, все равно - гнильем.
Страшно - яростно - все равно - живем.
Тошно - радостно, все равно не дом.

Площадную боль свечкой выстоять,
Вынести долой стены - истины.
Вместо звона - стон, вместо храма - хлам,
Вынести злой сон по чужим местам.
Береги себя - завтра снова день,
Кольцевой трамвай "Никуда - Нигде".
На краю земли города горят,
На другом краю - ох, горда заря!

На святую ночь приходи с огнем,
Мои сны замерзли под лунным льдом.
Распахни окно, дверь сорви с петель -
На святую ночь дарят даром хмель,
А взойдет заря - станет даром боль.
Упадешь с небес кровью на асфальт,
Многоцветным криком на запрет словам.

Вдаль по проводам размотать наш бред.
На ладонях крыш сотворить завет.
Если двери нет - для чего стена?
Если враг - не страх, для чего война?
Все счета потом, сейчас мошна - пуста.
Нам ходить с огнем по святым местам
Да узнать любовь, да на рельсах петь.
Ночь. Дорога. Боль. Город. Скорость. Смерть.
 

* * *

Я был почти похож на тех,
Чей гордый хрипловатый смех
В ночи мою отметил смерть,
И металлическая дверь
Закрылась через час за ними.

Идет забава без помех,
Ведь жизнь, она же не для всех,
А лишь для тех, кто без потерь
Ведет охоту в темноте
На тех, кого зовет чужими.

А город спит и видит сны,
Как будто здесь и нет войны.
И в этих безмятежных снах
Не промелькнут вина и страх -
Что до меня всем этим окнам?

Мы в этом мире не нужны -
Бойцы невидимой войны
Несут в уверенных руках
То, для чего мы рождены...

...А мне хотелось - до весны...
 

Я и ты

Нам с тобой не по пути, нам быть вместе не посметь.
В безошибочных руках ты спокойно носишь смерть.
Я себе не сберегу на твоей святой войне,
Но смотреть в лицо врагу ты боишься, а я - нет.

Нам с тобой не по пути, нас Природа предала,
Для меня ты злейший враг, для тебя я сила зла.
Ты не смеешь видеть в нас что-то большее, чем бред,
Пелену отборсить с глаз ты боишься, а я - нет.

У меня и у тебя мир один и кровь одна,
Кровь твоя, как и моя, животворна и красна.
Первым кто ее пролил, не найти сейчас ответ,
Но навек уйти с земли ты боишься, а я - нет.

Нам с тобой не повезло, нам с собой не повезло.
День и Ночь друг другу зло, мы с тобой друг другу зло.
Ныне время кулаков, лишь они сейчас в цене.
Утром не вернуться в дом ты боишься, а я - нет.

Мы с тобой родились в черном месте в страшный век,
Мы не смеем посмотреть друг на друга, человек.
Нам друг друга не понять, нам с тобой пощады нет...
Завтра на земле лежать я останусь, а ты - нет.
 

* * *

Город не спит ночами,
Город поет о смерти,
Люди не верят в сказки о преддверье конца.
Мир опечатан снами,
Страх охраняет двери,
Ночь уничтожит маски и не встретит лица.
Утро погасит пламя,
День успокоит сердце,
Призрак плохой развязки снова выгнав с крыльца.

       Мир призраков, город-морок,
       Безупречный и бесполещный...
       Слышишь ли тихий шорох?
       Это город сползает в бездну.

Вечер поднимет знамя,
Над проводами звезды,
Это расплата людям за отмену чудес.
Истины станут снами
И просыпаться поздно,
Но ни величья судеб, ни спасенья с небес.
Что будет дальше с нами,
Города злые грезы
Страх и усталость - судьи городу вскрытых бездн.
 

Колдовская подземная

Они называют - "электроток",
А мы называем - "живой Итрин".
У нас белый пламень в крови горит,
А Верхних гниющими создал Бог.

       Пой, подземелье, Город, вставай!
       Ночью - веселье, жизнь через край.
       Пой, подземелье, радуйся, мир,
       Утром похмелье, сейчас будет пир!

Они обреченно не верят в нас.
А мы так светло не боимся их.
Они говорят: "ныне час других".
А в наших руках вечность горяча.

       Пой, подземелье, Город, вставай!
       Ночью - веселье, жизнь через край.
       Утром вернешься, днем отдохнешь,
       К ночи проснешься, ночью умрешь.

Они говорят о правах людей,
А мы не умеем считать права.
Они любят плакать и убивать.
А ночь никогда не предаст детей.

       Пой, подземелье, Город, вставай!
       Ночью - веселье, жизнь через край.
       Пой, подземелье, радуйся, мир,
       Утром похмелье, сейчас будет пир.
 

Митранская

В чем моя вина?

Чем заслужили мы участь свою?
Что ж так безжалостны руки людей?
Слава и память погибшим в бою,
Жить остающимся - боль площадей.

Жить остающимся - ждать свою смерть,
Завтра она не замедлит прийти.
Жить-поживать, выживать, да терпеть,
Грезы о мире себе запретив.

Горькие тени во мраке ночном -
Что же так много бессилия в них?
Страх - вечный стражник наш в мире чужом,
Разве тогда бы он нас сохранил?

Если бы встать! Только вера мертва.
Если бы петь! Только голос пропал.
Время бы вспять, чтобы снова жила
Гордая сила ночей... не судьба...

Чем заслужили мы участь свою?
Светлые стены остыли в крови...
Город, мы верили в святость твою,
Разве на нас не хватило любви?

       Песня отравлена страхом навек...
       Гордый, отчаявшихся не суди...
       Митран - район, где сильней человек
       Больше не светел, прости...
 

* * *

Мы нечисть. Мы - дичь. За нас платят "облавные",
"Пошкурные" иои как их еще там?
Война - это больно, но самое главное -
Что мы, как и вы не прощаем счета.

Мы нечисть. Мы ночь. Мы быстры и бесжалостны.
У нас ничего нет, так что нам терять.
Мы учим детей, как не ведать усталости,
Когда нужно будет идти убивать.

Мы нечисть. Мы боль. Мы безумие Города.
Мы странные дети машин и метро.
Два раза за сутки сиренами вспорото
Бесстрастное небо над сетью дорог.

Мы нечисть. Мы сон. Страшный сон человечества.
Больная фантазия перед концом.
Так не потому ли Охотник за Нечистью
Боится смотреть своей жертве в лицо?

Мы нечисть. Мы страх. Рабсткий страх всего чуждого.
Так все говорят. И все верят словам.
Нас быть не должно. В этом мире не нужно нас.
Кровавый асфальт - правота большинства.

Мы нечисть. Мы бред. Мы каприз мироздания,
Которому было плевать на людей.
И люди сумееют, приложат старания
Противостоять этой глупой беде.

Мы нечисть. Мы смерть. Ведь мы с ней неразлучники.
Своя ли, чужая - привычно давно.
А в детских глазах - вера в самое лучшее
И в то, что облава пройдет стороной.

Мы нечисть. Мы нечисть. Мы в мире незваные.
Мы враг людям - худший, чем сам сатана...
...Вот снова. Держитесь! Ведь мы же - Ирхана!...
Она не закончится - эта война.
 

* * *

Нечисть! И нечего их жалеть.
Жизнь - это право только людей.
Нелюдь! И места им нет нигде.
Нежить! Так пусть погуляет смерть!

Улицы гулко хранят шаги
Тех, кто покой районам несет.
Что из того, что слабей враги?
Нечисть! А с нечистью можно все.

Нечисть! И значит на честь плевать,
Лишь бы под корень зло извести!
Их даже весело убивать,
Чтоб человечество защитить.

Нечисть! И что еще тут сказать,
Можно, конечно, не верить, но
Кто не поверит своим глазам?
Значит - сожжем. Их быть не должно.

Нечисть! Им места под солнцем нет.
Ненависть к этим всегда права.
Нечисть!!! Не видно конца войне.
Мы тоже учим детей - убивать.
 

О войне

Постой-ка, послушную сталь опусти,
Успеешь отправить меня в мир иной.
Смотри - разве я не такой же, как ты -
И руки живые и голос живой.

Вот только - глаза - два зеленых огня...
Вот только - стена - не стена для меня...
Вот только - умею обличье менять...
Так что же - за это теперь убивать?

Тебя научили, что жизнь это бой,
Меня научили, что смерть не страшна.
И ты не щадишь - правота за тобой,
И я не щажу - ты же знаешь - война.

За стеклами дети и взрослые спят.
Под окнами - тайная жизнь до утра.
И кто-то из нас не вернется назад,
Что делать, война началась не вчера.

Свой долг исполняя в тисках темноты,
Кто первым успеет взять верный прицел?
Ты твердо уверен, что выживешь ты,
А я постараюсь, чтоб ты не успел.

"Итрин!" - и глаза - два зеленых огня...
"Умри!" - я умею обличье менять...
"Сожри тебя ад!" - меня стены хранят...
"Будь проклят!"...
		А завтра убьют и меня.
 

О войне (II)

Время на два мира разделил
Вой сирен над городом больным...
Нам войну в ладонях принесли -
И, себя не мысля без войны,
Обе стороны обречены.
Обе стороны обречены.

Мы не для убийства рождены.
Кто виной, что не избыть вины?
Друг без друга, как чума страшны...
Тех и этих дейтсвия ясны...
А о мире - разве только сны...
Обе стороны обречены.

Песня стен оплачет мертвецов,
Только кто оплатит боль стены?
Романтичность уличных боев -
Это ложь. Они же так грязны!
Мир не представляя без войны,
Обе стороны обречены.

Не оставим долга своего -
Марш вперед, не устрашась цены!
И легко забыть - ради чего
Вновь от крови улицы красны...
Обе стороны обречены.
Непреклонны обе стороны.
 

* * *

Огонь и скорость - главные слова.
Ночь и свобода - главные понятья.
Что бесполезно? Слава и проклятья.
Что бесконечно? Время и асфальт.

У жизни мало слов - она мудра,
А мудрый может говорить молчаньем.
Нам под колеса стелет мирозданье
То улицы, то вечность звездных трасс.

       Еще бывает смерть. Она всегда
       Не вовремя. Но страхи все - пустые.
       Там в небесах, где огоньки ночные
       Над проводами тоже города.

И там мы будем продолжать пути
Ведь нет для нас границ и нет запретов.
Неистовые странники из бреда,
Из сказки, что всегда все впереди.

Горячий ветер лучших вин пьяней,
Его мы часто дерзко обгоняем
Мы жизнь, наверно, к лучшему меняем,
Ведь мы так беззаветно верим ей.
 

Призыв Ночи Скоростей

Дети опасных районов, пора -
Странные тени ждут во дворах.
Грезы подземки, песни дорог,
Доброе зло. Злое добро.

Темные ночи, бледные дни,
Странные тени, живые огни.
Музыку стен, зов автострад
Черные сны верно хранят.

       Город дышит, Город поет -
       Кто не слышит, пусть умрет!
       День - не запрет, ночь - не срок
       Музыке стен, песне дорог.

Радуйтесь бредням горькой весны!
Светлые стены безумные сны.
Теплые искры. Чьи-то слова.
Ночь не запрет - кровь на асфальт.

Бледное пламя, светлая страсть,
Город и время,      власть.
Город свободен. День жесток.
Музыка стен, песня дорог.

       Город дышит, Город поет -
       Кто не слышит, пусть умрет!
       Детям бреда настежь дверь.
       Ночь на победу, утро на смерть.

       Город дышит, Город поет -
       Кто не слышит, пусть умрет!
       Светел и пьян - пой до сирен...
       Черные сны магия стен...
 

* * *

Говорят, разлука кончится когда-то,
Говорят, ничто не вечно, кроме неба...
Просишь верить утешениям нелепым,
Что останешься до завтра, до заката.

Ждать столетье за столетьем не устану,
Пусть хоть рушится вселенная - не страшно,
Я боюсь только узнать, что жду напрасно,
Но даже тогда я ждть не перестану.

Где скитаешься, слуга великой цели?
Кто услышит твою ласковую песню?
Почему, ответь пожалуйста, мы вместе
Бесконечные пути твои не делим?

Знаю, в мире ничего превыше долга,
Ты не знаешь, что же я горжусь тобою.
Я готова вечный спор вести с судьбою,
Не согласна лишь терять тебя надолго.

Говорят, разлуки кончатся когда-то,
Но не верится преданиям и грезам,
Прячет мать еретика скупые слезы -
Он останется до завтра, до заката.
 

* * *
Право не верить словам
      ни у меня, ни у вас не отнято.
                 Вианкор - Алдамирэли

За спиною трещит Мирозданье по швам,
Только что до того потерявшему все.
Черный ветер недобрую весть донесет,
Но не отнято право не верить словам.

Но не отнято гордое право простить,
Только что теперь в их неуменьи прощать.
Выйдет или не выйдет меня Смерть встречать -
Все равно. У меня не осталось Пути.

У меня не осталось уже ничего,
Так пускай целый мир рассыпается в прах.
Стерта грань вековечного зла и добра,
Что из них торжествует - что мне до того?

Обжигающий ветер хмельной пустоты
Изломал ненадежные крылья мои.
Все, что было, расплавится в небытии,
Вот расплата за детскую дерзость мечты.

Как же больно губам от словечка "прощай",
Как же странно, что жизнь длиннее пути.
Это глупо - угадывать, что впереди,
Если там, позади, неуменье прощать.

За спиною трещит Мирозданье по швам,
Или это всего лишь в висках бьется кровь.
Все затерянные возвращаются вновь -
Это чьи-то слова. Стынут в горле слова.
Но не отнято право не верить словам.
 

Инхиэйд - I

Стройные белые башни - в прах,
В пыль - могущество Света.
Этой землей будет править Страх,
Больше правителей нету.
Войску приказ: не щадить никого
И сами себя не щадите!
Вот уже скоро твое торжество,
Гордый бесстрашный Вершитель.
Ужасу Запада скоро конец,
В огонь - колдовскую мерзость.
Тем, кто служил совершенству сердец
Дорого встанет дерзость.
Лживой и ложной их вера была,
Смерть же жрецам неправды!
Воля Великих нас в битву вела,
Разве могут они быть неправы?
Что нам жалеть колдовскую страну,
Смерть им, собакам, собачья!
Воля Великих на эту войну -
Значит не нужно иначе!
 

Инхиэйд - II

Рожденный вершителем судеб
Едва ли научится плакать...
Святы справедливые судьи,
Свята за дерзость расплата.
Тревожные камни скорби
На капли крови похожи.
Нас будет некому помнить -
Нам верность жизни дороже.
На юге воины полдня,
В последний поход собираясь,
Детей своих убивали...
Нас будет некому помнить.
На западе в кровь и пламя
Рядили солнца закаты
И плакало солью море -
Нас будет некому помнить.
У белых башен востока
В тот год хлеба не поднялись,
Как будто земля предвидит,
Что сами жнецы станут жатвой,
Кровавой жатвой победы
Бесстрасных и мудрых судей.
На севере плакали дети -
Им часто снились кошмары...
А дело - в заклятьях Света,
Не выдержавших удара.
Расплата за силу веры,
За право гневить сильнейших?
Нет, просто - приняты меры,
Чтоб не повторялось в дальнейшем.
 

* * *

Как был светел, прекрасен, мятежен, пытлив и беспечен
Наш сверкающий мир, яркий сон без желанья проснуться.
Мир оплачен тобой, и тобой, как проклятьем, отмечен,
Мир в который тебе никогда не придется вернуться.

Ты сидишь и на пламя свечи смотришь с нежной тревогой.
Вдруг вернулось умение плакать, неясно откуда,
О священных дорогах, пронзающих вечность дорогах
Ты раскажешь пресыщенным детям в надежде на чудо.

Ты расскажешь о звездах, чудесных зверях и каменьях,
О бурливых потоках и травах, неведомых смертным.
И один из детей сохранит твой рассказ, как знаменье,
И впервые подставит лицо нездешнему ветру.

Ты заметишь знакомые искры в глазах незнакомых,
И воскреснет с трудом усыпленная горечь разлуки.
Ты проводишь его до его неуютного дома
И, прощаясь, вы странно-нескоро разнимете руки.

Ты продолжишь свой путь, неприкаянный жалкий изгнанник,
Через жизнь, что чужою была и осталась чужою,
И едва ли узнаешь, что юный мечтательный странник
Все сокровища мира отдал бы за встречу с тобою.

Мир оплачен тобой, и тобой, как проклятьем, отмечен,
Путь оборван и ты этим миром навеки потерян.
Но в холодной чужбине согреет случайная встреча,
Только трудно заставить себя этой встрече поверить.
 

* * *

Мудрецы говорят - бесполезно
Умирать за счастье Вселенной,
Всех безумцев благославенных
Похоронит забвения бездна.

А стремлений и действий стоит
Только мастерство и познанье,
И мечта самого Мирозданья -
Безмятежная святость покоя.

Только дети любят легенды
О юродивых и беспризорных,
Каждодневно, смешно, позорно
Умиравших за счастье Вселенной.

Только дети играют в войны,
Где добро всегда побеждает,
Где судьба всегда награждает
Самых светлых и самых достойных.

Но становятся взрослыми дети
И мудреют, теряя беспечность,
И меняют крылатую вечность
На счастливые будни на свете.

Это правильно и непреложно,
Это правильно и бессомненно,
Что не стоит счастье Вселенной
Ни смертей, ни жизни тревожной.

Да и нет его вовсе на свете,
И опасны об этом сказки.
Разве может весь мир быть счастлив?
В это только играют дети.
 

*   *   *

Мы дети дверей и дорог,
чье призванье - поиск святых.
Нам жизнь не отмерила срок,
            пока старые храмы пусты.
Уменьем творить чудеса
            одарить нас забыла судьба.
Бывает, грубы голоса,
            бывает, воля слаба.

Бывает, приходит зима
            вместо призванной нами весны,
Бывает, весь мир, как тюрьма,
            если станут просты наши сны.
И часто не слышит толпа,
            и суд времени слишком суров,
Но детям дверей и дорог
            невозможна иная судьба.



Мы, дети дверей и дорог,
            ни сильны, ни мудры, ни святы.
Так просто, устав от тревог,
            окунуться в покой пустоты,
И в бездну безверья полет -
            самый частый безумца конец.
А жизнь, как прежде, идет
            от сгоревшего в стороне.

Но смех за спиною у нас -
            так чужих и немилых везде,-
Совсем небольшая цена
            за целительный хмель для сердец,
За сказки для взрослых детей,
            за возможность шануть за порог.
Мы - дети дверей и дорог,
            искатели вечных путей.

Мы - дети дверей и дорог,
            беззащитные стражи мечты.
Непонятых наших тревог
            не сразу отыщешь следы.
Смущаем гниющий покой,
            нас считают нелепой игрой.
 Мы - дети дверей и дорог,
            не сумевшие быть лишь собой.
 

* * *

На крылах серебряного ветра
Ненадолго тихий мир покину.
В светлый путь за животворной верой,
Страхи и сомнения отринув,
Облаком в пронзительное небо,
Чайкой в зеленеющее море,
Солнцем в вечность и легендой в небыль,
Каплей света в огненные зори -
Я уйду за животворной верой.

Стану белым маком у порога
Дома, где умеют ждать и помнить,
Протянусь мерцающей дорогой,
Светлый ветер паруса наполнит...
Тихий мир оставив ненадолго,
Позабыв навек весы и меры,
Я уйду из суеты и дома
В гордый путь за животворной верой.
 

* * *

Над землей безбрежный покой распахнул крыла,
Безмятежный миг застыл на веки веков,
Кто-то скажет: какое счастье - Вечность без зла,
Но однажды счастье выйдет из берегов.

И златые стены тронет могильный тлен
И слепое небо прольет ядовитый дождь
И хоть кто-то возжаждет боли и перемен
И тогда ты снова в неверный свой дом войдешь.

И увидишь - сбылись слепых пророков слова,
Мир качается у края небытия.
И увидишь - она несмотря ни на что жива,
Утонувшая в мертвом свете земля твоя.

Заржавело золото, выдохся фимиам
И убитой правды не заменила ложь.
И подмыло время, как море, дешевый храм,
И он рухнет, как только ты на порог взойдешь.

Твой несчастный дом, истерзанный немотой,
Уж не раз тебя предавал, только ты простишь.
Ты разрушишь этот похожий на смерть покой,
И опять себя, как прежде, не пощадишь.

И опять проклятье, бездна и сталь цепей,
Ведь опять не понят и снова объявлен злом,
Но ты вновь бросаешь вызов в лицо судьбе,
Ведь несчастный мир тебе не престол, а дом!
 

* * *

Не ищи меня...
Снова в путь на крыльях веры.
Весть пришлю с закатным ветром.
Я не вправе ждать ответа.
Память - верная замета
Сердца, что оставил где-то,
В доме на краю рассвета...
Не ищи меня!

Не забудь меня...
Песнь дождя печаль отгонит,
Жди, пусть свет не гаснет в доме...
Небосвод звезду уронит -
Принесу тебе в ладонях,
Ты увидишь свет знакомый,
Не забудь меня!

Не теряй меня...
Чайка стонет над волною,
Боль разлуки в волнах смою,
Сердцем ты всегда со мною,
Значит ждать и верить стоит...
Назови меня судьбою -
Не теряй меня!..
 

* * *

Что ныне стало с землей, кто из нас ее сделал такой?
Утро на звонком клинке, справедливость в нечистой руке,
Вере гореть на костре, фарисею ходить в серебре,
Слабому нож под ребро, сильному право не помнить добро.

Это беда иль судьба, что природа глуха и слепа,
Кто виноват, что таков мир, которым не правит любовь,
Мир постижим до конца, почему же мертвеют сердца,
Мудрость покоя прочна, почему ж не поможет она?

Мы стали слишком умны, чтобы верить в легенды и сны.
Мы ниспровергли святых и смеемся, сжигая мосты,
Мы стали слишком сильны, чтоб бояться чумы и войны,
Множество сложных наук неуют побеждают вокруг.

Скоро - вещает пророк - в этом мире не будет тревог,
Славит толпы торжество и толпа покупает его.
Что ныне стало с землей, кто из нас ее сделал такой?
Как быть посмевшим понять, что мы сможем ее потерять?

	Время учится плакать,
	Время восстать из бездны,
	Время святых и верных -
	Время больших перемен...

Что ныне стало с землей, кто из нас ее сделал такой?
Как нам себя оправдать, вечно правых нас чем очищать?
И что за жертвы каким позабытым богам воздадим,
Если мы сами сильней наших идолов из древних дней?

Мы так сильны и мудры, нам известны законы игры,
Значит, опасности нет, кто придумал ее, что за бред!
Просто безудержно строг к игрокам разобиженный рок.
Но кто-то посмеет сказать, что нам нужно что-то менять.
 

Арвэну и всем искупающим

Вот еще одна безжалостная ночь.
Лишь святым легко - уснуть и видеть сны...
Кто поверит обреченному но ложь,
Кто докажет правоту твоей вины?

         Кто откроет тебе двери? Кто поймет?
         Кто нальет тебе горчащего вина?
         Кто утешит, боль прогонит, страх убьет,
         Чтоб сумел принять, что Истина - одна?

Чтоб простил себе дороги темноты,
Чтоб простил себе любовь небытия?
Обвинять себя легко умеешь ты,
Но вина уже искуплена твоя.

Путь отступника, путь зла, путь пустоты,
А потом - прозренье Истина - одна.
Зло не нужно создавать, как думал ты,
Зла и так немало, не твоя вина

Мир безверием и страхом напоить,
Чтоб не рухнул в серо-мертвенный покой
Разве выход, разве цель? Дела твои
Были лишь во имя блага, но - виной.

Не прощу. Не мне суметь тебя простить,
Но прости себя, отступник в ночь без сна.
Слишком верным быть неверному пути -
Это лишь еще одна твоя вина.

         На ошибки нам указывает жизнь
         И ценой жестокой нам за них платить.
         На краю безумной бездны - удержись,
         Все искуплено, лишь сам себя прости.
 

* * *

Бессильными снами осыплются гордые веры,
Продажная мудрость, смердящая выгодой, сгинет,
Сгорит одержимость войной - только пепел по ветру,
И светлая святость, родившись, в сердцах не остынет,

И смертные недруги смогут простить и проститься,
Прозрение правды покоем одарит уставших,
Мы станем всесильны, мы станем свободны, как птицы,
Мы станем детьми, что всего мироздания старше.

Падут горделивые стяги земных властелинов,
Церковное жалкое золото прахом остлеет.
Да станут едины все сущие в мире едином,
Чтоб каждому без исключения стало теплее!

Звездою свободы взовьется огонь вдохновенья,
Не кровью, а теплым дождем смену века омоем,
Любовь сохранит и согреет нас в каждом мгновенье,
И сила ее все дороги Вселенной откроет.

Насилие сдохнет, как пес на помойке забвенья,
Оружие станет ненужною грудой железа,
А ложь и коварство, себе не найдя примененья,
Останутся лишь в словарях слов, уже бесполезных...

         Как глупо, о как до гадливенькой жалости глупо
         Мечтать о земле без войны, суеты и обмана.
         О как же пророков ее мы высмеивать любим,
         А эти безумцы стоят на своем. Даже странно.
 

Всем восстававшим и восстающим

1.
Настанет час и избранный твой путь
Проляжет через боль, мольбе не внемля.
Несправедливость, что бесчестит землю,
Коснется и тебя когда-нибудь.

Заря ли в небе, на земле пожар -
Навстречу мчишься, зрению не веря,
Или скорей захлопываешь двери,
От ужаса предательски дрожа?

Взорвет ли песня сонные сердца,
Или прольет елей царям на душу?
И хватит ли любви - закон нарушить,
Чтоб соблюсти Законы до конца?

И хватит ли последнего тепла,
Чтоб, умирая, сердце здесь оставить,
Ведь проще же - спокойно жить и славить
Покой, не ведая Добра и Зла?

А может, пепел твоего костра
Был зря? Напрасны выбор, боль и вера,
И правы мудрецы в одеждах серых,
Что говорят: "ни Зла нет ни Добра"?

Мудрей и выше тот, кто путь вершит
Чуть в стороне от площадей и храмов.
Зачем же сердце вновь и вновь упрямо
Вставать на чью-то сторону спешит?

         Настанет миг - и выверенный путь
         Проляжет через боль, мольбе не внемля.
         Дано безверью обескровить землю,
         А вере - смысл бытию вернуть.


2.
Мы не считаем истиной себя,
Хоть не имеем права ошибаться...
Пока еще ты властен - не остаться,
Мы не хотим удерживать тебя.

И верящий во что-то, кроме нас
Желанней нам - ушедший в это "кроме",
В то что удобней или же знакомей,
Но Истина во все века - одна.

И страшно, если кто-то хочет быть
Одним из нас - он видит это счастьем,
Но он еще не знает страшной власти,
Обиженной презрением судьбы.

И страшно, если вера горяча
И нет наград, достойных этой веры.
И, мстя, судьба, увы, не помнит меры,
Так лучше, друг, тебе уйти сейчас.

Но если клятва выбора дана,
Так значит срок служения не минет.
И никогда уже тебе отныне
Не позабыть, что ты - один из нас.

На веки вечные - один из нас.

3.
Мы верили всесилию любви,
Заставив разум позабыть о плате.
Но быть сильней всеобщего проклятья
Мы не смогли. Прости и не зови.

Мы выбрали величие сердец,
Смеясь над безысходностью законов.
Мы были жалкой горсткой обреченных,
Мы знали и свой путь и свой конец.

Но есть порыв превыше жажды жить
И цели есть превыше, чем победа!
Колени преклонить - и жить безбедно
Но... как через себя переступить?

Мы верили всесилию добра,
Когда вокруг безумствовали войны.
Мы были за самих себя спокойны,
За Бытие изведавшие страх.

Мы были просто верными себе.
Мы прокляты за то, что просто - были.
Нет на земле беды страшней бессилья,
Нет зла страшней покорности судьбе.

Мы не были служителями Зла,
Как не были спасителями мира.
Мы просто - были. Волею кумира
Мы выжжены без жалости дотла.

         Мы верили любви, а не войне,
         Мы были, словно пламя непокорны,
         Мы были костью в слишком многих горлах.
         Мы были... а теперь нас больше нет.
 

* * *

Искатель вечной правоты, что смерти побеждать мешал,
От красоты до пустоты не пропасть, а всего лишь шаг.
От простоты до суеты летели годы-корабли,
И вот итог - уходишь ты из успокоенной земли.

Идешь искать себе преград и в жертвенном огне гореть.
Слова, как искры от костра не смогут никого согреть.
Уходишь, вечную игру на середине оборвав,
Уходишь к своему костру, чтоб снова знать, что снова прав.

Уходишь, общий и ничей, презрев признание и власть,
Шарахаясь, как от бичей от благодарных наших глаз.
Щадить себя не суждено, как не дано летать во сне...
Ты эту землю любишь, но ты не останешься на  ней.

Зеленоглазый еретик, неразучившийся страдать,
Куда ведут твои пути никто из нас не будет знать,
Куда ведет тебя звезда, что бьется с сердцем в унисон?
Уходишь, все равно куда, без страза превратится в сон.

Печальный сон забытих лет, жилец страниц из ветхих книг,
Ничей не долетит привет, забвеньем захлебнется крик...
Переживая сам себя, ты лишь устал, но не остыл,
Так да хранит тебя судьба, искатель вечной правоты...
 

Исповедь харбинера - 1

Народ войны, причина стольких бед,
Что у самой Вселенной вне закона,
Измученноое войско обреченных,
Что не имеет права ждать побед.

Судьба вложила ненависть в сердца
И ненависти не разбить оковы.
Смерть, говорят, боится к ней готовых,
А мы с такой надеждой ждем конца.

Прощенья нет убийцам без стыда,
Не знающим ни жалости, ни чести...
Вы плачете, услышав наши песни,
Но вы их не поймете никогда.

Народ войны - кровавое зверье -
Себя такими в зеркалах мы видим
Как искренне себя мы ненавидим,
Как проклинаем естество свое!

И нет надежды быть иным, чем есть,
Нет сил переступить через природу.
И только смерть последнюю свободу
Подарит, через сколько дней не счесть.

Судьбу свою никто не выбирал
И родину никто не выбирает.
Народ войны из проклятого края,
Кто и за что их жизнью покарал?!..
 

Исповедь харбинера - 2

Звенят проклятия тяжелой серой сталью
Любой признать нас абсолютным злом готов...
	О, Вечность, как мы умирать устали
	У сонных стен несокрушимых городов!

Идет война, давно утратившая цели,
Идет война без поражений и побед...
	О, Вечность, мы же никогда еще не смели
	Просить у рока хоть десяток мирных лет!

Мы пишем кровью повесть проклятых скитальцев,
В чужую землю сея ненависть и страх...
	О, Вечность, скоро так беспомощно из пальцев
	Меч упадет, не завершив последний взмах!

На раны мира перец с солью - наши жизни,
На раны мира лед целебный - наша смерть...
	О, Вечность, как же тишина на каждой тризне
	Дышать мешает, уж не говоря, что - петь!

Что обретаем мы на службе разрушенью?
Какая сила гонит нас из боя в бой?
	О, Вечность, долго нам платить за пораженье,
	Что потерпели мы в сражении с судьбой!

Но зло не вечно и когда-нибудь однажды
Из нас последний упадет, чтоб умереть...
	О, Вечность, даже самым сильным страшно
	Низринуться в распахнутую смерть!
Благославит тот час Вселенная...
                                          как страшно...
Как даже самым сильным это страшно - смерть...
 

* * *

Когда наступит время оправдаться,
Когда наступит время оправдать,
Всем верящим одно лишь можно дать -
Лишь прямизну пути и жажду знать
И право вечных - на пути остаться.
	Я верой встречу время оправдаться,
	Я правдой встречу оправдать.

Когда наступит время повинится,
Когда наступит время обвинить,
И станет ясно - звезды лишь огни,
Я не порву связующую нить
И не отрину право измениться.
	Смиреньем встречу время повинится
	И милосердьем - время обвинить.

Когда наступит время посвященья,
Когда наступит время посвящать,
Тогда придется снова заставлять
Все истины Вселенной подождать,
Пока из них нужнейшая - прощенье.
	Я трезво встречу время посвященья,
	Но одурманит время посвящать.

Когда наступит время быть собою,
И время отказаться от себя,
Одежды обреченности любя,
Кто хочет, пусть о вечности скорбят,
А я вновь не склонюсь перед судьбою.
	Без страха встречу время быть собою
	И время отказаться от себя.

Когда настанет время ждать оплаты,
И время заплатить по всем счетам -
Свершения поглотит пустота,
Но не прейдут любовь и правота -
Тревожный свет, не знающий заката.
	Я гордо встречу время ждать оплаты
	И время оплатить по всем счетам.

Когда наступит время измениться,
Когда наступит время изменить -
Всего дороже будет - просто быть,
Мгновения не смев остановить
И в мире никогда не повториться
	Мне улыбнется время измениться
	И время изменить благославит.
 

Мелькору

Мне за тобою в вечность не уйти,
Не обойти судьбы распоряженье -
Не у тебя просить благославенья
И не тебя за истину простить.

         Путей земных сверкающая сеть
         Вовеки не подпустит нас к друг другу.
         Не на твою я опираюсь руку,
         Устав прощать, прощаться и терпеть.

В лихом бою щитом твоим не быть,
Не за тебя вкусить предсмертной жажды
И от клинка заветного однажды
Другой тебя сумеет заслонить.

         Труба Последней Битвы отгремит,
         Столетья скорбью допьяна наполнив,
         Не мне тебя оплакивать и помнить
         И мир, тебя утративший, лечить.

Я сердце не в твою ладонь вложу
В день, выбором священным осиянный.
Незваным ученичеством не стану
Смущать тебя. И не тебе скажу

         "Веди меня..." - слова святой мечты,
         Не ты, услышав их, глаза опустишь,
         Не ты ответишь с непонятной грустью
         И за руку возьмешь меня не ты.

И, если тяжело, к твоим дверям
Не я приду, безудержно поверив.
Другие лица и другие двери
Я открываю медленно как храм.
Мне за тебя не плакать, не гореть -
Судьбе моей, видать, нельзя иначе.

         Не будет даже нищенской подачки -
         Мне с именем твоим не умереть.
 

* * *

Мне хотелось от бед тебя оградить,
Но тебе светлей без меня.
Мне хотелось звездой твоей веры быть,
Но твой путь ясней без меня.

Мне хотелось бится - спина к спине,
Но твой меч острей без меня.
Мне хотелось сниться тебе во сне,
Но твой сон добрей без меня.

Мне хотелось быть дверью в доме твоем,
Но твой дом теплей без меня.
Мне хотелось быть светом в сердце твоем,
Но оно светлей без меня.

         Так зачем же я иду за тобой,
         Гордость глупую не храня?
         Вдруг однажды где-то в дали чужой
         Ты не справишься без меня...
 

* * *

Нам платят дешево и мы боимся платы.
Лишь горсть монет - за множество распятых,
Кровь на стене не остановит взгляда,
И все спокойны, все идет как надо.

Кусок слепого камня, вросший в землю -
За горы пепла из печей кирпичных,
Мы дорогие цены не приемлем
И все спокойны: все идет обычно.

За легионы пушечного мяса -
Два мягких кресла без хозяев стынут...
Кто прав, кто виноват, нам, вроде, ясно
И все спокойны - мертвые не имут.

         Ни сраму, ни цены и нам не платят,
         За равентство под дулом автомата.
         Лишь реабилитация посмертно,
         Как милостыня жертвам от убийц
         И все спокойно, мы боимся платы.

Нам платят дешево и мы боимся платы.
Как весело с толпой громить "проклятых"!
За краденый огонь - скала и цепи...
И мы спокойны, или, может, слепы?

За жажду сделать мир чуть-чуть счастливым -
Жизнь в нищете и нищая могила...
Здесь сильный быть не может справедливым,
А справедливый не добьется силы.

Нам польза и расчет назначат цену,
Измерив в трудоднях, деньгах и землях...
Красивые слова звучат на сценах,
Но почему же в зале им не верят?
 

Новые мессии

Мы призваны вершить и изменять,
Всю мудрость мира в медный грош не ставя.
Нас лишь глупец сумеет не понять
И в вечности за дерзость нас восславят.

Еретику прямой и ясный путь -
Крушить нагроможденья старых истин,
И что с того, что ляжет он по жизням? -
Пустяк! Стократ важнее не свернуть.

Приходит тьме неведенья конец...
В прах обратятся старые кумиры...
Какое счастье - быть творцом сердец,
Как сладко быть спасением для мира!

Любые средства нам разрешены,
Ведь мы владеем правдою святою.
Нас время оправдает правотою,
Которой только мы наделены.

Сегодняшнему дню не оценить
Величия, содеянного нами.
И миловать мы вправе и казнить -
Пришедшие святыми судиями.

Дороги правды жизнями мостить -
Не для того ли рождены мы были?
И что с того, что сами Цель забыли?
Пустяк! Стократ важней не отступить!
 

* * *

Одни прославляют мудрость, другие стяжают святость,
А третьи упорно вязнут в борьбе со злом
И черный огонь сомнений им гасит хмельную радость,
Чтоб стала сильнее вера, омывшись в нем.

Проклятья и восхваленья бездумно стирает время
И то, что вчера святыня, сегодня - прах.
Но черный огонь сомнений сожжет пелену забвенья
И связь времен не прервется и сгинет страх.

Звериная жажда крови рассудка лишит народы
И чьи-то просчеты иль подлость укажут дичь.
Но черный огонь сомнений прозрение и свободу
Подарит сердцам, чтоб мира смогли достичь.

Понятность пути и цели и слабых и сильных слепит,
Кружит безумная гонка, как в страшном сне,
Но черный огонь сомнений лишь сделает крепче цепи,
Что сдержат летящих в бездну слепых коней.

Не будет конца дороге и гордой войне с судьбою,
Для тех, кто умеет верить и выбирать.
Но черный огонь сомнений холодным стеклом покоя
Заменит даже сильнейший, устав терять.
 

Окна и двери

Вера моя! Серебристое пламя надежды.
Вечность моя! Золотое сиянье покоя.
Верность дороге сильней, чем сама Неизбежность,
Святость путей моих избрана дерзкой мечтою.

Вера моя - вдохновенная радость всевластья,
Звезды поют: как обещано, так все и будет.
Болью дорог осиянное гордое счастье -
Быть тем, что в избрано в мире сплетения судеб.

Память сожженного дома прольется слезами,
После которых так будет светло возродиться.
Новому миру, предпетому странными снами,	
Стать суждено обретенным возможности сбыться.

Странные сказки про вечность, где вера всесильна
Мне нашептали дожди и напели дороги.
Так нелегко вдруг поверить в желанные крылья,
Ну а поверив - пустяк расставанья и сроки.

Тихие омуты лживой тоски о покое
Станут манить к себе гнилостной нежностью смерти...
Но не за тем же такой безмятежной судьбою
Дети дверей и дорог были венчаны верой.

В двери и окна стучится серебрянный ветер,
В окна и двери стучится хмельная свобода,
В двери и окна стучатся простые ответы
На все вопросы, что мы накопили за годы.

Только услышать, лишь только посметь прикоснуться...
Истина жаждет сама оставаться твоею.
Жаждущих счастья святых - пробудить и проснуться
Двери и окна спасут, сохранят и согреют.
 

Память

Я посмею еще оглянуться,
Но уже не смогу отказаться.
От хрустального сна не проснуться
Так, чтоб в мире с собою остаться.
Эти сумерки ласковой песней
Обещают покой мне напрасно -
Если память незваной воскреснет -
К бесконечным сейчас непричастно.

         Я ищу то, что было мне домом,
         Подойду - и развеется дымом.

Гордой веры уже не осталось
В свою избранность, святость и вечность.
Мое сердце способно на жалость,
Но уже не способно на верность.
Это просто разверстое время
В паутину сплело расстоянья.
Смерть не властна над всем и над всеми,
Но всесильна нездешняя память.

         Я ищу то, что станет мне домом,
         Подойду - и развеется дымом.

Участь веривших в горькие грезы -
Мирозданье творить из бумаги...
Но когда-нибудь древние звезды
Сложит вечность в знакомые знаки.
Злые сны и горящие строки,
Кто посмеет незримому верить?
Но звенят светлой болью дороги,
И в свой срок открываются двери.

         Я найду то, что станет мне домом,
         Минет срок - и развеется дымом.
 

* * *

Послушай, брат, пред нами мир
Звенит сплетением путей,
Чтоб не увязнуть в пустоте,
Один из множества прими.

         Есть в их числе дорога зла,
         И путь покоя и тепла,
         И поиск гордой правоты,
         И свет всесилия мечты,

Есть путь закона и клинка,
И скорбный путь еретика,
И долг пророка - жечь сердца
И чудотворный дар певца.

         Тропа войны - остыть в крови,
         И путь спасительной любви,
         Дорога веры, жажда знать...
         Что толку все перечислять?

Послушай, брат, дано судьбой
Живущим право выбирать
Стезю и цель, мечту и боль,
И выбор истиной считать.

         Но как понять - где свет, где мрак,
         Кому сподвижник ты и враг?
         Как различать добро и зло,
         Попавшись в сети мудрых слов?

Ведь проповедники сильны
У той и этой стороны.
Кого отринуть, что принять?
Как трудно это - выбирать!

         Какую цель назвать своей,
         Когда вопроса нет важней?
         Ни слов не слушайся, ни цен -
         Судить по средствам стоит цель.
 

* * *
Постой! Оглянись! Ты уже не умеешь прощать,
Уже не умеешь верить, помнить и обещать,
И поиск свободы отнял умение выбирать
А жизнь чем была осталась - непонятая игра.

Постой! Оглянись! Ты уже не считаешь потерь,
Умея только бороться, кому ты нужен теперь?
Умея лишь падать в вечность, покою закрыл дверь,
И нет никого на свете, кто скажет: "люблю, верь"...

Постой! Оглянись! Ты уже обгорел изнутри,
Звезда опалила руки, но так же вдали горит.
Осталось одно - привычно обещанное дарить,
И нет ничего там где-то, подальше края зари.

Постой! Оглянись! Кроме силы и нет ничего.
Где зло, где добро? И чье же теперь приближать торжество?
Куда все пути? Так трудно не потерять одного!
И что-то ушло, что было наверно важнее всего.

Постой! Оглянись! Что-то в мире, наверно, не так.
Считал себя вечно правым, но где же твоя правота?
Сбежать от себя возможно, только не навсегда.
И так же ясна и так же недостижима звезда...

 

Сеарвену

Свет твоих окон, иль это холодные звезды?
Голос твой, или печаль полуночного ливня?
Помнишь, когда-то мы видели вечность счастливой?
Дорого платим теперь мы за светлые грезы.

Боль и тревога, остались лишь боль и тревога.
Так безысходно над бездной протянуты руки...
Мне и тебе эта боль освещает дорогу,
Мне и тебе так нужна эта боль о друг друге.

	Мне и тебе суждено разучится быть злыми -
	Злыми на мир и судьбу, что жалеть нас не станут.
	Мне и тебе не дано захотеть быть иными,
	Даже когда расстоянья всесильем обманут.

Эта любовь будет Вечностью благословенна,
А даже если и проклята - что нам за дело?
Эта любовь одолеет все беды Вселенной,
Как безнадежность забвенья уже одолела?

	Мне и тебе безопасна любая разлука -
	Что без любви этой нам мироздание стоит?
	Мне и тебе не суметь обойтись друг без друга,
	Даже тогда, когда смерть заберет нас обоих.

Пусть даже нам никогда не дано будет встречи,
Пусть даже рухнет весь мир в пустоту - мы не сгинем.
Эту любовь подарили нам вера и вечность.
Эта любовь будет жить, пусть хоть солнце остынет.

Нам выбирать эту боль без надежды забыться,
Нам избегать утешения, словно проклятья.
Ради наивного сна, что так часто нам снится -
Мы среди звезд вечно держим друг друга в обьятьях.
 

* * *

Серебром путей заплачу за любовь твою,
Заведем детей - пусть достроют и допоют.
Ждет меня страна, где царит золотой покой,
Ждет меня война, до победы война с собой.

Серебром путей не воспользуюсь до поры,
В хороводе дней уясню простоту игры.
Надо просто ждать, надо просто дарить тепло
И не рассекать жизнь на благо и на зло.

Серебром путей себе вымощу путь иной -
Можно быть святей даже святости самой,
Можно стать добрей даже самого добра,
Может стать своей бесприютная даль "вчера".

Серебром путей освещу твой спокойный дом.
Песни давних дней смоют скверну грибным дождем.
Поклянусь звезде, что похожесть на всех не зло...
Станут мне везде говорить, что мне повезло...

Серебром путей вдруг зажгу, сняв судьбы запрет
Свет в душе твоей - серебристый тревожный свет,
Ясный твой покой обменяю на даль и боль -
Низкий или святой  - ты уйдешь за мной.
 

* * *

Стирает время доброе и злое,
Сомнения великих и ничтожных,
Пред властью безмятежного покоя
Остаться безмятежным невозможно.

         Мы делим мир на царства тьмы и света,
         Самих себя - на правых и неправых,
         Не веря, что в вопросы и ответы
         Играет с нами Вечность для забавы.

Мы тщимся быть великими в свершеньях,
Чтобы не затеряться в мирозданье,
Для нас сильнее вечности - мгновенье,
Для нас важней создателя - созданье.

Мы жаждем примирить себя с судьбою,
Кляня ее презрительную нежность.
Мы пирамиды слов тяжелых строим:
Миропорядок, Вечность, Неизбежность.

         Клянемся мы в веках восстать над смертью,
         Клянемся вечно продолжаться в детях...
         Не веря, что зовется словом этим
         Короткий сон меж жизнями...
  				       Междверье.
 

Тоска по родине

Странный путь без цели и конца...
Говорят, судьбу не дано менять...
Это истина, или мечта глупца,
Что ты ждешь меня и веришь в меня?

Позади - закрытая дверь и боль,
Позади закат - небеса в крови...
Лучше смерть, чем вновь преломить с тобой
Горький хлеб не смеющей петь любви!

Лучше смерть, но смерть черезчур легка
Умереть - легко, только смысла нет.
Я вернусь когда-нибудь, а пока...
А пока я вижу тебя во сне.

Мной не выбран и не заслужен мной
Странный путь по странным домам чужим,
Но поверь, я каждый свой вздох с тобой -
Я слежу за каждым мигом твоим.

За далекой далью давным-давно
Горький свет в забытом окне погас,
Но всю ночь горит другое окно,
Что моим зовется здесь и сейчас.

Странный путь - без цели и без тепла
По чужим домам, именам и снам...
Все что было пламя, теперь - зола,
Но забросит ветер в золу семена.

Ночь без сна полезна больным сердцам,
Ночь без сна мудрей и добрее дня,
Это истина, или мечта глупца,
Что ты ждешь меня и веришь в меня?
 

Хэллеар

Я не пущу тебя туда, где зло,
Где, как звезда, погаснуть сердце может,
Где лгут пути, где годы боль итожат,
Где с временм и миром не везло,

Где сильные забыли о долгах,
Где слабые о Вечности забыли,
И для преодоления бессилья
Мы сочиняем сказки о врагах.

Где нет давно пророков и святых,
Где смерть умеет приласкать так нежно,
Где Обреченность смотрит безмятежно,
Как в бездну обрываются мосты.

Где весело сжигают города,
Где часто спорят правда с правотою,
Где ценят перемирие с собою
И мир не обретают никогда.

Я не пущу тебя туда, где зло,
Где проповеди злы и жалко льстивы,
Где "правильно" не значит "справедливо"
И от проклятий на душе светло.

         Я не пущу... Во сне и наяву
         Мне нужно, больше выдохов и вдохов,
         Не отпускать тебя туда, где плохо...
         Но как, если я тоже там живу?

         И жжет бессилье, словно сталь оков.
         Мы - рядом. Больший дар едва ль получишь.
         Но лучше бы тебе... быть там где лучше,
         И зная это, мне б жилось легко.
 

Элхинэру

Ты опять не считаешь проклятий, ошибок и подлостей
Этой подлой Вселенной, стремящейся к самосожжению,
Не считаясь виной и долгами, доверившись полностью
Своей странной звезде и безумному предназначению.

Принимать и простить, и не верить самой неизбежности,
Каждый миг ожидая беды, не сломаться от ужаса...
В этом взгляде бездонном так много покоя и нежности,
В этом взгляде бездонном так много печального мужества.

В этом сердце холодная вечность согреется радостью,
И очистится вечностью вера, окрепнув до истины
Ты ни шагу не ступишь с пути за единственной святостью,
Отказавшийся править во славе мирами и жизнями.

Задушить этот Миропорядок в сетях обреченнности
И свободу его, не жалея, стравить равновесию,
Равнодушно застывшему в мертвенно-верной покорности
Жуткой смерти всесилья владык и рабов Мракобесия.

Так удобно и выгодно. Это и выбрано многими.
Несть числа во Вселенной слепцам и дельцам, ну так что же ты?
Ты бессилен, безумец, а судьи твои будут строгими:
Все свершенья твои будут прокляты и уничтожены!

Но усталость и боль заставляя молчать, будто нету их,
Повторишь ты простое и гордое благославение...
Если в руки твои свое сердце вложила Вселенная,
Разве будут сильней быть проклятья не верящих этому?
 

* * *

Я взглянул в твои окна и снова увидел лишь тьму,
И впервые забыл, как обычно - той тьмы испугаться...
Я молился тебе: если я не сумею дождаться,
Ты прости, пусть мне будет на свете легко одному.

Это трудно - так долго неистово помнить - придешь.
Что страшней - уходить или ждать, я не знаю ответа...
А когда-то давно я был пьян от тревожного света
В окнах дома, в котором ты где-то на свете живешь.

Я не вправе жалеть себя. Как же я слаб и смешон
Буду, если признаюсь, что стала нужна эта жалость.
К беззащитному мужеству тихо подкралась усталость
И оно оказалось бессильным и тает, как сон.

Я покорно поверил в напрасность безудержных слез,
Да и слезы теперь почему-то приходят все реже.
Я привык к незакрывшейся ране, так мучавшей прежде,
На размытой границе реальности веры и грез...

Как-то я без тебя проживать могу ночи и дни,
Я могу быть спокойным и вслед за тобою не рваться.
Мне уже, ты прости, удалось вспомнить, как улыбаться,
Хоть пока это может не сердце, а губы одни.

Я почти перестал тебя ждать, или просто устал.
Я живу без тебя, а ведь думал - навек не посмею,
Я живу без тебя и простить себе это не смею.
Только жизнь без тебя почему-то так горько пуста.
 

* * *

Я видела, как  раскололось небо
Закатное на сотни тысяч окон,
Как плыли, как летучие голландцы,
Пылающие золотом дома...
Чтоб до утра никто не заблудился,
Чтоб ночью никому не стало плохо,
Не стало пусто, больно, одиноко,
От медленного марева дождя
Должны светится миллионы окон,
В которых до утра хранится солнце.
 

Жестокий.

Кошмар остался в кровавых снах,
Но памяит болью, как прежде жжет.
Когда сердца отравляет страх,
То значит, зло в них само придет.

Знакомства с ненавистью не забыть.
Плач о свободе - судьба моя.
А значит, мне невозможно быть,
Ведь зло в сердцах у таких, как я.

А боль потери рождает месть,
А месть очертит порочный круг,
И доже жалость не вырвет меч
Из позабывших творенье рук.

Жестокий - память не даст простить
Чужие жизни и боль разлук,
А значит, мне невозможно быть,
Ведь я причина смертей и мук.

Восстала из ужаса  вины
Потребность сердца - не допустить...
Не стынет боль и, врываясь в сны,
Мне первой боли не даст простить.

О память - черно-багровый бред.
Так больно - выучится терять,
Поверить в необходимость бед,
Бой с болью собственной проиграть.

 

 * * *

Сегодня все храмы пусты и все окна темны,
Сегодня безумие - серая тварь будет ждать,
Сегодня - последняя битва незримой войны -
С собой, за себя, за того, кто умел обещать.

Сегодня луна так прозрачна над плотностью стен,
И пьяная боль так сильна беззащитностью снов.
Сегодня я смею признаться в своей правоте,
Что станет отныне мне самою страшной виной.

Сегодня все реки отравленной кровью текут,
И шепчут деревья: зачем?... Нет дороги назад...
Сегодня - в ночи Отреченья я снова смогу
Все звезды небес твоим именем снова назвать.

И это - Любовь? Нет, лишь робкая просьба вести,
Вести за собой, и какое мне дело - куда?
Живым совершенством своим мне пути осветишь...
Но как же страшна мне бывает твоя правота!

Сегодня вонзаются в душу святые слова,
Бездонностью муки, что выше, чем радость и свет...
Роняя росу, об отчаяньи шепчет трава,
О как я отчаянно падаю в огненный бред!

Я верю в тебя! Пусть давно не умею. Пусть - боль.
Лишь имя твое всем сомненьям и страхам ответ.
Прости меня, счастье мое, я иду за тобой,
И мне все равно, позвал ты меня или нет.
 

Антимолитва

Когда наш мир изменится настолько,
Что нам уже не будет больше места,
Дай, Господи, мне сил уйти достойно,
Не оборвав на полуслове песню.

Когда судьба сильнее, чем свобода
Дай сил не покорится против воли,
Дай сил мне на посмешище народу
Не закричать от ярости и боли.

Дай, Господи, умения поверить
И отличить святыню от кумира
И оказавшись у последней двери,
Как с добрым другом, попрощаться с миром.

И сделай так, чтоб меч не взяли руки,
Когда толпа кричит о вражьих кознях.
Дай Бог не стать причиной чьей-то муки
Или избавь от покаяний поздних.

Дай, Боже, сил не ошибится в главном,
Не соблазнится блеском однодневок
Дай, Господи, сподвижничества равных,
Дай Бог не вызвать прраведного гнева.

Дай, Господи, не прикоснуться к власти,
Дай, Господи, не утонуть в покое,
Дай, Господи, совсем простого счастья -
Добится счастья собственной рукою.
 

Конец сказки

И сгинуло зло, и навеки рассеялась тьма.
Смотри, как над миром встает бесконечный рассвет!
Мы ждали его, ждали столько мучительных лет,
Мы ждали и от нетерпенья сходили с ума.
Так пусть же высокая радость приходит в дома!
Земля наконец обрела долгожданный покой,
Земля ожила и - смотри - на глазах расцвела.
Доживших ждет светлая радость свободы от зла,
А мертвые смогут простить и забыть свою боль.
Вчера, наконец, отгремел, самый праведный бой.

На черных руинах не смеет кричать воронье,
В сверкающий праздник не вторгнется изгнанный мрак!
Мы долго всем миром творили победу добра -
Ничто никогда омрачить не посмеет ее!
Возрадуйтесь, благославенные в счастье своем.
Всесилие Света... все сущее в мире есть Свет!
Суровых дорог нам немало пройти довелось.
Теперь время вечной весны наконец началось -
Отныне не будет ни слез, ни сомнений, ни бед -
Смотри, как над миром встает бесконечный рассвет.
 

* * *

Мы жили так, как больше не умеют,
Ведь изменился мир непоправимо.
Как мы ушли - спросить не каждый смеет,
Но каждая потеря исцелима.

Никто не смеет прикоснуться к ране,
В ней кровь тысячелетья не спекалась...
А кажется мы в мире только малость,
Горели жарко, да погасли рано.

Имен не вспомнят, памяти не примут,
Так повелось, что враг забвеньем платит.
А если вспомнят - выплюнут проклятье,
Да что нам, сраму мертвые не имут.

От гордых стен и пепла не осталось,
Лишь черный мак дрожит под стылым ветром...
Как тяжело рожденному бессмертным
Поверить в смерть, все остальное - малость.

Живет ли кто-нибудь на наших землях,
А может и сама земля убита?
Нам все равно, мы так давно забыты
Врагом, что снисхожденья не приемлет.

Я помню нашу гибель. Не бывало
Для воронья давно такого пира.
Мы перестали быть частицей мира,
Но мир живет. А мы - такая малость.
 

          * * *

На жестокой земле под безумной звездой
Полыхает война против всех и всего.
Каждый верен себе, и пославшему в бой
Каждый верит - победа наступит вот-вот.

Умирает один - так родится другой
И возьмет себе верный родительский меч.
На жестокой земле под кровавой звездой
Обреченный воитель в себе, как в тюрьме.

Про великую доблесть их песни поют
В дальних странах, где мир и покой не забыт,
А герои их песен все верят в свою
Некрасивую сказку про мудрость судьбы.

Про великие цели священной войны
Про победу и блага, что даст им она.
Битвы стали их бытом, о них даже сны,
И не помнит никто - для чего им война.

На жестокой земле под кровавой звездой
Полыхает война уже тысячи лет...
И не знает никто, что не кончится бой,
И что цели войны той давно уже нет.
 

* * *

Нас с тобой научили свободе,
А что делать с ней не научили.
А теперь, угасая, уходят
Те, что болью дорог наших были.

Оставляют, с желанным ответом,
А теперь мне нужнее вопросы.
Увенчали безудержным светом -
Светом Истины с запахом розы.

Успокоили, благославили:
Пусть покой твой не будет нарушен.
Раз навечно умиротворили
По заслугам спасенную душу.

Нас с тобой научили покою,
А как вырваться не научили...
- Разве Небо и вправду такое?
- А другого мы не заслужили.

В безмятежность рвались с Земли...
На, давись! Мы ее нашли.
 

* * *

Настанет время - вспыхнет Пустота
И детство хлопнет дверью, не прощаясь.
Я вдруг привыкну жить, не удивляясь,
Что утро наступает просто так.

Не станет видно множества дверей
И жизнь пойдет во имя дней ближайших
И в песне звезд найдется нота фальши
И плесень - на покровах алтарей.

Настанет время - стихнет боль дорог
И тихий дом их драгоценней будет
И с прежними святынями рассудит
Рассудок наш, уставший ждать тревог.

Настанет время - избранность пройдет,
Обыкновенный мир ворвется в окна,
Не рухнет твердь и небо, не поблекнет,
Когда во мне вселенная умрет

Когда все одержимости пройдут
И все заменит теплый свет покоя
Жизнь станет бесполезной и простою.
А ты с небес сними мою звезду

И с ней в руках иди сюда ко мне,
Чтоб сжечь меня до обнаженных нервов.
Огонь - лекарство первое от скверны
Восстанет боль и я восстанну с ней.
 

 * * *

Неприкаянная вера во плоти
Черный поезд на невыбраном пути
Невостребованность миром для меня
Ты на боль дорог и вечность разменял.

Черный поезд на невыбраном пути
Не страшна расплата - не за что платить,
Не костер страшит, а незачем гореть,
Так зачем мне твои сказки о Добре.

Осторожнее, там пропасть впереди
Ты с ума меня до срока не своди,
Ты до срока мне покой не запрещай
Пока крыльев нет, небес не обещай.

Черный поезд на неизбранном пути,
Не спеши, еще до срока подожди,
Посмотри, там стынет бездна, манит тлен,
Ты оставь меня до срока на замле.

Нет тебе видней, наверно ты летишь,
Ты испуганный рассудок не щадишь.
Черный поезд на неизбранном пути,
Что нас ждет с тобою, милый, впереди?

Ты несешь меня куда тебе видней,
Вырвав с болью из железной хватки дней.
Ты светлей меня, я знаю страх, прости,
Черный поезд на неизбранном пути.

Осторожнее, мой милый, не сорвись,
На краю зовущей бездны удержись.
Мчимся мы с тобой по краю бытия,
Черный поезд - вечность пьяная моя.
 

 * * *

- Сегодня война и назавтра война.
Прости, я иду за тобой!
Что выберу я, тебе незачем знать,
Прости, я иду за тобой!
Тебе тошно слышать, что светел и свят...
Прости, я иду за тобой!
Я знаю - не будет дороги назад -
Но прости, я иду за тобой!

- Святее самой правоты мне не быть,
Не стоит меня выбирать.
Мне нечего даже тебе подарить -
Не стоит меня выбирать.
Я завтра сгорю на незримой войне -
Не стоит меня выбирать.
С дороги моей возвращения нет -
Не стоит меня выбирать.

- Все звезды горят лишь во имя твое -
Прости, мне не жить без тебя!
Сказало мне истину сердце мое -
Прости, мне не жить без тебя!
Ты сны мои горькой свободой пьянишь,
Прости, мне не жить без тебя!
Я так иногда боюсь - не простишь...
Прости, мне не жить без тебя!

- Я знаю, тебе очень трудно молчать,
Прости, но не надо за мной.
А вера страшна, лишь пока горяча.
Прости, но не надо за мной.
Ты сможешь найти сотню лучших дорог -
Прости, но не надо за мной.
А я... я лишь темный дурман твоих снов -
Прости, но не надо за мной.

- Прости, я не знаю как жить без тебя,
Прости, я иду за тобой!

- Прости, я не знаю как жить без тебя,
Не стоит меня выбирать.
 

* * *

Темный вечер. В бессилии тают слова -
То что больше Вселенной в слова не вместить.
Нет вины, так за что мне себя не простить.
Дома нет. Но зачем-то Дорога жива.

Я молюсь за тебя, пусть сейчас в немоте.
Ты прости уж меня за неверье в богов.
Кто посмеет меня обвинить в суете -
В моей жизни есть цель - я молюсь за тебя.

Ничего не прошу. Я не нищенка, нет.
Пусть надежда умрет. Все забудут - пускай.
Только дар драгоценный свой не отнимай -
Эту боль, что хранит твой неистовый свет.

Я молюсь за тебя, как молилась всегда,
Научившись давно ничего не хотеть.
А под небом ночным все поют поезда,
О тебе. Или кажется, что о тебе.

Темный вечер. В бессилии тают слова.
Но быть может тебе даже лучше без слов.
Дерзновенней, чем явь и мятежнее снов
Ты, последняя вера - Дорога жива.

Не жалею потерянных песен и лет -
Пусть другие о собственной боли скорбят.
Кто посмеет меня обвинить в суете -
Я живу не напрасно - молюсь за тебя.
 

* * *
                    Морэдэль

Ты распахнут, как двери бездны
Мне - войти, позабыв о страхе
Раствориться в уютном мраке,
В переменчивости исчезнуть,
Познавая тебя как небо,
Изучая тебя, как время...
Нет живых в твоем сердце - тени
Перемолоты алчно в небыль
Нет живых в твоем сердце - сказки
Где герой лишь один и главный
Только ты в бесконечных масках,
Прочим страшных, тебе - забавных.

Ты распахнут вратами ада,
Перековывающий лица
На пороге подбитой птицей
Бедный разум в мольбе - "не надо".

И не страшно - позволь сорваться...
И не больно - твой бал кровавый...
По живому забавно резать...
Ты распахнут, как двери бездны
Мне в тебе без следа исчезнуть,
Это больно - рассудок трезвый...

Я срываюсь в тебя, как в бездну,
Безмятежно и бесполезно...
 

Элхэ

Нареченье - отреченьем, звездный лед
Имя - боль предназначения - полынь...
А в глазах твоих - нетронутая стынь,
Не увидит вещий сердцем, не поймет.

Я молюсь, чтоб не увидел - там же быль
Не предчуствие, не сказка, не обман...
А над городом - серебряный туман,
А над городом - предвиденье судьбы.

А земля так щедро празднует весну,
Будто после уже веснам не бывать.
Есть ли наговор какой или трава,
Чтобы холод этот на сердце уснул.

Все равно ведь не уснет! Внутри темно,
Ночи все один и тот же длят кошмар -
Ветер с запада и мечется пожар
И спастись от правды света не дано.

Ты прости, любимый, будет не уйти
Первый в жизни раз ослушаюсь тебя.
Сила светлая, безудержно губя
И тебя не обойдет, не пощадит.

Ты прости, любимый, что слабей судьбы
Ты себя ни в чем, любимый, не вини,
Я люблю тебя! И пусть прервется нить,
Я, сквозь смерть пройдя, сумею - не забыть.
 

Звезда Свободы

Над полем брани,
Где борются Тьма со Светом,
Над городами
Людскими,где правит боль,
Над поездами,
Что мчатся куда-то где-то,
Над облаками,
Неверными,как любовь
Неудержимо
Сияет Звезда Свободы,
Неотторжимо
От наших усталых душ.
Звезда Свободы,
Для многих - звезда ухода,
Смерть избавляет
От всех нежеланных нужд.
Но не жалея,
Даже без тени участья.
Она не примет
Не сумевших ее понять.
Звезду Свободы,
Звезду великого счастья
Мы видим в лужах -
Нам головы не поднять.
 

Пять владык.

1.Остановитель. Лорд Смерти.

Лед вечности, всевластное отчаянье,
Миры сметаешь ты движением руки.
Уродливое, страшное... случайное...
Все сущие тебе - исконные враги.

Меч Пустоты, Вершитель разрушения,
Древней, чем Смерть сама, больней, чем Смерть сама,
Кошмарное твое предназначение
Лишь самого тебя не сводит здесь с ума.

Рожденный быть проклятьем мироздания,
Хозяин страха, монстр, иного не дано,
Не смертен и без права покаяния,
И хорошо, что жизнь познать не суждено.

Как хорошо, что волею Создавшего
Тебя из Пустоты, нет сердца у тебя!
Рок милосерден, ты не станешь спрашивать
О цели дел своих, вселенную губя.

Верши же! Рок небытия обрушивай
На все, что на пути. От мыслей схоронись
За каменную прочность равнодушия
И никогда не тщись понять, что значит "жизнь".

Но минет час, и сердце просыпается,
И против воли тает вечный лед.
И запредельность боли начинается
И тщетно ждать, когда она уйдет...

Ни в настоящем, ни в далеком будущем
Палач из Пустоты свою не бросит плеть.
А Жизнь хрипит: "вовеки проклят, чудище"...
Ты плачешь, но тебя кощунственно жалеть.


2. Отменитель. Лорд порока.

Что, не узнали своих же сердец порожденье?
Что ж вы стоите, трясетесь от ужаса бледные?
Я не кошмар душной ночи, я не наваждение -
Просто вся грязь ваших душ не исчезла бесследно.

Вы убиваете, лжете, крадете и блудите,
Силой меня наполняя и даже осознанно.
Что ж вы меня за жестокость так искренне судите?
Не потому ли, что так обелить себя просто вам?

Я - осквернитель святынь и пастух вырождения,
Грязный хозяин порока, не знающий жалости,
Я забираю сердца в серый мрак Низвержения,
Но, чтоб спастись от меня, вам хватило б и малости.

Просто, для этого надо немного желания,
Просто, для этого надо бесстрашие сильного,
Сердце обжечь беспощадно огнем покаяния,
Чтоб я не вверг его в холод покоя могильного.

Нет, не зову становится скопцами-монахами,
Не призываю к безжизненной мутной безгрешности,
Не предлагаю вязать себя разными страхами,
И отдаваться на волю слепой неизбежности.

Просто, живого тепла бы немного намерили,
Просто, немножно любви сердца очищающей,
Просто, но это ваш страж, от меня избавляющий.
Просто? Да, кажется, вы даже мне не поверили!


3. Вечно Правый. Лорд Равнодушия.

Под ледяным насмешливым взглядом бездны
Кто устоит и в сердце тепло удержит?
В небытие загонит жезлом железным
Тот, кто вовеки сильней всех движений сердца.

Рухнув с вершины веры во мрак безверья,
Кто сохранит в ладони звездой надежду?
Выстудит радостный мир безысходно-серым
Тот, кто вовеки сильней всех движений сердца.

Даже любовь и скорбь - всесильные сестры
Канут в забвенье - это легко сумеет
Меч равнодушия, даже для них слишком острый
Тот, кто вовеки сильней всех движений сердца.

В черном бреду о своей ненужности миру
Даже сильнейший увязнет, словно в трясине.
Повелевает трясине стать глубже и шире
Тот, кто вовеки сильней всех движений сердца.

Жажда свободы сломает крыла о камень -
Серый горючий камень мертвых сомнений.
Грязью насмешек зальет мятежное пламя
Тот, кто вовеки сильней всех движений сердца.

Самое страшное в мире зовут равнодушием,
Высшее из свершений - над ним победа,
Кажется, сломит легко любое оружие
Тот, кто вовеки сильней всех движений сердца.

Нет! Он бессилен пред тем, кто знает, что должен.
Нет! Он ничтожен пред тем, чья воля сильнее,
Он на коленях пред тем, кто увенчан правдой,
Перед отвергнувшим ложь об его всевластье.


4.Властелин Времени. Лорд Несправедливости.

Придумывать себе пути и цели -
Занятье для восторженных глупцов.
Подумать только - в краткие мгновенья
Вы Мирозданье тщитесь изменить.
Ах, было б чудом, если б вы успели!
Все суета сует, в конце концов,
Мечту и явь, деянья и стремленья
Сожрет, не глядя, мутное забвенье.
Всяк хочет быть свободным и счастливым,
Всяк рад бы Вечность даром обрести.
Подумать только - пепел под ногами
У времени, а жаждут осветить
Сердца живущих гордыми мечтами,
И Мирозданья мнят несправедливым
И чертят себе вечные пути.

Как прав, как мудро прав судьбе покорный,
И как смешно и глупо спорить с ней -
Всесильной, равнодушной, безысходной.
Судьба всегда живущего мудрей
И проклят тот, кто не смирился с ней,
Но мнит себя и сильным и свободным
Являясь в мире лишь безумцем вздорным.
Пусть сильный травит слабых - так и должно.
Так было, есть и будет так всегда -
Вот истина, а все другое ложно,
И разве есть иная правота?

Вот истина - с ней спорить невозможно:
Свята несправедливость бытия.
    Несправедливость -  ею правлю я.


5.Мерцающий или Совершенный. Лорд Обмана.

                Тьмы низких истин нам дороже
                Нас возвышающий обман.

Словно искры, мелькают века и века,
В суете пропадают сердца и миры,
Все пути и свершенья - причуды зеркал,
Все законы - лишь правила глупой игры.

Что блуждать без конца среди истин и звезд?
Мягкий блеск пустоты - разве это есть зло?
Пусть царит совершенство мерцающих грез,
Исполняя мечты и лаская теплом.

Я дурманные травы сплетаю в венок,
Им чела не обжечь, но желаннее он
И корон всех владык  и венцов всех дорог.
Жизнь - всего только сон. Будь же светел твой сон!

Легкой радугой плещут обмана крыла,
Что сильней тяжких крыльев всех вер и даров.
Между злом и добром жизнь чертой пролегла,
Но покой - он превыше, чем зло и добро.

Я покой подарю всем усталым сердцам,
Никогда ничего не желая взамен.
За дверями любви моей мир без конца,
Без тревог, без печалей и без перемен.



 

* * *

Слепому ненавистна тьма, а слишком зорким - свет
И снова тонет мир в крови и правит пир беда
Во имя мудрости святой, чтобы найти ответ
Один ответ на все вопросы раз и навсегда.

Чтоб дать сердцам покой и ясной сделать жизни цель
Мир должен четко разделен быть на Добро и Зло
Всем должно роли расписать, прикинуть список цен
И вновь начать игру в войну во имя мудрых слов.

Но почему Добро и Зло теряют чистоту -
Из под контроля мудрецов выходят там и тут?
В любом добре частица зла, во зля чуть-чуть добра?
И в ткани мудрости смотри - опять уже дыра.

Так значит - новый дать кумир мудрейшие должны
Ведь говорят - не может мир без правды и вины
С подгнивших истин пыль стряхнуть, и старый храм снести,
Добру и злу сменить цвета и снова в бой идти.

В бой с новым знаменем добра, что озарит умы
За истину, которую мы только что нашли,
И проповедники кричат: теперь уж правы мы
И новых идолов несут иные короли.

И так всегда и так везде, иначе  никак.
Святую истину найдем на праведной войне.
И вдохновенная толпа распнет еретика,
Что вечного Добра и Зла не ищет вместе с ней.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>