Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Стихи Эйлиан

Нарготрондский цикл
The halls of Nargothrond
Стоят и смотрят - глаза в глаза...
Those hands are not for holding a sword...
Прощание Берена с Финродом
Я закрою глаза...
Нарготрондская поминальная
Король Нарготронда
Ородрет
Зеркало
Прощание с Нарготрондом
Возвращение Финрода в Валинор
Сон Эарвен
О, Альквалондэ, в чем моя вина?..
Над землей застыл синий полдень...
Inye tye mela
Последнее посвящение Финроду Фелагунду
Маглориана
I.
II.
III. Реквием
IV. Смерть Маглора
V. Маглор (N 2)
VI.
Возвращение Духа огня
Легенда о том, чего не было
Плач Маглора о Нуменоре
Учитель
Баллада о трех звездах
Альдудэниэ
Послесловие к игре
Резня
Поющая вода
Флейта Дайрона
Мастера
Монолог Саурона
Стихи о встречах эльфов Холмов с людьми
Я зачат не в постели тесной...
Молочный туман заливает холмы...
Баллада о замке
Баллада об Огне и Воде
Заклинания
Фэнтези
Реквием
Когда-нибудь настанет срок...
Дорога никуда-1
Нам не прощают бытия...
Свет. Заколдованной линией тьмы...
Когда вернусь я в Монсальват
Descendum ad inferum
Сны о городах
1. Песня про...
2. Deja vu (Ложная память)
3. Поющая вода (Гондолин)
Осенний цикл
1. сень. Фонарь отразился в луже...
2. Вот и кончилось краткое лето...
3. Осень не взглянула на часы...
4. Королева осени.
Странники
I
II
III
Воробышек
Красные чернила
Холодно. В очаге угасает огонь...
Посреди толпы он стоит один...
Астрологическое
Над Москвой - созвездие уличных фонарей...
Принц вернулся...
Серебряное проклятье
Баллада о канатном плясуне
Алеф
Философские четверостишия
Нуменор
Стихи с игр
Воин, философ...
Когда я буду умирать...
Разговоры Финрода с ветром
Я шел и видел, как они ступали...
Романс Амариэ
Дом
Амариэ

НАРГОТРОНДСКИЙ ЦИКЛ

(ФРАГМЕНТЫ)

THE HALLS OF NARGOTHROND

Beloved but forsaken place! My dream's of seeing you in grace, Your lofty ceilings, mighty walls, And all the beauty of your halls: The gold, and silver, and the light Of jewels which for every sight Gave pleasure great. Still I am fond Of lofty halls of Nargothrond. I'd like to see them once again. To wander through the Guarded Plain (And not to fall on its green grass...) The river by the Ford to pass, To go straightly to the Gate - I know, sure, which path is straight - To greet my friends from far beyond Beneath the halls of Nargothrond. But naught is left by Time's wings. Two fair golden-haired Kings, The treasures, arms, and works of craft - All gone. But all of it I love. I love the memory of might, I love the memory of light. And till I live, the World sure won't Forget the halls of Nargothrond.

* * *

Стоят и смотрят - глаза в глаза. А под ногами - лед. Один из них повернет назад, Другой - навсегда уйдет. Холодный ветер хлещет тела, Режет глаза до слез. Сияет в белом сиянии льда Золото их волос. "Должен вернуться кто-то из двух." "Отец, возвратись один." Ни слова не было сказано вслух - Прощались отец и сын. "Прости меня, сын, что такую беду Я на тебя взвалил." "Отец, не тревожься, я их поведу, Я знаю, мне хватит сил." "Чтоб увести, еще может хватить, - Финарфин тогда отвечал, - Но где взять сил, чтоб проклятым быть За то, что не совершал?" Вот так они молча прощались на льду. "Сын мой..." "Отец, пойми... Отец, я уйду. Прости - я пойду." "Дай же руку мне - вот, возьми!" Кольцо Двух Змей - королевский герб! Финарато застыл, недвижим... "Лордом Дома Финарфина быть тебе - Так будь же по праву им! И уходи! Наконец, уходи! Где взять сил? У меня их нет..." И долго, долго Финарфин глядит Ушедшему сыну вслед...

* * *

Those hands are not for holding a sword - Too slender are the fingers. That hair is not for keeping it Under a helm - Too fair it is. That body is not for bearing an armour - Too fragile are the shoulders. Those eyes are not for looking through The slots of a visor - Too bright they are. My King, why have you put That burden on yourself?

Прощание Берена с Финродом

(Ответ на "Смерть Финрода" Эсвет) Фиолетовый вечеp склонился над чеpной башней. Я не помню, коpоль, ответ на твои вопpосы... Я не знаю, взапpавдy ль наши надежды напpасны. Hо я помню, помню, как пахнyт pосы. Пахнyт pосы в зелено-седом Доpиате Hа pассвете, когда она пpибегала. Hеyжели за этy память пpишла pасплата? Да, коpоль, надежды и вечной любви - мало. Ты носил венец Коpоля Hолдоp, Я - наследник людского пpавителя, сам - изгнанник. Мы - геpои? Смешно! Захлебнется в кpови гоpдость, И останется только память... сотpется память. Знаешь, коpоль, я уже не хочy быть геpоем. Я хочy только жить... Hо и этого мне не бyдет. Для чего мы надежды, мечты и любовь стpоим? Эти глyпые эльфы, глyпые люди! ...Потеpпи, коpоль, эта боль пpекpатится скоpо. Я-то видел, я знаю - такие pаны не лечат. Пpедо мной, в кpови и потy - Коpоль Hолдоp? Ради жалких мгновений смеpтного искалечен? Что-то здесь не так... Да о чем я? Совсем спятил? Рвется память, и разум вот-вот покинет. Кто за нашy боль, кто за наши слезы заплатит? Потеpпи, коpоль, это скоpо... Ты слышишь? Финpод!..

* * *

(В соавт. с Анжелой и Даркмуром) (Колыбельная самому себе) Я закрою глаза, И роса на ресницы мне ляжет. Осень спутает листья И светлые пряди волос. В звездном поле застынет Ночная небесная сажа И укроет дорогу Потерь, обретений и грез... Без меня будут плыть Над землею часы и минуты, Без меня будет падать На землю улыбчивый дождь. Без меня будут сниться Туманные дали кому-то, Без меня ты, земля моя, Тенью в легенды уйдешь. Но однажды придет Мне пора и желанье проснуться. Я открою глаза И пойму: этот сон - наяву. И тогда я сумею Лучам золотым улыбнуться, И тогда я скажу: Все свершилось, я снова живу. Смерти нет, но она ведь Об этом и вовсе не знает. Только я, умирая, По-доброму ей улыбнусь. Засыпает листва... Надо мною земля засыпает. Засыпаю и я. Ненадолго - и скоро проснусь.

НАРГОТРОНДСКАЯ ПОМИНАЛЬНАЯ

Вот уже и отзвучал погребальный плач. Нарготронда свет погас, им владеет боль. Мы виновны пред тобой, но пора пришла Научиться понимать тебя, наш Король. Ты сказал бы: "Я не рад, что скорбите вы." Ты сказал бы: "Радость ваша мне дорога". Ты сказал бы нам, что смех - это дар судьбы, Ты сказал бы, что отчаянье - дар Врага. О прощении молю через сотни лет, Слышу голос твой и смех, словно звон струны. Да, мы предали тебя, но душа поет: В дивной Арде Энвиньянта мы прощены. Пусть у каждого останется образ твой. Что с того, что он различен у всех чуть-чуть? Все равно ты остаешься самим собой. Помним мы, каким ты был, нас не обмануть. Я печалюсь о тебе, но печаль светла, Потому что и во тьме ты даруешь свет. Не скорблю я о тебе - боль твоя прошла. А скорблю я лишь о нас - тебя с нами нет. В нашей памяти, Король, навсегда живи. Ты ведь понял, для чего проливаешь кровь: Ради света и мечты, жизни и любви. Ты любить нас научил и ушел в любовь.

КОРОЛЬ НАРГОТРОНДА

(ОРОДРЕТ) Радостным гулом и горестным стоном От городских ворот До главного зала, до светлого трона Полнится Нарготронд. Отблески света играют на лицах. Никто не скрывает слез: Тем, что не чаяли возвратиться, Все-таки привелось... Но тот, чей голос звучал так ясно, Уже не вернется вновь. Прости, Светлейший, прости, несчастный - На чьих руках эта кровь? Гнев поднимается в тронном зале, Лица и души залив. И двое виновных у трона встали, Взглядов не опустив. Страшнее оружья - исполненный гнева, Горестный шум молвы: "Если осмелилась нежная дева, Почему не осмелились вы?" И тут же ответ на устах: "Предатели! Вам наказание - смерть! Сыновей Феанора помиловать - кстати ли? Наместник, наместник! Ответь!" ...Белее, чем мрамор, ладони сжаты, Горечью губы свело, Стоял Ородрет, и корона брата Обжигала его чело. "Прости меня, брат, я тебя слабее, - Облизал пересохший рот. - Одной только памятью о тебе я Не удержу Нарготронд." А ропот все громче, а голос сорван, А гнев пьянит, как вино. И сладкое чувство - как кровь из горла: "А может, и вправду?.." Но Видением встала Резня в Альквалондэ И голос, летящий вслед. И Ородрет, Король Нарготронда, Тихо промолвил: "Нет."

ОРОДРЕТ

Как страшно - оставаться одному. И даже в ветре чудится угроза. А что с того - ведь ветер сушит слезы. И, замерев, опять глядеть во тьму Нет смысла, и опять уходишь в грезы. Ты - только тень, Владыка Ородрет, Судьбой, но не насмешливой, испытан. И кажется в ночи: стучат копыта. "Ну, наконец-то ты вернулся!" Нет. Лишь дразнит время строчкой позабытой.

Зеркало

(Ородрет-Финроду) ...Тянусь к тебе - за зеркало - туда, Где прошлое осталось не у дел. Нет, я бы не подумал никогда, Что ты для нас такого захотел. Ты сам писал на линиях судьбы, Как на линейках неумелых строк. Toronya, ты ведь был. Ты вправду - был... О, ты не знаешь, как я одинок. Нас, непохожих, золото роднит, И я ищу в себе твои черты. Ах, зеркало, мерцающий магнит... Там - то ли отраженье, то ли ты...

ПРОЩАНИЕ С НАРГОТРОНДОМ

Здесь камень плачет о былом сиянье. Здесь воды молча продолжают путь. И время, оказавшись расстояньем, Меня долой стремится отшвырнуть. Я тенью по развалинам и скалам Пришла туда, где раньше знала свет. Здесь был мой дом. Я здесь не горевала. Здесь был мой дом. И дома больше нет. Вода плеснется на руки, как прежде, Стыдливо отливая серебром. Но нет уже ни страха, ни надежды... Здесь был мой дом. Когда-то здесь был дом. А ныне - только шепчущие тени. Обломки камня у разбитых врат. Недвижной грудой где-то в подземелье Ненужные сокровища лежат. А я шепчу бессмысленное рондо, Твержу беззвучно, таю в пустоте: "Отдать бы все богатства Нарготронда За золотые блики на воде!"

ВОЗВРАЩЕНИЕ ФИНРОДА В ВАЛИНОР

СОН ЭАРВЕН

Голос мой - Чайкой над волной: "Ингольд! Ингольд!" Штормовой ветер донесет Брызги с моря. Облака, зарево, закат... Где ты, сын мой? Только смех Ветра мне в ответ. Шум прибоя... Не беда, Если никогда Не вернешься. Штормовой ветер донесет Брызги с моря... Но: струной, Ветром ли, волной Отзовешься ль? Арфы звон Или сердца стон Успокоив? Дней и лет Тягостный рассвет Отгорает. Штормовой ветер донесет Брызги с моря... Тает ночь. Как тебе помочь? Я не знаю... Арфы звон... Это только сон - И не боле... А теперь можно и наяву. Теплыми звездными вечерами Снова, как прежде, тебя зову. Знаю, в ответ я услышу: 'Amme...'

* * *

О, Альквалондэ, в чем моя вина? Я словно прикоснулся к старой ране - Так больно... И в трепещущем сиянье - Одна лишь эта боль и тишина. Моя любовь здесь больше не нужна. Мой город, если это наказанье Заслужено, то я его приму. Нет сил понять, и все-таки пойму - Ведь я люблю тебя... И потому Позволь мне разделить твое страданье... Нет. Это бессердечное желанье, Наверное. И я его уйму - Пусть будет радость в дивных переливах, Пусть будет свет в возвышенных порывах По праву недоступными тому, Кто своевольно поднял взгляд на Тьму. Любовь моя, приливы и отливы... В тот страшный час стенаний и страстей Я проклят был за кровь твоих детей. В сплетенье перламутровых мотивов - Дремавший меч - и руки до локтей В крови родных, заколотых другими. А мне - навеки - проклятое имя. И снова кровью бредит тишина. О, Альквалондэ, в чем моя вина? О, Альквалондэ, в чем моя вина?..

* * *

Над землей застыл синий полдень. Облака - как белые перья. Можно горечь ветру доверить, Можно даже вспоминать - и не вспомнить. То ли память, то ли обманом - виденье. И глаза уставились в небо. Есть ли она, земля, где ты не был, Не был в жизни - той, что после возвращенья? Для тебя - душистые травы, Синева глаз, небес, рек и моря. Что тебе в обители горя, Где запахи пепла и реки кровавые? Глядишь в синеву поднебесную или Любимую свою целуешь - Что ты тоскуешь, что ты тоскуешь По той земле, где тебя убили? Ты же знаешь, что с судьбой не поспорить. Радуйся: дыханье к тебе вернулось. Снова жизнь тебе улыбнулась. Но за водами - та земля, где смерть и горе. И ты опять с бесцельною грустью Не просишь даже - твердишь, как эхо: 'Endore, indo-ninya, nie lehto!' Сколько ни умоляй - не отпустит.

INYE TYE MELA

Настанет ночь, и ты придешь Туда, где твой очаг и ложе. И теплый вечер будет схож С другим - таким же или схожим: Дом, дверь, сияющий очаг, И плащ, отброшенный у входа, И руки на твоих плечах, И взор - синее небосвода. Та, что ждала тебя весь день - А может, полтысячелетья, - Свечой в руке разгонит тень, Улыбкой комнату осветит. Но задрожит ее рука, Лаская золотые пряди: "Как мне помочь тебе?" - "Никак", - Прошепчешь, ей в глаза не глядя. И не призвать и не назвать. Слова от боли не спасают. Но знает верные слова Любовь, что Времени не знает. И, кажется, - пришел покой, И все тревоги отгорели. И нету истины иной, А только - Inye tye mela.

ПОСЛЕДНЕЕ ПОСВЯЩЕНИЕ ФИНРОДУ ФЕЛАГУНДУ

Снова ласка солнца землю радует Нежностью последней перед холодом. Медленно листва на землю падает - Осень платит миру этим золотом. День такой прозрачный, как дыхание - Паутинка в солнечной листве зажглась. В золотом сиянье увядания Ты идешь по Осени в последний раз. Когда ты обрек себя - От жизни отрекся ли? Последнею просьбой - отчаянный крик, Но через страданье Понять увяданье - Наверное, правильно... Что тебе до листьев золотеющих, Что тебе до пенья этих смертных птиц? Ты понять пытался мир стареющий - Удалось ли? Нет? Лишь взгляд из-под ресниц... Что его краса недолговечная По сравненью с той, что видеть довелось? Что его сиянье быстротечное По сравненью с золотом твоих волос? Молению этому Иного ответа нет: "Люблю" - и надежды смыкается круг. Последняя милость - И сердце забилось Под ласкою осени... Любишь - а значит, сердце не лжет. Любишь - знаешь, что тебя ждет. Разумно ль бессмертному Ступать в беспросветную Тьму - обреченности круговорот? Полюбишь - ответит: Навеки отметит. И, может, полюбит сам... ... Ну, вот и все. Горят рябиновые кисти, И продолжается круговорот. И ветер Времени уносит листья - Лишь иногда в них золото блеснет... ... В Валиноре ты проснешься заново, Цену смерти ты узнаешь только там. Только эта плата - по карману ли? Жизнь и смерть друг другу платят по счетам: Вечным летом, радостью оправленным, В прошлое отныне сожжены мосты. Но, блаженством Осени отравленный, Будешь тосковать о ней всю вечность ты.

МАГЛОРИАНА

I.

Мне уже не посылают проклятий, Все свершилось, что свершиться могло бы. Помню я, как задыхался от злобы, Как я рвался из девичьих объятий. За спиной опять земля расцветает, Только нынче оглянуться не время. Вот пойду я и склонюсь перед теми, Кого род мой испокон презирает. Уходить мне в этом блеске не время, Я еще здесь погуляю немного. Разделила совесть землю и Бога, Дай-ка, право, упаду перед всеми! Расцелую эту землю и травы, И торжественно-публично покаюсь. И исправиться вполне постараюсь, И вести себя совсем по уставу. И тогда меня, конечно, одобрят, И, конечно, по головке погладят, И, конечно, за свой столик усадят, И, конечно, даже вкусно накормят. Увезут меня, конечно, с собою, И для всех я сразу стану примером... Я б смеялся - да увы, не умею, Разучился, оглушенный Резнею. Я - последний из восьми виноватых. Перед кем бы я ни стал извиняться, Злой усмешкой будет рот искривляться, А поймут меня отец лишь и братья. Говорить же, как привык - опоздали. Что шепчу я - никому нету дела. И иду себе прибрежным пределом... А меня тут сумасшедшим назвали. Сильмарилл держать не смог - да не смог ли?.. Только голос у меня изменился: Сколько б я в чужие души не бился, А в ответ - одно молчанье. Я проклят. Ветер странствий злые думы колышет. Что мне вечность, что мне горе и слава?.. Оглушенный древней битвой кровавой, Я пою себе. Других я не слышу.

II.

Отец!.. Злая воля меня разлучила с тобой. Отец, я люблю тебя!.. Если ты меня слышишь, Если ты меня помнишь, Если там, где вместо времени Вечность, Хоть какое-то воспоминанье Тебе все-таки нужно - Отец!.. Я люблю тебя!!!

III. РЕКВИЕМ

На губах застыли слова. Я безумен, а ты мертва. Может, песней бы воскресил - Даже петь о тебе нет сил. "Мне б коснуться твоих волос, Мне бы голос услышать твой..." Криком чаек над головой Эхо песни оборвалось. Так и было - в последний раз. Пальцы режутся об струну. Я в объятьях твоих засну - Только песня оборвалась. Если вправду любовь сильней - Умоляю, вернись ко мне! ...Даже петь о тебе нет сил. Может, песней бы воскресил...

IV. СМЕРТЬ МАГЛОРА

Без печали, забыв о боли, Золотым закатом залитый, Он лежит в полосе прибоя. И качаются откровенно Меж намокших тяжелых прядей Золотистые хлопья пены. Под истрепанным одеяньем Оставалось так мало плоти, Что он кажется невесомым - И ласкают, ласкают волны Его тело легко и нежно, Как дитя, что спит в колыбели. А лицо его так спокойно, Словно не был вовсе безумцем. Словно лег отдохнуть немного. А лицо его так спокойно, Что нарушилась бы дыханьем Эта тихая безмятежность. У израненных ног - ракушки. Водоросль вплелась ему в пряди. Золотистый свет на ресницах. Странно видеть мне эти слезы В золотом закате у моря - Что ты плачешь над мертвой песней? Слышишь, море шумит знакомо? Слышишь, ветер поет над морем? Разве не узнаешь ты голос? Слышишь шорох древесных листьев? Слышишь голос летящей птицы? Разве может песня исчезнуть?

V. МАГЛОР (N 2)

Проходит время чередой Струящихся веков. Омыто песней, как водой, Воспетое без слов. Напев отчаянный звенел Иль нежный, как вода - Но лучше одного не пел Никто и никогда. Шумят бескрайние леса, И в шорохе листвы, И в звонких птичьих голосах, И в шепоте травы Один и тот же голос - тот, Исчезнувший давно. А где он сам теперь поет - Узнать не суждено. В извечном вихре годы мчат, Проносятся сквозь тьму. И песни новые звучат - Соперники ему. И пенье птиц, и пенье стрел, Поющая вода... Но лучше Маглора не пел Никто и никогда.

VI.

А.Р. - великому Маглору ХИ-94 Над землею утихает стон дождя. Помолчи! Ты слышишь - эхо голоса в ночи, Уходя? Послушай... Крики чаек и звон металла, Шелест ветра и горе разлуки - Да... И гордые башни, и белые стены, И смерти любимых, и ужас измены, Все белое - красное - черное - синее - белое - красное - черное - синее... И снова и снова... Сотни и сотни лет... "Где он?" Зачем тебе знать? "Я хочу его увидеть." Зачем? "Я хочу знать, какой он." Вряд ли ты увидишь певца - Да и что тебе В лице, искаженном безумием, В спутанных волосах, В истрепанной черной одежде? Слушай, он похож на свои песни. В сущности, только они и остались. Слушай же! "Больно..." Слушай же! "Страшно..." Слушай же! "Прекраснее я ничего не слыхал." Что ж, я сделал то, что мог сделать. Теперь слушай, а я ухожу. "Куда?" - Однажды я встретил Поющего Маглора И заглянул ему в глаза. С тех пор пути мои странны. Я должен спросить у него совета. А ты - слушай...

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДУХА ОГНЯ

С.Кузнецовой Am Em Am Em Ныне над Аманом, небо над Аманом F Em Am Серой висит пеленой. Am Em Am Em Сполохи мечутся, сполохи светятся F Em Am Адовой голубизной. C G Am Em Что предреченное, то обреченное, F Em В душах - тревога и страх: Am Em Am Em Темно-багровая, словно от крови, F Em Навеки заходит Луна в небесах. Кто это там, на дороге из Мандоса? Время твердить имена. Кто возвращается, в мир возвращается В час, когда гаснет Луна? Угольным прочерком в небе всклокоченном Видится ломкая тень. Кто возвращается, в мир возвращается В этот смятенный и яростный день? Волосы черные, плечи развернуты, Сбивчив стремительный шаг. Что-то знакомое, очень знакомое В тонких и резких чертах. Пыль в волосах его, пыль на устах его, Шепота не разобрать. В сером сиянии, на расстоянии - Все же узнали - нельзя не узнать? Как не узнать эти волосы черные, Дивные эти черты? И над притихшей землей Валинорэва Грозное имя летит. Угольным прочерком в небе всклокоченном, Голову чуть наклоня, Встал перед Аманом, замершим Аманом Некогда звавшийся Духом Огня. Угольно-черные спутались волосы, Угольный плащ на плечах. Уголь и пепел звучат в его голосе, Уголь и пепел в глазах. Аман в смятении - света ли, тени ли, Зла ли, добра ожидать? В мир возвращается, в мир возвращается Тот, кто посмел Сильмариллы создать! Пыль в волосах его, пыль на устах его, Сбивчива тихая речь. В мир возвращается, в мир возвращается Камни посмевший зажечь! Вспыхнет ли снова - от искры ли, слова ли, Дух его из угольев? В мир возвращается, в мир возвращается Проклятый миром во веки веков. Лица застыли тревожными масками. Молча стоит Мириэль. Финве глядит с отчужденной опаскою. Прячет глаза Нерданэль. Прочие замерли, смотрят в глаза ему - Пеплом присыпанный взгляд - В гордую, грешную душу, сгоревшую Много веков и столетий назад. Что же ты, Хизиэль, за спины спряталась, Что ж ты к нему не идешь? В мир возвращается, в мир возвращается Тот, кому веришь и ждешь. Черное платье, веками истертое, Время настало забыть. Он возвращается, в мир возвращается, Может быть, чтобы тебя полюбить! Пепел - глаза его, пепел - душа его, Нечего, нечего ждать. Хватит ли, Хизиэль, веры и верности, Чтобы таким Феанора принять? Хватит ли памяти, хватит ли смелости, Чтоб его за руку взять?

ЛЕГЕНДА О ТОМ, ЧЕГО НЕ БЫЛО

(по событиям ХИ-95) Из "Хроники черных лет": ...И тогда государь Мэглор, охваченный безумием, схватил проклятый меч Эола и бросился к перевалу. И там встал он в первых рядах, рядом с государем Тинголом, и огонь дракона спалил его, ибо у него не было мифрильного доспеха... ...И пепел его был унесен в Ангбанд, дабы светлая государыня Мелиан не смогла силой своей воскресить его... ...И Запад пал, и Тьма затопила Средиземье... (оттуда же, 120 лет спустя ) А когда наступил конец, Пепел быстро развеял ветер. Семерым завещал отец Дострадать за него на свете. Время горечи и потерь, Время странных страстей кровавых... И корону его теперь Старший сын получил по праву. Только - прав или виноват - Он нарушил свое же слово, И глаза пятерых глядят С ожиданием на второго. А второй? А второй - певец, Дружит с арфой и звонкой песней, Пересмешник-златокузнец, Гордый сказочник и кудесник. Мало в Арде таких бойцов, И таких полководцев мало. Но беда, что таких певцов Арда вовсе и не видала. Выбирать не ему, а Тьме. Арфа дивная замолчала. Правит крепостью на холме Молчаливый король усталый. Бесконечные дни войны. Штурм за штурмом - все тяжелее. И мгновения тишины, От которых еще страшнее. И безумия черный час, И проклятие, и защита... Говорили потом не раз О защите Минас-Тирита. Говорили, но время вспять Повернуть все равно не в силах. Только пепел остался - ждать, Пока Арду тьмой не накрыло. Говорят, что не стоит скорбеть. Зря мы грустные песни пели. Говорят, что вот так сгореть Очень многие бы хотели. Но скажу одно наконец, Перед тем, как с Ардой проститься: Если где-то погиб певец, Там уже ничему не сбыться.

ПЛАЧ МАГЛОРА О НУМЕНОРЕ

Представим себе, что Маглор дожил до падения Нуменора. И что он его пережил. И однажды он кому-то об этом рассказал... Dm Который год, который век F Свою судьбу бросаю в море, Gm A А вот сегодня посылаю Dm D Песню следом за судьбой. Gm C Я вам спою, я вам спою | 2 раза F B О Нуменорэ, Нуменорэ, | Gm A7 О той земле, что ныне скрылась | Dm D Под волной, под волной... | Как на зеленых берегах Амана вспыхнули пожары, И как от окрика "Сдавайтесь!" Валинор затрепетал... Как под горой Таниквэтиль | 2 раза Стояли бледные Валары, | И как воздушную корону | Манвэ Сулимо сорвал... | И где, в каких мирах надзвездных Задрожал от боли Эру, С какими муками сравнить Его отчаянье и страх - Как и любовь, как и любовь, | 2 раза Его страдание безмерно, | А за вратами хохотал | Сраженный Враг, Сраженный Враг... | Любовь последнюю спасти, Остановить любой ценою Перерожденье Третьей Темы В пустой безбожный диссонанс - И вот тогда, и вот тогда Своей рукой, своей рукою Нанес удар Илуватар В последний раз, в последний раз - Но все же Он - Илуватар, Расправа с собственной любовью Спасала Арду, а его... Его душа разорвалась. И нету смысла с этих пор Ломиться в запертые двери И выяснять, что значит "совесть" Или что такое "честь"... Но как быть, ах, как же быть, | 2 раза Кому же верить, как же верить - | Илуватара в мире нет, | А Мелькор есть, а Мелькор есть! | Который год, который век Своим путем идут светила, Ну, и пускай себе идут, Не сбились только бы с пути... Ведь больше нет, ведь больше нет | 2 раза Единой силы, высшей силы, | Что может тем, кто потерялся, | Путь найти, путь найти... |

УЧИТЕЛЬ

- Привет тебе, мастер. Ужель не по вкусу тебе мой прием? А я так старался тебе угодить... Молчит Келебримбор. Темнеет оконный проем. И до смерти, до смерти хочется жить. Зловещий хозяин Поймал застывающий взгляд: - Ну что, ученик, уж Решил ты, что мастером стал? Чего же он хочет? Насмешливо орки глядят... Ах, нет - это копоть на стенах, Он орков прогнал. Последнее право - Под взглядом холодным молчать. На льду Хелькараксе Бывало порой холодней... А он говорит, Что настала пора отвечать - За вольность и дерзость Учителю - жизнью своей. - Пойми, эти кольца Сильнее, чем сила и мудрость твоя. Отдай их мне в руки - И я обуздать их сумею тогда: Я все-таки Айну, И я, а не ты, перед Эру стоял. Я знаю, как силу Стихий обуздать. А ты, как игрушку, Всю силу доверенных знаний вложил В красивые штучки. Мальчишка, придурок, щенок! Ну, ладно. Так где они, Кольца? Скажи... Я сделаю так, Что отступится бешеный Рок. "Все те же слова... Как же я оказался настолько слепым? Любимый Учитель... Проснуться... Но это не сон!" Погибший Эрегион. Вьется удушливый дым. И память, молчащая память - со всех сторон.

Баллада о трех звездах

Прозрачный лес над голубым холмом В заснеженном молчании уснул. Я заблудился в сумраке ночном И путь не мог найти в свою страну. И замер я в предчувствии беды, Отчаянье мне стискивало грудь. Но в небесах сияли три звезды И путнику указывали путь. Одна из них пылала, как пылал Огонь творенья на заре времен. Как раскаленный добела металл, Она прожгла застывший небосклон. Живая ртуть дрожала в вышине, Живая страсть средь мертвых облаков... И сердце билось легче и сильней И разгоняло стынущую кровь. Вторая - красноватою была, Но не багрово-адовым огнем: Она была, как искорка, светла, Заброшенная в небо очагом. Сияющий и ласковый огоньъ Чуть улыбнулся мне издалека... И тонкий луч, упав мне на ладонь, Согрел ее, как теплая рука. А третья - золотистая, как мед, Что пчельник собирает поутру, Светила и звала меня вперед, И понял я, что все же не умру. Что не замерзну в роковой тиши, И не найдет меня коварный враг... Отчаянье исчезло из души, И легче сделать следующий шаг. Да, я давно о звездах позабыл, А эти - словно знали обо мне: Три имени, три боли, три судьбы И три звезды, горящих в вышине. А за холмом, в утоптанном снегу, Ждала меня знакомая страна, И я пришел к родному очагу, И мне назвали эти имена. В память о тебе, Феанор, В память о тебе, Фелагунд, В память о тебе, Фродо. Славься же в веках, Феанор, Света и добра, Фелагунд, Доброго пути, Фродо.

* * *

Этот фрагмент из "Альдудэниэ", Плача по Деревам, сложенного Элеммире из Ваньар, был записан в Средиземье по памяти. Тишина. Такая тишина, что дыхание кажется криком. Тишина. Она тяжелая и плотная, как страх. Я не хочу Быть страхом, но иначе Нельзя: теперь весь воздух - страх. Слезы Кажутся мне преступлением ныне. Или не стоит Проливать их над тем, чего нет? Память - Мы забыли о ней, но осталась Только она В мире, где ныне царит тишина. Если б звезды могли Понимать нас! Я бы сказал: "Звезды, Спуститесь на землю! Здесь стало так тихо!" Но если бы звезды могли Спуститься к нам, Они бы могли понимать нас. Мир отодвинулся. Каждый отныне - сам по себе, один. Голос - Мост через пропасть, а есть ли другой берег? Страшно и пробовать. Слезы - в молчанье. Каждый скорбит В одиночестве. Что разрушит тишину? Что вспыхнет пламенем? Что засияет истиной, Которая сильнее страха? Поразительны последние четыре строчки отрывка. Вряд ли Элеммире был провидцем, он просто страстно желал этого. Но, наверное, он не желал, чтобы это произошло так... Ибо когда появился страх, победить его оказалось проще всего страхом же. Элеммире, Ваньа, вряд ли хотел такой победы над страхом, которую одержал Феанаро. Слишком большой болью обернулась эта победа...

ПОСЛЕСЛОВИЕ К ИГРЕ

Мы уходим с перрона. Сгорела последняя спичка. Оглянувшись назад, Понимаем, что это - всерьез. Нам еще три часа До Москвы коротать в электричке, Нам еще три часа Можно верить реальности слез. Перепеты все песни. (Такая банальная фраза.) Дремлет Мэглор усталый, Безумье свое позабыв... Хорошо, что молчанье бывает заразно. И притихший вагон Засыпает, судьбу прекратив. Сны плывут, как река, Что иною течет каждодневно. Наши старые Игры Позабудем не скоро. Рядом дремлет Усталый кочевник, Странно похожий На Феанора... Мы приедем в Москву. Словно дымом, текущим над кровью, Расплывается память, Иную реальность губя. А потом? А потом Мы напишем к Игре послесловья, Стремясь обмануть - Может, время, а может, себя. 16.09.94

РЕЗНЯ

Ночью проснешься. Безмолвием полнится Звездный свет. Над холмами тенистыми - темные заводи. Но когда - нибудь ночью тебе припомнится Алый цвет Факелов или крови. Стало быть, Что было - то было. Полыхнет, Закружит, тошнотным запахом обожжет, Звездный свет заслоня - Это Резня. Спи. Засыпай. Не вернуться в прошлое Никогда. Что ты напрасно мечешься - время властно здесь. Вайре в чертогах Мандоса выткала В эти года Всю тошноту и ужас - и ужас весь. Что было - то было. Еще придет, Наполнит, собой обернется и осмеет, Раскаяньем память маня - Это Резня.

ПОЮЩАЯ ВОДА

Мне снился сон, и он меня тревожит. Я не могу понять, что это значит. Быть может, этот сон меня дурачит. Иль это весть моей судьбы, быть может. Мне снился город подвенечно-белый, Жемчужина на бархате зеленом, Рифмующийся с древним Тирионом В едином ритме знаков и пробелов. Мне снился город - отблеском на скалах, Сияющий, вне Времени застывший, О милости и боли позабывший И тех презревший, что о нем мечтали. Мне снился этот город. И часами Там, замерев над всеми, непреклонно Создатель, повелитель и влюбленный Глядел вокруг незрячими глазами.

ФЛЕЙТА ДАЙРОНА

Смерти - или бессмертия - В песне я не искал. Просто я пел. Поверьте - Просто дышал. Благо или страдание В песне я обрету - Есть ли право у Дайрона Петь пустоту? Если исчезла музыка, Словно звезда в рассвет - Надо ль расстаться с узами Или нет? Что же вы сами дали мне, Чтоб осуждать - Есть ли право у Дайрона Не отвечать? Время поранят молнии, Раны зальет печаль. Если б о Дайроне помнили, Как он молчал! Бросил свой проклятый дар и Не глядел ему вслед. Высшее право Дайрона - Право не петь.

МАСТЕРА

Вот и кончилась наша Игра. У костра сидят Мастера. В мастерятнике - шум и гам: Мастерам дают по мозгам. Поистаивал край чудес. Остается обычный лес. И рассеялась в свете костров, Словно призрак, власть Мастеров. А была ли она, эта власть? Коготок увяз - птичке пропасть. Свет костра на лицах лежит. И они, как и мы - бомжи. Воплощатели детских снов На площадках среди миров. А в костре угасает свет. Их, как нас, в этом мире нет.

МОНОЛОГ САУРОНА

(точнее, реплики в разговоре с Галадриэлью) Однажды Саурону где-то в середине третьей эпохи пришло в голову выяснить отношения с Галадриэлью. Он, приняв элегантный вид, явился ей в Зеркале и хотел спокойно поговорить. Но не удалось, ибо эта дама вылила на него кучу бочек моральных помоев. Бедному Саурону пришлось отбиваться. Ну милая, ну что ты наезжаешь? Ведь это просто скучно и нелепо. Кому ж так нужно ворошить былое. Послушай, я же дело предлагаю. Что нам делить? Давай поделим мир... Я знаю, что я делаю. Не скрою, Что кое-что покажется жестоким Отдельным вашим эльфам недалеким. Что-что? Ах, орки! Орки Мории... Помучили чуть-чуть твою дочурку... Ну тоже ведь порадоваться хочется: Ведь жизнь у них нелегкая. И кстати: Жила у них в довольстве целый год, Так что не надо голову морочить: Не так уж, в общем, плохи эти орки. К тому ж они и не мои "шестерки". Ты мне не веришь? Эру, почему? Кого еще я мучил или резал? Наивно, скучно и однообразно. Ну, ну, давай, давай свои печали. Я их развею тут же, обещаю. Ты видишь, я не так уж безобразен, Как эти ваши эльфы говорят. Давай печали! Будем разгонять! Чтооо? Келебримбор? Этот-то причем? Да знаю, знаю. Ох уж эти эльфы! Все славят верность ихнюю в любви! Нет, нет, не лезу я в твои дела, И в душу тоже я к тебе не лезу, Не видно разве? Надо бы развить Любовную таинственную тему И превратить влюбленности в систему. Нет-нет, я про тебя не говорю! Да-да, ты так верна своей любви, Что Келеборн от злости матерится. Но из избы - хотел сказать, с талана, Не любит сор вытаскивать. Придется С неверною женою примириться. Ну, почему же он меня не славил? Его я от соперника избавил... А этот феаноровский наследник Меня достал изрядно, признаюсь. Все кольца, кольца, кольца, кольца, кольца... Не знал я раньше, что шизофрения У вас передается по наследству, И что от шизофреника придется Мне избавляться методом таким. Поверь мне, Гэль, он был неизлечим. Что? Этого, который с желтым хайром... Ну, отдал волколакам на съедение. Ну милая, ну кто ж так нарывается? К тому же это дело о-очень прошлое? Давно твой брат из Мандоса сбежал, С Финарфином по Валинору шляется. Не делай вид, что этого не знала: Мы оба "Сильмариллион" читали. (Ну то есть "Lay of Leithian" слыхали.) Да, милая, с тобой договоришься! Ну, в общем, хватит. Женщины скандальней Я даже среди орков не видал. За что у эльфов именуют мудрыми? Я тебе дело говорю, а ты... Ну, Гэль, пошла ты на фиг, я устал! (Исчезает из Зеркала. Последнее, что он слышит - горестный вздох Галадриэли) Так... Кажется, она в меня влюбилась. Маразм неизлечим, скажи на милость!

Стихи о встречах эльфов Холмов с людьми и что из этого получалось

* * *

Я зачат не в постели тесной - Под зеленым шатром дубовым. Я рожден не в клетушке темной - В молодом лесу у ручья. Мать меня накормила сытно, Положила к себе в корзинку. Так начался мой путь бродяги, Путь бродяги с лесных холмов. Моя мать была дева леса, А отец - человеком смертным. Но никто из эльфов ни разу Об отце мне не поминал. Я потом уже сам догадался - По тому, как меня тянуло К сизым дымкам деревни - Кем же был мой отец. Впрочем, что мне в отце незнанном? Моя мать меня баловала, Одевала в наряд из листьев, Убирала в гирлянды цветов. Молоком быстроногой лани И медом от дикого шмеля Меня моя мать вскормила. Так прошло десять лет. А потом я и сам научился С серой белкой делить запасы, Помогать ежу насыщаться Или с зайцем в траве пировать. Мудрый брат моей матери сделал Для меня детский лук и стрелы, Но в малиновку и веснянку Не целился я никогда. И еще десять лет минуло. По людскому счету немало, Но бессмертному племени эльфов - От "хи-хи" до "ха-ха". Только я возмужал быстрее, Чем обычные дети эльфов, И увидел я, как тревога Полыхнула у мамы в глазах. "Кто ты, сын мой - эльф или смертный? Суждено ли мне скоро увидеть, Как увянут твои ланиты, Поседеют кудри твои? Ох, не зря говорят, что люди Повсюду сеют тревогу. Знала ль я, обняв человека, Что беду свою обниму?" "Мама, мама моя, не надо Горевать, что я скоро вырос. Я могучий лесной охотник, Я сильнее многих других. А еще я недавно слышал - Сам король говорил - красотой я Его сыну не уступаю. Так чего ж ты клянешь отца?" "Ты дитя еще разумом, сын мой. Если смертный ты, что мне в силе И красе твоей мимолетной, Кроме горести и тоски? Ты не знаешь еще, как быстро Тают эти призраки-люди, Как краса, становясь безобразьем, За собой их уводит в ничто." Слов ее я тогда не понял, Но запомнил, пожалуй, крепко. Сам себя я тогда боялся - Три дня горевала она! Но случилось большое счастье: Моя мать полюбила снова. И в назначенный срок на свете Появилась моя сестра. Вот тогда я собрался с духом, Взял свой верный лук (уж не детский), Свой наряд паутино-тканый Сменил я на шерсть и холст, - И оставил холмы лесные, Потому что узнать хотелось, Что же это за призраки - люди, И возможно ль, что я из них. Так с тех пор я брожу по свету. Принимали меня и гнали, Привечали и осуждали, Ненавидя или любя - Но по-прежнему остаются Непонятными эти люди, Что повсюду сеют тревогу И повсюду несчастье жнут. Смерть преследует их повсюду. Вся их жизнь - одно умиранье. Красота их обманна: уводит Безобразье ее в ничто. Но опять, как весна за зимою, За смертью к ним жизнь приходит. Что же это за призраки - люди, И возможно ль, что я из них?

* * *

- Молочный туман заливает холмы, Всю ночь с тобой танцевали мы - Чего же еще ты хочешь? Убран уже златотканый шатер, Птицы в деревьях ведут разговор - Чего же еще ты хочешь? - Но день не навеки: часы пройдут. Вечером где я тебя найду, Фея цветов и песен? Ибо с тобой я хочу опять Со звездами в такт по росе танцевать, Фея цветов и песен! - Ах, юный паж мой, слова дерзки. Листьев шелест, ропот реки - "Ты слишком многого хочешь!" В танце росистом мне выбирать, С кем и когда мне его танцевать - Ты слишком многого хочешь! - Милая фея, здесь воля твоя: Танцуй с кем хочешь, меня обсмеяв - И все же тебя найду я! Когда ты танцуешь, все в мире не так: Весь мир качается музыке в такт - Вот так вот тебя и найду я!

Баллада о замке

На горбатой скале у холодных морей, Там, где серые скалы и ночь в серебре, Там, где скудные травы и листья серей, Чем в лесах наших шумных и ясных, Древний замок стоял, как и ныне стоит, Неподвижен, извечен он, врезан в гранит, О преданиях, песнях и былях молчит, И молчит о хозяйке прекрасной. Но однажды в морозную лунную ночь Некий путник узнать оказался не прочь, Что за замок, не мог бы он, право, помочь До утра не замерзнуть бродяге. Он взошел на крыльцо, дверь была отперта, А за дверью - за дверью была пустота, Путник крался, внезапно испуганный, там, Неуютно там было бедняге. Он вошел в бесполезный покинутый зал, Где истлевшими тканями ветер играл, Поукромней себе уголок подыскал И укрылся плащом от мороза. Но от голода нет избавления в снах, А в окно заглянула большая Луна, И бродяга, вздохнув, поглядел из окна... Заметался, да было уж поздно. Кавалькада на черных храпящих конях, Много всадников в латах, при длинных мечах, У коней и у всадников - ярость в глазах, Охраняла большую карету. На карете, на дверце - таинственный герб: Из алмазов блестел на гербе лунный серп, А в объятьях его - розоватый рассвет И звезда серебристого цвета. Кавалькада неслась, разрезая простор, Кавалькада влетела на дремлющий двор, Путник сжался, как будто застигнутый вор, В уголок потемнее забился. За дверями томительно рог прозвучал, В лунном свете поплыл дотлевающий зал, Убран золотом, бархатом, деревом стал, Миллионом свечей осветился. И в прикрытую дверь протянулась рука, А на ней ослепительно перстень сверкал, Золоченую дверь потянула слегка И отбросила бархат портьеры - На пороге глава кавалькады стоял И прекрасную деву под руку держал, И вступил церемонно-торжественно в зал, И другие за ним - по примеру. Он воссел на широкий серебряный трон, Деву рядом с собою удерживал он, Его свита расселась с обеих сторон, Чужака они не замечали. Был король (что король - в том сомнения нет) В белый мех, серебро, черный бархат одет. И на деву глядел, как на солнечный свет, Но она пребывала в печали. Ее волосы были как черная ночь. Кто она королю? То ль жена, то ли дочь. Чужестранцу хотелось бедняжке помочь, Только как ей помочь - он не ведал. И король повелел, чтоб начался турнир, Ну, а после него будет свадебный пир, Королевская дочь - наградной сувенир Для того, кто добьется победы. Зазвучал заунывный торжественный гимн. Претенденты вставали один за другим, И с противником каждый шептался своим, Проверяя оружье и латы. И король объявил в подходящий момент, Что, появится буде еще претендент, От участия будет такой отстранен. Опоздал - значит, сам виноват он. И звенели мечи, и их призрачный звон Гулким эхом со всех доносился сторон. Королевна грустила, темнел небосклон - До рассвета луна заходила. Но в окошко под крышей взглянула звезда, И шаги прозвучали за дверью тогда, И беспомощный стражник горел от стыда - Задержать он пришельца не в силах. Был чудовищно страшен явившийся лик, Сине-черной проказой запятнан язык, И метался принцессы испуганной крик По внезапно смущенному залу. Надо лбом его злобно рога скривлены, Нос раздвоен, а губы в потеках слюны, Всем немедля припомнились страшные сны, Но такого и там не видали. И взревело чудовище: "Слушай, король, Ну-ка, мне за принцессу сразиться позволь! Я желаю сыграть свою скромную роль И с добычей своей удалиться!" "Кто б ты ни был, чужак, - тут король отвечал, - Правил вежества ты никогда не слыхал. Рад тебя огорчить. Ты, увы, опоздал За такую награду сразиться!" Изумленный бродяга забыл обо всем, Из убежища выполз почти целиком, И один из придворных своим сапогом Наступил ему на руку с маху. Но ни тяжесть, ни боль не почувствовал он, - Значит, призрак ему наступил на ладонь. "Это призраки все?.. Или просто мой сон?" И бродяга зашелся от страха. Привидения не замечали его. А чудовище взвыло: "Ну что ж, ничего. Я без правил сейчас уничтожу того, Кто принцессу себе завоюет! Что ж, сражайтесь, сражайтесь, а я посмотрю, Кто сумеет добыть мне добычу мою, А в награду его я без боли убью, Так что пусть они дальше фехтуют!" Но, смущенные, в ножны вернулись мечи. "Все вы трусы!" Но молвил король: "Помолчи. Ты незванным, нежданным явился в ночи И не счел даже нужным назваться. Ни один из достойных вассалов моих Меч не вытащит при оскорбленьях таких. Уходи, а иначе не будешь в живых. Я ведь тоже умею сражаться!" Рассмеялось чудовище: "Ну-ка, король, Посражайся со мной, отыграй свою роль! Я тебя не убью. Но сразиться позволь!" Двинул бровью король: "Дозволяю. Если хочешь искусство свое показать... Эй вы, слуги! А ну-ка, чудовище взять! И кровавая бойня вскипела опять В древнем зале, где ветер гуляет. Но чудовищный призрак сражаться умел. Вот один из противников на пол осел, Меч другого сломался - владельца отпел, Третий пал, хоть и храбро сражался... Салютнул страшный воин принцессе мечом, А принцесса глядела, забыв обо всем, Из-под черных волос взгляд сиял торжеством, И о чем-то король догадался. Он спустился к сражавшимся, в гуще мечей Встал, как будто не думал о жизни своей, За спиной неизвестного встал у дверей И взмахнул, предвещая развязку. И чудовища руки стянула петля. Меч со звоном упал. Призрак рвался, но зря. А король усмехнулся, к нему подойдя, И сорвал его страшную маску. "Здравствуй, старый знакомый." Пришелец молчал. Ледяное молчанье наполнило зал. Приближался рассвет. Неподвижно стоял В нежном свете свечей неизвестный. Серых глаз непокорный, отчаянный взгляд, Золотистые кудри как солнце горят, А в венце надо лбом три сапфира горят. Красотой он был равен принцессе. "Я пришел за своею невестой, злодей." "Принц из Южных Холмов! Что ж ты делаешь с ней? Если любишь, так должен забыть поскорей, Чтобы сердце ей зря не тревожить. Я сказал: не отдам свою дочку на юг. Ты изрядно меня утомил, признаюсь. Потому-то тебя я без боли убью, Тебе больше ничто не поможет." И король, усмехаясь, из ножен достал Голубым серебром отливавший кинжал, Но сказала принцесса: "Он храбро стоял. Посмотри, он беспомощен ныне. Это будет убийство, отец дорогой. О, Король, пусть он лучше сразится с тобой. Ты сильней и искусней его. Этот бой Жизнь и честь у тебя не отнимет!" "Слова дочери мало. Но если один - Хоть презренный слуга, хоть лихой господин, Скажет слово защиты, то ты победил, Забирай ее и убирайся! Поскорее решайте: ведь скоро рассвет. А с восходом мы снова уснем на сто лет. Кто тут встанет в защиту? Желающих нет? Значит, с жизнью своею прощайся!" И король замахнулся кинжалом, но тут Наш бродяга оставил свой тайный приют И, забыв, что его здесь и вовсе не ждут, И скорее всего не услышат - Закричал: "О король, я вступлюсь за него! Нет на свете сильнее любви ничего! И, вот странно - пришелец увидел его, И король ему крикнул: "Потише!" Обрели привиденья реальную плоть И с мечами - спаси и помилуй, Господь! Подступили к нему, норовя распороть Его тело легко и бесчестно - Но ворвался в окно золотистый рассвет, И растаял кошмар, короля больше нет, Свита тоже исчезла, но, светом одет, Принц стоял, и с ним рядом принцесса. Улыбнулись они и к окну подошли. Золотое светило вставало вдали. И исчезли. Танцуют в лучистой пыли Золотистые отблески света. И бродяга решил: "Это был только сон", Но, когда у реки умывался, сморен, Их обоих узнал в отражении он... И, пожалуй, закончим на этом.

Баллада об Огне и Воде

Те далекие годы сокрыты во мгле. Бушевали пески на пустынной земле. Только ветер свистел над обломками скал. И бесцельно Алар над землею сиял. И однажды в иссохшем пустынном краю Самый воздух скрутился в большую струю, Над землею поднялся предательский смерч, Начал скалы хлестать и окрестности жечь. И одним бесполезным сияющим днем Этот смерч обернулся багровым Огнем: Хохотал от тоски, извивался, как нить, Сам себя пожирал и не мог возродить. По земле он метался в бесплодной тоске, И однажды услышал он шум вдалеке. И рванулся туда, и увидел Ее. То ли синюю гладь, то ль простой ручеек. "Кто ты?" - грозно Огонь прогудел, а она Улыбнулась - вот так появилась Волна. И ответила тихо: "Я дочка Земли. Я пришла, чтобы эти края расцвели." "Расцвели? Ха-ха-ха! Слушай, глупая мать, Пред Огнем ничему в мире не устоять!" Но ответила дочь: "Быть нельзя одному. Ты тоскуешь? Иди, я тебя обниму." "Эй, наивная Сила! Я буду смотреть, Как, меня обнимая, ты станешь гореть! Впрочем, мне тебя жаль. Уходи - я пришел!" И ответила тихо она: "Хорошо." И исчезла. Огонь рассмеялся опять... Но пред новой тоскою не смог устоять. Среди скал он метался, валялся в пыли - Все искал он покорную дочку Земли. И однажды в бреду, называемом сном, Он ее увидал, но в обличье ином. И рванулся, очнувшись, скорее вперед, И летел пол-земли - на восход, на восход. И увидел ее, и склонился пред ней. Только гордость тоски оказалась сильней. Он сказал: "Ты сказала, обнимешь меня? Так иди, и почувствуешь ласку Огня." И, поднявшись, она потянулась к нему. И прохладная нежность багровую тьму Обхватила прозрачною легкой рукой. И в душе его нежность смешалась с тоской, И, доныне неведомым чувством томим, Он сказал ей три слова - как пламени дым. И впервые тогда прозвучали они: "Я люблю тебя..." Что это сделалось с ним? Он слабел с каждой новой секундой, и вот Осознал, что сейчас он в объятьях умрет. И исчезнет, из мира уйдет без следа... "Как зовут тебя?" - шепчет он тихо. - "Вода." Но ее иссушил опаляющий жар. И поднялся над миром безжизненным пар. Тихо облако там, в небесах, собралось И на землю сухую дождем пролилось.

ЗАКЛИНАНИЯ

Предсказание На всей Земле закон судьбы один: Ничто не происходит без причин. Грядущее сокрыто в настоящем И проступает из его глубин. Я вижу дивный свет из глубины, Где контуры грядущего видны. Видения Лунный свет отражается в капле росы, И туман наползает на зеркало вод. Исчезает пространство. Застыли часы. Пред моими глазами виденье встает. Мне увидеть и горе, и радость дано. Все желанья - одно, все страданья - одно. Отвод глаз Солнца лучи и звездный свет, Сумерек тень, вечный рассвет, В чередованье ночи и дня, Света и тени укройте меня. Облик мой - память ушедшего сна. Даже тень моя не видна. Зверозащита Я говорю тебе "Постой", И слово, будто щит, От зверя ярости слепой Меня огородит. Оружья я не подниму. Вернись назад в лесную тьму! Экзорцизм Поверь, я не хочу тебе вреда. Но я тебя не призывал сюда. Пока еще я остаюсь собою, Ты не заступишь мне дороги никогда! Исчезни же, созданье темноты! Исчезни же из яви и мечты. Лечение. Склонятся ветви над тобою, Реки журчание утешит. И серый плащ мелькнет порою, (намек на Эсте) И сон целебный веки смежит. Болезнь была - и отступила. К тебе опять вернулись силы. Кузнечное. (Обращено к кузнецу) Сплетаешь ты металл с чудесным сном, И многое отражено в одном. Воистину высокое искусство Да будет ныне вознаграждено! Недаром дело мастера боится. Уменье в результате отразится.

ФЭНТЕЗИ

(Подражание М.Цветаевой) Мы не смотрим вокруг по привычечке, Но разок огляделься изволь: Вот на днях в городской электричечке Заблудился эльфийский король. Сел, наверно, в нее без билета он - Все, наверное, в грезах витал - Контролер с него штрафик потребовал, А потом в отделение сдал. Что за странненький выверт истории: Продолжается бой за Рязань. Командиры пируют в "Астории", Проедают богатую дань. У костра замерзают начальнички, Вспоминая проигранный бой, И монашка в потрепанном спальничке Сонно воину машет рукой. В это время в далекой Ирландии Сонным вереском веют холмы. В это время в далекой Ирландии Три шага от весны до зимы. Возвращается воин из странствия, И аптекарь глядел себе вдаль, А в Кэр Касле принцесса ирландская Моет хайер шампунем "Видаль".

РЕКВИЕМ

На губах застыли слова. Я безумен, а ты мертва. Может, песней бы воскресил - Даже петь о тебе нет сил. "Мне б коснуться твоих волос, Мне бы голос услышать твой..." Криком чаек над головой Эхо песни оборвалось. Так и было - в последний раз. Пальцы режутся об струну. Я в объятьях твоих засну - Только песня оборвалась. Если вправду любовь сильней - Умоляю, вернись ко мне! ...Даже петь о тебе нет сил. Может, песней бы воскресил...

* * *

Когда-нибудь настанет срок, И теплый легкий ветерок Взбежит, взлетит на мой порог И скажет "Здравствуй"... И я пойму, что это знак, Что теплый свет заменит мрак, Судьбы не избежать никак, Здесь я не властен... И легкий гость нежданный мой Меня поманит за собой, И я коснусь его рукой - Привет, приятель... Мы за руки возьмемся с ним, С чудесным вестником моим, И над цветами полетим, Хоть не крылаты...

ДОРОГА НИКУДА-1

Устали ноги в грубых башмаках, И плащ уже давно до дыр прорвался. Но в душу не проник животный страх, Хоть ты уже и плакал, и смеялся. Приходят и уходят поезда, Но с ними нам с тобой не по дороге: Уходит вдаль Дорога Никуда, Начавшаяся на твоем пороге. И что бы там ни встретилось - держись! Удаче не поставлено предела. Дорога эта - просто наша жизнь, А никуда - да разве в этом дело?

* * *

Нам не прощают бытия, Нам лишь мучения прощают, И отреченья обещают Святой огонь. Но мы ни в чем Перед Богами невиновны - Клянусь! И пусть мне скажут "Ложь". Ведь выше правды не найдешь, Чем та, которую не знают: Ее не запятнать огнем, Ее не исказить любовью. За пустословье платят кровью? За правду тоже платят кровью. Нам не прощают бытия.

* * *

Свет Заколдованной линией тьмы Пел, Покуда свирель дышала. А я, как о милости, умоляла: "Начни сначала!" Колесом Вихри ветерков закружило время. Все-таки хочется быть с теми, Кто не слышал чужих голосов. Золотою лежал полосой Свет на траве. Это было, наверно, в Москве. Не ищи себе иного приюта - Я тута.

* * *

(песнь абстрактного Граалевского рыцаря) Когда вернусь я в Монсальват, Мне каждый в храме будет рад. И девы, полные огня, Петь будут гимны для меня. Мой меч улыбкой озарит Сам благородный Парсифаль. Чтоб жар сражений охладить, Воды прохлада сменит сталь. А вместо слез, а вместо битв - Слова сияющих молитв. А вместо стылых лживых слов - Одна всесветлая любовь. Меня в великом храме ждет Покой, блаженство и почет. И звездным светом озарят Вернувшегося в Монсальват... Но путь, судьба и долг иной Меня ведут тропой земной. И мне по этому пути До Монсальвата не дойти... И звезды мне в кромешной мгле Иные светят на Земле. Мне звезды прямо говорят, Что не вернусь я в Монсальват.

Descendum ad inferum

...А в муках умирать - нелегкая работа. Но вот она осталась позади, Как страшный поцелуй Искариота. Ну что ж, Сын Человеческий, иди, Ты победил, и снова победи. И, стоя перед адскими вратами, Ты скажешь только: "Я люблю вас всех." И сразу станет искупимым грех, Надежда станет жить под небесами. А дальше люди разберутся сами.

СНЫ О ГОРОДАХ

1. Песня про...

Над небом голубым Есть город золотой С прозрачными воротами И яркою звездой... А.Волохонский Мне приснился очень странный город: В нем всего три станции метро. Вдалеке взмывали в небо горы, На который мало скользких троп. Город был печальным и зеленым. У метро рыжели ноготки. Над асфальтом шелестели клены, Падубы дремали у реки. Люди в этом городе одеты В легкое и светлое. У всех На лице печаль - печатью света И печатью плоти - добрый смех. Медленно вокруг они ходили, Святы вечной жизнию своей, И неуловимо походили На забытых некогда друзей. Мягким светом город осияло Эхо неумолчного тепла. Я все этот город покидала - И никак покинуть не могла...

2. Deja vu (Ложная память)

Мне недавно звонили из города, Из которого нет поездов. Там скрипели колодезным воротом Над зеленым оскалом прудов. Там в березовых кронах ласкаются Перешедшие грань ветерки. Там уснувшие ивы склоняются Над святой колыбелью реки. Там художник тонирует бешеный Облака на холсте голубом. А потом неожиданно вешает Звездный полог над алым холстом. А в домах улыбаются жители, Улыбаются новому дню. Никогда эти люди не видели, Как деревья гниют на корню. Есть ли смерть там? Не знаю. Все молоды. Есть ли зависть? Какая? К друзьям? Мне звонили из этого города И просили приехать. А я Рассердилась: вокзал не построили, А пешком я туда не дойду... Отвечаю: ошиблись, мол, номером. И тихонечко трубку кладу.

3. Поющая вода (Гондолин)

Мне снился сон, и он меня тревожит. Я не могу понять, что это значит. Быть может, этот сон меня дурачит. Иль это весть моей судьбы, быть может. Мне снился город подвенечно-белый, Жемчужина на бархате зеленом, Рифмующийся с древним Тирионом В едином ритме знаков и пробелов. Мне снился город - отблеском на скалах, Сияющий, вне Времени застывший, О милости и боли позабывший И тех презревший, что о нем мечтали. Мне снился этот город. И часами Там, замерев над всеми, непреклонно Создатель, повелитель и влюбленный Глядел вокруг незрячими глазами.

ОСЕННИЙ ЦИКЛ

1. * * *

Осень. Фонарь отразился в луже. Потом погас. Лужа застыла в вечерней стуже В первый раз. Лужа застыла, как стынет движенье В конце ноября. Светило застывшее в ней отраженье Погасшего фонаря. Смешное, ненужное в бешеном веке, Оно полночной порой Помогло одинокому человеку Найти дорогу домой.

2. * * *

Вот и кончилось краткое лето, Хоть еще зеленеют листья. Как же мне описать все это? Осень пишут особой кистью. Пусть о лете заплачет небо, Пусть забудется зимним сном... Тот, кто осенью болен не был, Тот не вылечится весной. Скоро листья деревья сбросят, Станет холодно постепенно... Будь ты проклята, рыжая Осень, Будь ты, Осень, благословенна!

3. * * *

Осень не взглянула на часы Или просто задержалась где-то. И пределы Средней Полосы Оккупировало Бабье лето. Солнце, поднимаясь над холмом, Робко и стыдливо улыбаясь, Дарит город ласковым теплом, Тем последним, что еще осталось. В переулках дремлет тишина, Улицы задумчивы и немы... Старый Центр - особая страна, Где в безвременье смешалось время.

4. Королева осени.

По мотивам "Повести о Рыцаре Изумруда" С.Кузнецовой Осенним листом, покуда Багряный горит закат, Я Рыцарю Изумруда Закрою дорогу назад. И будут пути сливаться В один бесконечный путь... С собой ему не расстаться, С пути ему не свернуть. А я остаюсь листвою, Опавшей в осенний день, Ни мертвою, ни живою - Его золотая тень. И станет судьбою слово. Но знаю: настанет час, Сиянье увижу снова Его изумрудных глаз. И сила столкнется с силой Весной, на исходе дня... Король мой, прости, помилуй, Король мой, спаси меня.

СТРАННИКИ

посвящается школе

I

Уходим, уходим - настала пора. Уже на исходе сиянье костра. Мы все, что могли, отстрадали, Мы всем, чем могли, помогли. Мы странной легендою стали Еще для одной Земли... И вот - поднимаемся в небо, И нас обнимает простор. Ты молод, ты здесь еще не был, Ты знаешь лишь этот костер. Мы были такими давно, но Поверь нам, что ты - божество. Взгляни, впереди разгорается новый, Ты тоже полюбишь его!

II

Оскалом морозным сияет звезда. Уходим по звездной реке Эридан. Прошу тебя, друг мой, не надо Лить слезы при взгляде назад. То, что мы оставили сзади, Нам вряд ли с тобой простят... Ворота распахнуты настежь, Наш путь обратился в полет. Когда же ты, память, угаснешь? Когда тебя кто-то поймет. Мы странные боги-калеки С молитвой небесных дорог: О, если б бескрайние звездные реки Хоть где-то имели исток!

III

Дороги, дороги - сиянье путей. Касаются боги миров и людей. И всюду трепещет любовью Биение пульса богов, Но бьется жестокою болью Касание - взмах - любовь! Опять навалилась усталость, И снова заныло в висках. Нам только одно и осталось - Любить, растворяясь в мирах. К нелепым, жестоким, далеким Нас звездные тянут пути. А так как они не имеют истока, Нам некуда больше идти.

ВОРОБЫШЕК

Пой, дитя трущобного квартала! Почему садится голос твой? Что, опять сегодня ночь гуляла? Ничего, давай-ка, звонче пой! Старая обвисшая юбчонка, Старое потертое пальто - Крохотная нищая девчонка. Но поет, зараза, как никто! Ничего, что холод тут собачий, Ничего, что ноги не в чулках - Можно повстречать свою удачу Хоть в каких дырявых башмаках. Пой же, пой! Кругом светлеют лица, И настигнет даже за углом Звонкий голос уличной певицы Мрачного торговца с кошельком. Пой же, пой! С миленком поругалась? Ничего, когда захочешь жрать - Вытрешь рожу, подрисуешь малость, И опять на улицу орать. И тогда прохожий улыбнется, А другой прислушается... Вот Для чего твой голос раздается, Для чего душа твоя поет. Пой, дитя трущобного квартала! Пой, да только голос не сорви. Ты еще перед огромным залом Будешь петь Марселю "Гимн Любви". Ничего, что сердце разорвало - Песню никогда не победить. Пой, девчонка! Что ж ты замолчала? Пой же, пой, великая Эдит!

КРАСНЫЕ ЧЕРНИЛА

На охоте и на тризне, Распевая, чуть дыша, Все мы движемся по жизни Острием карандаша. Загогулинки, крючочки, Разошлись, пересеклись... Строчки, строчки, строчки, строчки, В каждой строчке - чья-то жизнь. В каждой строчке - лед и пламя, В каждой строчке - свой азарт, Отмечается строками В жизни каждый новый старт. И бегут, бегут, и снова Начинается разбег... Каждый год отмечен словом, И абзацем - каждый век. Но, когда поставят точку По закону бытия - В миллионах новых строчек Растворяется твоя. Протестуешь иль приемлешь - Точкой строчку оборвал. В этой жизни место тем лишь, Кто еще не все сказал. Но бывает так порою: Грифель сломан. И тогда Точка ставится судьбою - Словно алая звезда... Говорят, судьба купила - У беды иль на войне - Эти красные чернила По особенной цене. Может быть, но я не знаю, Как же это оправдать, Что из текста исчезают, Кто не все успел сказать...

* * *

Холодно. В очаге угасает огонь - Навсегда. Мою жизнь заберут холода. Только тронь - Этот призрак тепла улетит. Дрожит за окном Ветка дерева, как человек, И алою хвоей Усыпан сияющий снег... Кажется, Ничего не бывает всерьез - Никогда: Ни семья, ни любовь, ни нужда. Лишь мороз. Я об этом на стеклах пишу. Ношу за собой Я проклятья морозного нить, И хвойным покровом Сиянья ее не укрыть... Тишина. Говорят, она сводит с ума. Иногда. Знать бы точно: как, где и когда. В небе - тьма. Никого: только я и она. Однажды споткнусь. Может быть, прямо там, где стою. И хвойные слезы Оплачут могилу мою...

* * *

"Как они от меня далеки, далеки, Никогда не дадут руки..." "Принцесса цирка" Посреди толпы он стоит один, И никто не хочет руки протянуть. Молча он глядит - может быть, пощадит Кто-нибудь, кто-нибудь, кто-нибудь. Подойди к нему, за руку возьми, Прикоснись к лицу, из толпы уведи. Пеплом стал огонь - все равно, это он. Подойди, подойди, подойди. Ничего не жаль - ни судеб, ни лет - За короткий миг, за единственный взгляд. Может быть, его за твою любовь Пощадят, пощадят, пощадят.

АСТРОЛОГИЧЕСКОЕ

(осознанный рыбизм) Все в мире начинается огнем. И первые порывы бытия, И странное сужденье: "Это - я", Полет и страсть берут начало в нем. Но жар огня и холод глубины В единой форме отображены: В двух росчерках изогнутых видны Язык костра и контуры волны. Наш путь - черта меж граней бытия. Урок необходимости - познать Реальность отражений и принять, Что ничего не значит слово "Я". И радостно в небытие уйдем Вослед за отразившейся звездой... Все в мире начинается огнем. Все в мире обрывается водой. И.Бадьина

* * *

(Из цикла "Планета с зеркалами") Над Москвой - созвездие уличных фонарей. Скорей! Замани свою судьбу в отраженья, Соблазни ее безмолвным подношеньем. Пусть рыдает взаперти без дверей - Заслужила... А иначе - Ты, возможно, и станешь богаче, Но на лестнице мнений и правил Тебя распнут, И уродливый шут, Который плакал И очень хотел быть тобой, Рассмеется и ляжет с твоею судьбой. Такая уж у тебя судьба...

ПРИНЦ ВЕРНУЛСЯ...

(Из цикла "Планета с зеркалами") Отдохни, дитя: твой путь лишь только начат. Что с того, что встала на пороге Смерть? - Она преодолима. Ты пройдешь по берегу неверья, Ты разделишь веру с зеркалами И швырнешь сомнения в лицо Тем, кто о сомнениях не знает. Я кричу - твердят: "Король глаголет". Я молю - они щебечут: "Праздник!" Отдохни. Далеким был твой путь - Ты поймешь еще, насколько близок Путь по грани мира и безмирья. Что ж, тебе идти гораздо дальше. Отдохни...

СЕРЕБРЯНОЕ ПРОКЛЯТЬЕ

Будет день. Будут деньги. Чего же еще? Уходи, опираясь о чье-то плечо. Если радость разлуки и горечь любви Ты насмешкой зовешь - ну так что же, зови. Я приду серебром, зазвеню в серебре, Станет август апрелем на белой заре, И рекой протечет серебро между рук, И заплачет недавно родившийся внук. Ты устал. Что же делать? Надежда стара, Если свет и печаль - только угли костра. И останется только - с утра до утра - Безнадежный отчетливый смех серебра.

Баллада о канатном плясуне

(Пролог) Нет, не так давно все это было, Но уже навеки затерялась Королевы проклятой могила. Только вот легенды и остались. Мир тогда немногим был моложе, Эльфы по лесам еще бродили... Не к лицу жалеть о них. И все же Жалко, что их песни запретили. Впрочем, я опять отвлекся что-то. Не сердись на старика, не надо! Петь да говорить - моя работа. Старость да склероз - моя награда.

АЛЕФ

Смейся, шут! Кто б ни был ты - Нищий или самозванец, Сын царя, ребенок пьяниц, - Воплощай свои мечты, Над обрывом рви цветы И, смеясь над глубиною, Оставайся сам собою В блеске детской чистоты.

ФИЛОСОФСКИЕ ЧЕТВЕРОСТИШИЯ

1. В ночь перед защитой диплома В этой жизни надо что-то сметь, Чтоб оставить хоть какой-то след. Чтоб воскреснуть, надо умереть. Но гарантии на воскресенье нет. 2. В этой жизни бывают низости, Которым поешь "Аллилуйя". Поцелуй - обещание близости, Близость - выполнение поцелуя. 3. Переключатель "Р-Г" Так бывает порою радостно, Если сделаешь кому-то гадость. И самое при этом гадостное, Что это будет чистая радость. 4. О личности и обществе. В жизни порою надо терпеть, Уменье явив и старанье: Бывает, что хочется полететь, Но - нету прав на летанье. 5. О личности, плюющей на общество Бывает, что малые, но свободные Не уступают сдвигам великим. Самое мягкое домашнее животное Так навсегда и осталось диким. 6. На творчество У.Ле Гуин В этой жизни немало ценностей, Странную имеющих цену: Бессмертие - цена бренности, Любовь - ценность измены.

НУМЕНОР

кантата Солисты: сопрано, тенор, баритон. (В музыке я мало что понимаю, просто я попыталась передать, как мне представляется ее исполнение) Отдельные Свет или тьма голоса Сводят с ума Боль и вода - Тень и звезда - Навсегда. Илуватар... Энтулува нар... Имя Твое - молитва о Свете, Слово Твое - знамение Смерти! Хор И нерушимо это Слово на 2 голоса Во век веков, во век веков. Граничность бытия земного Сродни граничности оков. Сродни ненастью без просвета, Сродни безрадостной борьбе. За что же нам Ты не дал света - Ведь мы же молимся Тебе! Молитва Верных Сопрано: Пусть даже так... Пусть смерть не миновать... Пускай в Амане мы сгорим быстрей. Но все равно желанье увидать, Хотя бы раз услышать аромат Сильнее страха тысячи смертей. Хор Позволь нам это, Эру... Сопрано: Мы все живем, не зная, для чего, Но если есть на свете Валинор И ничего - прекраснее его, То хоть бы раз увидеть бы его - И пусть пылают жизни, как костер! Хор Позволь нам это, Эру... Речитатив Нашли себе рок, исходите горем, (баритон) А Свет недалек, вон он, за морем! Валар вам головы ложью забили - Вспомните хоть об Эарендиле! Дуэт двух Молитвы ваши бесполезны, баритонов Вам всем давно пора понять: на 2 голоса Нам должно силою железной Самим желаемое взять. Ах, Эру нас возненавидит, Ах, отберет и этот свет... Да кто его хотя бы видел? Он - сказка Валар, его нет! Тар-Палантир Тенор Опомнитесь, безумцы, прекратите свару! Опять забыли, где чего, где друг, где враг. Проклятием сочли вы дар Илуватара - Проклятием становится ваш каждый шаг. Бессмертие людское невозможно в этом мире, Дом не в Арде, не в Амане, ждут миры иные нас. Мы рождены, чтоб умереть, чтоб дети нас сменили, Мы умираем, чтобы в Арде жизни нить не порвалась! Речитатив - Ну, что вы встали, уши развесили? (баритон) Что, не слыхали старую песню? Компания Валар изрядно боится: Придется им все-таки потесниться! Хор И пусть стихии дрогнут разом на 2 голоса В своем заоблачном мирке. (крещендо) Молитва сменится приказом На нуменорском языке. И пусть отныне Валар внемлют Тому, что жжет людскую кровь: Мы тоже любим эту землю, Не нужно нам иных миров! (Ужасная какофония либо наоборот, гробовое молчание) Прощание с Нуменором (сопрано с хором) Меццо-пиано Прощай, Аталантэ... Утонувшая родина наша, прощай, Аталантэ... Оглянуться хотелось, хотелось, Вот только глазам очень больно, Так больно... Ну ладно... Подзвездная родина наша, Ты нас никогда не обманешь, Ты вечною памятью станешь И станешь вовек настоящим... Настоящим... Там звезды так ярко сияли, Там к Аману было так близко, Порой с Мэнельтармы видали Мы даже эльфийскую пристань... Пристань... Вечную пристань... Форте Прости нас, блаженный Аман, В надзвездных своих высотах, Оказалось людское племя Недостойным быть рядом с тобою... Нас только одно утешает: диминуэндо Мы тебя не оскорбили... Мы сумели от тебя отказаться... И навеки мы Элендили... меццо-форте Элендили... меццо-пиано Мы плывем туда, где страдали когда-то, Любили когда-то... И будем любить и страдать, и восходы встречать, и восходы встречать, и закаты... Обычно закаты... В небесах Средиземья сияют Все те же светила, И там, как и прежде, встречают Челн Эарендила... Благословенного Эарендила... Все будет опять, все вернется, И нечего вроде бы плакать, Вот только душа... Что по-прежнему рвется На Запад... На Запад... И вечно тоска наша, наша любовь будет звать нас На Запад...

Стихи с игр

* * *

Воин, философ, Целитель, поэт... Вечных вопросов Истрепанней нет. Вечное чудо - И вечная стать: Как же я буду Другим объяснять? Как же я встану С тобой наравне? Старые раны Откроются мне. Мне ли по силам Уменьшить их боль? Верно, так было - Поверить позволь. Ветром и светом, Водой и травой, Верой и летом, Судьбой и весной, Смехом и песней В рассветных лучах - Пусть он воскреснет В неловких словах... Будет ли? Нет ли? Мне страшно молчать. Времени петли Так трудно сплетать. Только любовью Окрасится путь. Не прекословлю. Скажи что-нибудь...

* * *

...Когда я буду умирать - В который раз? - я вспомню эти строки... И усмехнется ветром вихрь далекий, Я позову - мне некого позвать... Зачем мне умирать - опять и снова? Не знаю... не ищу ответа. Улыбке одинокого поэта Улыбкою такого же - другого.

Разговоры Финрода с ветром

1. Я по узкому лезвию света между тьмою и тьмою пройду. В лепестках уходящего лета Позабуду родную беду. Протяну в бесконечности руку - Уходя, возвращайся! Скорбя... Позабуду и муку и скуку, Но одно сохраню - для тебя: Золотистую память малины, Запах озера, ветер долин... Уголек затухающий стынет. Остаешься один - не один. Ветерок зашумит ураганом, Улетит в беспросветную тьму... Я стихиям перечить не стану. Никому не скажу - почему. 2. Я стою у белого причала. Я смотрю, как прежде, на восход. Время начинается сначала, И опять звезда в ночи упала, И рассвет засветится вот-вот. Замолкают дремлющие птицы, Голос ветра слушают, дрожа... Можно ненароком оступиться, Можно так шагнуть - и так забыться - Что пройдешь по лезвию ножа. Краткий шаг - не видеть, не споткнуться, Не пройти и не шагнуть назад... Как же я хочу не обернуться, Как же я хочу к вам всем вернуться, Видеть ваши лица и глаза. Только нет пути по бликам света Для того, кто так ушел, как я... Я коснусь тебя рукою, ветер, Попрошу тебя, мой теплый ветер, Передай любовь мою друзьям. Буду ждать я на причале сонном У начала Млечного Пути... Я - творец видений беззаконных, Провозвестник Арды Возрожденной - Тот, кому обратно не прийти.

* * *

(К Артаресто и Маитимо) Я шел и видел, как они ступали По небосклону, словно по воде, И как "везде" сменялось на "нигде" Во взорах цвета моря, цвета стали. Как шли, смеясь, и нити обрывали, Связующие их и небосвод... Вы подождите, я шагну вперед, Чтоб на меня знаменья ночи пали. Звенит звезда, зажатая в металле... Сплетались в Песни золото и медь, Об этой встрече можно только петь, Поскольку все, что сказано - сказали.

Романс Амариэ

Шелестит листва, и шумит вода. Не могу понять слова "никогда". Не могу понять, как среди снегов Слово "никогда" входит в плоть и кровь… Пускай проходят дни, бегут года. Мне день или столетье - все едино. Любовь не знает слова "никогда", И потому она непобедима! Шумит на поле вешняя вода, И звезды в небесах - росою млечной. Любовь не знает слова "никогда", Любовь бывает только бесконечной! Шаг через предел, шаг за кромку льда. Знаю - суждено. Ты уйдешь туда. Хочешь разделить общую беду… Только я с тобой вместе не пойду! Не сделать шаг над пропастью во льдах, Не разомкнуть смертельные объятья. Любовь не знает слова "никогда", Любовь не подчиняется проклятьям! Я буду ждать тебя, я буду ждать, Пока самим собою остаешься. Любовь не знает слова "никогда" - Я знаю, ты когда-нибудь вернешься! Через суету, через снег и грусть, Через пустоту я тебя дождусь. Через бездну лет, через глыбы льда, Я тебя дождусь через "никогда"!

Дом

Я строю дом из шелка и огня Мой мир – молчащее прикосновенье. Реальностью становится виденье. Оно не воплотится без меня. Рисую свет на шелковом окне И в ритмах развожу огонь в камине. Мой дом пустой, но комнаты не стынут – Звенит моя мелодия в огне. А в роднике – чистейшая вода И вьется змейкой тропка у порога. Осталось подождать совсем немного – И пустота исчезнет навсегда. Не важно, через день иль через век, Мой дом откроет шелковые двери, И ты войдешь, мелодии поверив. … А где-то будет падать белый снег, И заметет дорогу в никуда. Согрето сердце песнею камина. Мой дом пустой, но комнаты не стынут. Над крышею горит твоя звезда.

Амариэ

Имя твое - пожелание лучшего, Словно копье, в мое сердце запущено. Словно стрела с золотым оперением, Ты принесла в мою душу смятение. Сладкую боль не могу не почувствовать. Слезная соль - пожелание лучшего. Светит звезда над горой поднебесною. Ты навсегда для меня стала песнею! Я лишь на лучшее надеяться готов, Когда над миром разгорается любовь. Звенит Вселенная единою струной. Вся радость жизни и любви - в тебе одной! Так будь со мной! Побудь со мной! Пребудь со мной! Сладостный жар по груди разливается. Волею Чар этот мир изменяется. Радостью дня, красотой дерзновенною Ты для меня изменила Вселенную! Я ощутил глубину бесконечности, Трепет ветрил и дыхание Вечности! Здравствуй, любовь - заклинанье певучее, Слово из слов - пожелание лучшего! В твоих глазах струится мягкий, теплый свет. И я навек твоим сиянием согрет. Ты слышишь - вторит Чарам голос соловья. Так будем вместе, песня вечная моя! Да, ты и я! И ты, и я. И ты, и я...


Текст размещен с разрешения автора.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>