Стихи Кости Беpсеpка Утро Воины Пятой расы... Кровь врага - на жертвенник битвы... Ночь наступила, Луна высока... Мне слышится вой холодных ветров... Холодная ночь... Скорбь! И воет в холоде рог... Тост! Разрушитель, я пью за тебя!.. Как хочется думать, что все хорошо... Они шли, пока еще солнце светило вдали... Смейся же, воин льдистых кровей... Король по имени Ненависть... Я не помню земного закона... Магический Меч Эй, расскажи-ка ты мне о земле... Ты не трогай спасителя мира... Мне не уйти дальше шума дождя... Сколько сложено песен про звезды, луну и асфальт... Серебряный волк, ты волчонком отбился от стаи... Спившийся маг на поле ветров... Звездный свет да мерцающий снег... Они молча ушли в им ведомый путь... Когда уж с холма ты увидишь закат времен... И горы стоят мертвы... Во мне дух циркулярной пилы... В свете дня оплавляется радужный мост... Мельница дядюшки Джона. Утро Холодною бритвой рассвета Ночь отворяет вены. Небо стального цвета, Серого света - стены. Ещё асфальт не разбужен И всюду дыхание ветра Веером стелет по лужам Небесные стылые недра. Ночь истекает кровью, Солнце багрово - ало. Старое станет новью, Новое стает паром. Туман запекается густо, Взгляд тяжелеет устало. В душе и на улице - пусто, Солнце - обломком кошмара. Где кровь на орлиных перьях В яд обращаема мудро, В ветвях почерневших деревьев Трупом болтается утро... 1994 * * * Воины Пятой расы, Черное с красным и белым. Пришли в этот мир не случайно Крестители новой веры. И время молочным туманом Сумерек красит забвенье, От Бога Победы и Стали Даровано им озаренье. Тем, кому слез не нужно, Тем, кому память - вера, Воины Пятой Расы, Воины Льдистой Эры. Воины Чистой крови, Третьей Луны пророки, Те, что возвысили Знамя, Те, кому ведомы сроки. Молнии рун на черном Долг свой огню отдали. Воины Пятой Расы, Рыцари с сердцем из стали. 1993 * * * Кровь врага - на жертвенник битвы, Слезы боли - к столпам Алтаря, Север примет мечты и молитвы, Гордый варвар в венце короля. Ты придешь, за спиною оставив, Холод ночи, звериный оскал, Длинный меч певый раз окровавив, Ты найдешь, что так долго искал. Звездный свет в амулете могучем, Боль, свернувшись рубцами, ушла, А ты помнишь багровые тучи И сверкающих шлемов крыла. Вестник Севера, Крови посланец, Ты придешь умереть и убить, Тенью ляжет Заката багрянец, И не минуть того, чему быть! Любой путь - как мозаика боли, Но ты принял железный венец, Как носитель божественной воли, Металлической оргии жрец. Очистительной кровью и дымом Возлияния Старым Богам, Сталь приносит познание Силы, Дарит Смерть человечьим стадам. Жрец Всесильных, Хранитель Короны, Твердый шаг и в душе звенит лед, И сметешь ты земные законы, Враг жестокою смертью умрет. Твоя Честь это Верность, и знамя Черным всполохом рвет небеса, Ты зажжешь освященное Пламя, Ибо жатва волков - гибель псам. И ты ждешь своего пробужденья, Твое тело не примет земля. Холодна пустота Посвященья, Где ты, варвар в венце короля? 1993 * * * Ночь наступила, Луна высока, Пусть же не дрогнет в железе рука, Все демоны ночи идут за тобой - Радуйся, парень с бензопилой. Время забыть про жалость и страх, Время в крови искупать целый мир, Зубьев железных безжалостный пир Крик похоронят в холодных ветрах - Время забыть про жалость и страх. И Черные Боги потребуют дань, Ты станешь жрецом этой новой зари, Ведь стонут в курганах твои короли Из жалкого тела ты духом восстань, Ведь Черные Боги требуют дань ... И злобой кипит в твоем черепе мозг, Привыкнуть хотел, да видно не смог, И черным огнем вместо сердца - ожог, А мысли твои как расплавленный воск, Ведь злобой кипит в твоем черепе мозг. Ты кровью отмоешь житейскую пыль, И мир зачеркнут звенья бензопилы, Пускай ты умрешь - то законы игры, Но волю Богов ты еще не избыл, И, крови испив, не забудешь, кем был ... 1993 * * * Мне слышится вой холодных ветров, Мне помнится лай голодных собак, Мне ведома поступь моих врагов, Но не ведома Ночь, а известен лишь Мрак ... Я знаю формулу смеха клинка, Я видывал смерть и что хуже ее, Я видел Звезду, где Луна высока Где свет распороло Тьмы острие. Я вечно пою гимн и радость ножа, Я жалость сожрал вместе с мертвым врагом, Мне имя - берсерк, Ярость - мне госпожа, И мне все равно, что случится потом. Моя речь это хрип разьяренных богов, Прежде жил я и звался Серебрянный Волк, Мышцы рвутся от бешенства нервов и слов И дымом - плаща черно-траурный шелк ... Один я остался, а стая ушла, И ко мне обращаютя лишь облака, Я уже не похож на Крушителя Зла Но безжалостно-крепка, как прежде, рука ... 1993 * * * Холодная ночь, Холодные сны, Холодные звезды Блестят с вышины, На землю взирая тысячи лет подряд; Холодная кровь, Холодная сталь, В холодных глазах не отыщешь печаль О Городе, павшем много веков назад. По ушедшим домой, По ушедшим в снега, По ушедшим в печаль Отпели рога. Свой яростный гимн отпели крови земной. Настанет черед, Придет этот час, Когда песпю рога Каждый из нас В костер погребальный вместе возьмет с собой. Проходят века, Уходим и мы. Все чаще и чаще Лесные дымы Пожарами мнятся испуганным детям садов. Их время - палач, Топор затупил, Хоть долгую жизнь Им всем посулил, Но пыль оседает на крышках тяжелых гробов. Холодный огонь В холодных глазах С осеннею болью В холодных слезах Уходит, оставив лишь песню дорог на земле. Пусть слышится вой И треск холодов, Пусть выгорел вереск Вкруг дивных прудов, Но воин-скиталец еще в боевом седле! 1991 * * * Скорбь! И воет в холоде рог, Сплетая со звуком свет. У горных подножий чистый поток Встретит прохладный рассвет ... И леса верхушки в рубине зари Тебя охранят от бед, А ястреб примет на крылья свои Солнца полуденный свет. И снег заметает твои следы, Пути не найти назад, А горных вершин белоснежные льды Солнце проводят в закат. И сумерек плащ запахнет небосклон, Во тьму погрузив небеса, Но тебе не преграда скалистый склон И ночью ты выстоишь сам. И гранью клинка между льдом и огнем Проляжет твой путь по земле, И, ночь одолев, ты вернешься с мечом, Рассвет отыскав в себе. 1993 * * * Тост! Разрушитель, я пью за тебя! Вой! Воет ветер, как стая волков! Бег! Разбегайтесь и прячьтесь пока Горло не перервут грани острых клыков! Кровь! Мы напоим врагов досыта! Страх! Ты союзник и образ Войны! Мир - это слово забудут, когда В дом постучат неспокойные сны! Сны! Нету грани меж явью и сном! Шаг! За предел, где лишь лед и туман! Смерть! Принесут, воплотившись из сна И бесполезны и фальшь и обман! Ночь! Это время для слез и молитв Тем, кто себе не способен помочь. Гром! Разрывает покров тишины Дня, за которым уж Вечная Ночь! Прочь! У кого здесь решимости нет! Мы! Мы допьем этой битвы вино! Сласть! Как сладки ныне Ночь и Луна! Верь! Время мести еще не прошло! 1993 * * * Как хочется думать, что все хорошо, Напрочь забыв о войне. Удобно закрыть глаза и по локоть Копаться в самом себе. Но коли ты человек Чистой Крови, Путей не ищи других: Умри как мужчина, с собой прихватив Десяток врагов своих. Мокрый асфальт ночных городов Впитает обиды и гнев. Ты не жалей, что умрешь молодым, Толком пожить не успев. Ведь в песне трубы, не слышной другим, Отзвук боев не утих. Умри как мужчина, с собой прихватив Десяток врагов своих. Всему, что фальшиво, дорога - в огонь, Блестящий на кромках клыков, Миру достало тщедушных ягнят - Нужны мириады волков. Черною стаей пройдут по земле, Ты будешь одним из них: Умри как мужчина, с собой прихватив Десяток врагов своих. Рухлядь, труху человечьей дущи Вышиби, жизнь отобрав. Серду из хрома и мышцам стальным Не важно, кто будет неправ. Людские законы сметешь ты с пути И позабудешь про них. Умри как мужчина, с собой прихватив Десяток врагов своих. И каждый, в ком Севера кровь жива, Сейчас да поднимется в рост! Искать ли решений вопросов своих Когда ответ на них прост. Узнаешь всегда ты в лицо врага, Кровь гнилая в сердцах людских. Умри как мужчина, с собой прихватив Десяток врагов своих. * * * Они шли, пока еще солнце светило вдали В пыль - окоемом небес и по краю земли. И все, что каждый смог унести - пригоршню своей страны, Их видели здесь - бойцов грядущей войны. И Сумерки - время игры одиноких волков. Прощенье обид над телами друзей и врагов. Ведь методы плоти для всех отыскаться должны - Пусть грянет траурный марш героям грядущей войны. В холодной пустыне бездушья не сыщешь следа, Пускай же огонь станет гарью, но пусть вином будет вода, Хоть в снах их живым серебром струятся ручьи тишины, Готовятся к крови душою дети грядущей войны. Из них никому не сойти и не выйти за круг. Давно уже нету различья между "однажды" и "вдруг", Закончить свой путь снегопадом в преддверии новой весны Удел в этой каменной клетке волчатам грядущей войны. 1991 * * * Смейся же, воин льдистых кровей, Время настало тебе выступать, Время секиры и ржанья коней, Время насиловать, жечь, убивать. Время терзать и калечить людей, Ведь мясо и желчь для ворона пир. Кровь человека и кровь лошадей. Время воздвигнуть железный кумир. Сила и Ненависть - Боги войны, Доверия хуже не встретишь врага, Страдание душит детские сны, От дыма черны и мрачны облака. Севера свет выжигает глаза, Те, что и плакать уже не могли, Буря, кровавая грянет глаза, Как свиньи заколоты их короли. Из Гипербореи рэйд по земле, Опухшей от неги, вранья и любви, Точите серпы к кроволитной страде И кубки готовьте к горячей крови! Так смейся же воин льдистых кровей, Время настало тебе выступать, Время секиры и ржанья коней, Время насиловать, жечь, убивать. * * * Король по имени Ненависть, Король по имени Боль, Черный ветер - коня его крылья, Режет душу алмазная соль. Память - сломанный наконечник, В сердце болью таится давно, И впивается с каждым движеньем, От него избавленье одно: В исступлении пляски пожара, Когда сталь за него говорит, Когда песня речется законом: "Не убьешь, значит будешь убит!" И в бокале вино - черной кровью, Оргий смерти забытый герой, Но когда ты ослабнешь, то вестник - Всадник Ночи придет за тобой. Он с тобой бился в Монте - Кассино, Монтсегюра он помнит пожар, И на склонах горы обреченных Отсекающий руку удар. Его имя по-разному пишут, Каждый раз - ему преждняя роль: Он король по имени Ненависть, Черный всадник по имени Боль ... 1993 * * * Я не помню земного закона, Я не ведаю песен огня. Мне претит запах золота трона, Моя вера - на жале копья. Я не помню имен и названий. Не хочу помнить имя свое. Я иду вдоль дороги страданий, И мне песни поет воронье. С ветром трав на зеленой равнине Я оставил дыханье и нрав, Только жалости нет и в помине - С точки зренья дороги я прав. С точки зренья дороги я молод, Словно не было пепла в душе, И как заповедь - огненный Молот - Когда слов не осталось уже. На ветрах у холодных потоков Девять рун кровью я вывожу. Мне не выслушать ваших упреков - Дверь закрыв, я уже ухожу. 1992 Магический Меч Тому, кто пришел сюда лунной тропой Здесь нет ни дорог, ни преград Бежит в его венах Кровь Королей, Забыта дорога назад. Он шел из туманного края озер, Вспугнув перестуком копыт Долину немую, где вязкою мглой Холодный туман лежит. Под всадником - взмыленный конь боевой - Чернее, чем ночи гонец, Доспехи кольчужные с шеи дошпор, На шлеме сияет венец. И, словноо хрустальный эфес у меча, Крылом золотым - звонкий щит. Закрыто забралло. Вновь черный скакун Меж дрревних ущеллий спешит. За мрачной грядою в безмолвии ждет С усмешкой застывшею враг. Опершись на посох, стоит на холме Суровый воитель и маг. Он помнит то, что укрыто давно Минувших веков пеленой. Как рог над могилами плакал и выл... И башни с зубчатой стеной. Кровавые реки, озера из слез Да сутки без дней и ночей. Вином благородным текла тогда кровь Оттоками длинных мечей. Он помнит последний и страшный закат. Король был на сером коне.. Последние светлого Солнца лучи Сверкнули на грозной броне. Не ведал пощады клинок Короля - Кровавая кромка остра. "Прощайся с надеждой" - руны гласят, Рука и сильна и быстра. Но в замке горящем он сгинул и сам - Коварен секиры удар. По чести и славе воздал все ему Костер погребальный-пожар. Остался один средь пылающих стен Седой прорицатель весны... Он знал, что на Свет упованье умрет, Коль Меч увезут из страны. И ринулся воин, от боли седой, - Пожаром гудела земля, - Рукою кровавой из тела врага Он вытащил Мечь Короля. Вдруг стрелы упали, и ветер подул С восточных высоких хребтов. И Тьма опустилась, скрывая собой Горевшего замка остов. И не былоо звезд, только ветер стонал, И медленно, словно во сне, Предстал перед ним, отогнав темноту, Наездник на черном коне. На правом плече черный ворон сидел, У стремени щерился Зверь. И не было знака на темном щите, Луну отражавшем теперь. "Я видел его пред началом войны!" - Мелькнуло в седой голове. Но всадник молчал, только пепел хрустел На выжженной, черной траве. Но вот, наконец, конь под всадником стал. Воитель - шагах в девяти. Молчанье нарушив, наездник сказал: "Тебе, сенешал, не уйти... Оставь этот Меч - то судьба не твоя - Читай лучше Звезды и сны# А что до клинка... - он не нужен тебе - Уж нет у тебя страны..." И гоолос его, словно медный набат, Спугнул с мертвецов воронье: "А коль не осставишь Клинок Короля - Проклятье добудешь свое. Дитя темноты - зачем тебе Свет? Не ради земли ведь своей Тот Мечь добывал в битвах долгих и злых, Забыв про своих королей! Исккал ты утех много горестных ллет: Война для войны - твой девиз. Сгубил Короля и с вершины страну Ты сбросил предательски вниз... Из рук Короля ты поднял этот Меч, Теперь же отдашь его мне. А нет - будешь лакомым блюдом ворон На этой сгоревшей стене!" Воитель в ответ покачал головой: "Ты грозен и смел, властелин. Тебе все подвластно: и жизнь и предел. Исход для меня здесь один. Но в битве заклятье Меча ты забыл: Коль силой его обретешь, И если течет в тебе Кровь Королей - Проклятье с собой унесешь!" Так речь продолжал поседевший боец: "Нет, Всадник, не будет он твой - Уж слишком цена высока у него: Проклятье в награду за бой!" И конник клинок вознес высоко И быстрый обрушил удар... Но встретил преграду в полете своем - Меча Королевского Жар. И вспышка огня - света Солнца белей Мелькнула в ударе клинкков. Свобоодной аукой кинжал подхватив, Воитель к сраженью готов... Но тщетно: развеялась серая тьма, И месяца стелется свет. Врагов и друзей вперемешку тела, Но всадника в замке уж нет. Огонь отступил. Воет ветер в горах, Лишь дым от обрушенных стен. Холодное утро на стылых холмах И кровь из раскроенных вен... Умывшись дождем, Мечь за плечи поднял И посох из ясеня взяв, Ушел сенешал по дороге к горам, Где нет ни деревьев, ни трав... * * * Прозрачною дымкой ложится туман На серые камни у скал. Как будто детей своих древний утес Холодной рукой приласкал... Поземкою ветер траву разбросал, На хвое не видно следа, Кристально-прозрачна, зерцалом небес, В холодных озерах вода. Но лопнула ветка и слышится топ По стылой угасшей земле. Безлистый кустарник задел стремена, Оставил росу на седле. Дремучей тропою, медвежьим путем, Где волк и где рысь не пойдет, Он начал свой путь в лесной глубине От священных сокрытых ворот. Избравший был избран и знал, что искал - Давно б ему пухом земля, Но волею Звезд он обряжен найти Магический Меч Короля. Где сходится свет стылых звезд и луны, В Неведомой чаще лесной Под пение рун и уханье сов Уснувший стал снова живой. Он был воин ночи со сталью в глазах Со льдом вместо сердца в груди. Живой или нет, но любого сметет, Кто станет пред ним на пути... И призраком белым конь-нетопырь Со сбруей шипастой стальной Лишь лес миновав, он бесшумно взлетел Над темной замерзшей страной. * * * За множество лиг от лесной пелены, Где холодом веет в горах, Замок и церковь свою возвели Кому не лежать на кострах. Туда и пришел с мечом сенешал Осеннею стылой порой. Но что незаметно прозрачной Луне? Оставил он след за собой. И вот, когда полночь умылась луной, Давно уже замок спал, Перед вратами на белом коне Путник усталый предстал. И ничего не могло предсказать Жителям замка беды - Он лишь постучался и тихо спросил Овса для коня и воды. И через мгновенье, как створка ворот Открылась, скрипя на петлях, Всадник ворвался, вздыбив коня Уздою в шипастых ремнях. И вспыхнуло пламя белее снегов По крышам и стенам домов. И выли во тьме ошалевшей толпой Забывшие старых богов. И в черной кольчужной перчатке рука Меча подняла рукоять. Никто из воителей замка того Не смог перед ним устоять. И гулко копыта оставили дробь Эха в скалистых горах. Тот всадник поднялся на острый утес, Заклятье сплел на ветрах: "Из Жизни и Смерти сплетаю я вервь, Прочнее которой нет. И бликами звезд на этом клинке Скрепляю Заклятье-Завет! У Гор есть вершины, у Моря есть дно - Для мертвых врагов - воронье! На эту обитель, на веки веков Низвергаю Заклятье свое! Пусть пылью суровой промчатся века, Навеют туманы грез. Упокоится все в глубине янтаря, Что навеки укроет Энтрос!" И воздух равнины смолою потек Лиясь сквозь малейшую щель, И крики живых свой прокляли свет И свою смоляную купель. И вмиг зазеркалилась медом смола, Затем обратилась в янтарь. Пришелец на белом крылатом коне Покинул погиибший алтарь. Вторая часть. Зубами дракона ощерилась цепь Тех гор, что близки облакам. Тенями ночными укрылась тропа, Бегущая вверх к ледникам. И пред пограничьем меж льдомм и водой В кругу среди древних камней Наездник на черном как Пламя коне Судьбы дожидался своей. Отверста могила, и капище спит Под новорожденной луной... Мгновенье спустя посланец пришел И Меч он принес с собой. Подъехал поближе на белом коне И сталью звучали слова: "Принес то, хочешь. Цена у него - Мой меч и твоя голова. Мной узнан клинок, хоть и проклят я сам, Но сон не тревожен мой был; А в венах текла моих Кровь Королей - Поэтому я победил. Однако теперь - без заклады назад - Хоть я не желал перемен - Ты Смерть отобрал, а жизнь мне отдашь И будет то честный обмен. "-Послушай, скиталец," - ответил гонец - "Твой путь был и прежде не прям - Когда же под Солнцем ты облик имел, Ты был не настолько упрям! Неужто ли тот, кто даровал жизнь Пусть даже на девять ночей, Не сможет ее и обратно забрать, Как ветер - огонь у свечей? Сюда ты пришел не по воле своей, Как сможешь ты Меч не отдать, Тому, кто способен доспехи тебе С костями и плотью смешать?!" "- Желающий силы, получит ее, Ты, видно, уже получил... Не верю тебе, ибо если бы мог Давно бы меня ты убил!" "- Так ты уже мертв!" - "Тем дело сложней! Попробуй отнять чего нет!" И лязгнул клинок, но Меч Королей Сумел дать достойный ответ. В ударе взметнулся Клинок Короля, И был бы последним удар, Но вспыхнул ледник мириадами брызг Рассвета хрустальный пожар. И был бою быстр и темен конец: Пустые доспехи легки. Со звоном и лязгом упали они На русло усохшей реки. Наездник клинок свой убрал, не спеша, А Меч положил на седло. "Без боя достался, в конце-то концов, Считай, что вдвойне повезло". И дробно чеканя ущелием шаг, Тот черный, как смоль, жеребец Унес седока, который поднял С доспехов железный венец. * * * С начала времен и во веки веков Положен суровый закон: Здесь каждому - радость и горе свои, А избранным - черный дракон. А избраннымм - кровь запекшихся губ, Непройденный начатый путь, Большие надежды, большая мечта, Потом - слезно-стылая муть. Он должен быть прав, словно волчий вожак, Без права на долгий разбег, Без права на старость и жалость других, Не зная расслабленных век. Но он - на коне, он - доселе в седле И путь его прям, как копье. Он знал, что искал на дорогах своих, Забыв про покой и жилье. Встречая луну злым оскалом щита, В помятой железной броне, Последний в роду младший сын Короля "Волк" мчался на сером коне. Минуло уж долгих несколько лет, Как, бросив свой замок в горах, Отправился в путь седьмой сын короля Усталость светилась в глазах. Когда-то давно он был изгнан отцом За волчий характер и нрав. "Волчонок" прозвали его при дворе, Но старый Король был не прав. Сын, преданный всеми, забытый, один - Родней ему был лишь клинок, Да конь светло-серый в друзьях у него - И с ним он не был одинок. Но к замку отца он один из семи На помощь в сраженье пришел: Волчонок стал Волком, купаясь в крови - Тогда его час не пришел. Он выжил и дальше, израненный весь, Когда штурмовал Перевал, И после о рыцаре-волке тогда Никто и нигде не слыхал. Но время прошло и срок наступил Вернуть в дом Магический Меч, И либо - державу свою возродить, А либо - бескровному лечь. Пока Меч в пределах границы страны, Ненастья идут стороной, И лишь при раздоре четы Короля Покой обернулся войной. И каждый в роду хотел Меч получить, Забыв закон Крови и Звезд И реки текли с той поры по стране Из крови, да горестных слез. Клинок увезен был тогда Королем - Хотел принести он покой. Нашел лишь неравный в горящих стенах Последний, неправедный, бой. Три года искал младший сын короля Клинок, все объехав пути. И в дальней земле и в ближнем краю Не смог ничего он найти. ...Отчаянье пало, как камень с горы, Лишь ветер уныло свистел. Сквозь сжатые губы воитель шепнул "-Уж лучшеб я в замке сгорел!" "-Что лучше - то лучше решать не тебе" Раздался вдруг голос другой. "-Смогу я помочь тебе вора найти - Друг друга мы знали с тобой". Какою дорогой заехал сюда, Он к капищу серых камней , Воитель не мог и представить себе, Копье только сжал посильней. Пред ним без шелома, оружья и пеш Стоял его старший брат. Убитый в бою и поверженный вновь Врагом новолунье назад. Эй, расскажи-ка ты мне о земле, О Северном Ветре, о Дальней Звезде! Мне не бывать уж в родимых краях И смерть меня примет в сожженных полях ... Я - Северный воин, ясна моя даль, Под светом Звезды шел я, как встарь; Мне думать не надо, где гибель найти, Я знал - мы встретимся с нею в пути. В жестоком бою не дрожала рука, Но вести о нем не дойдут сквозь века, Я в южной земле свой меч обронил - Держать мне его уже не было сил. О, Один! И ты вместе с ним, Печальных вестей седой пилигримм, Подай мне испить мертвящей воды, И я растворюсь в вечном свете Звезды! Но смерть не приходит, а боль тяжела, Пробила кольчугу стальную стрела, Прошел уж восход, как короткий, тугой, Свой лук натянул враг кровавой рукой ... Я вижу друзей - они ищут меня, Ведут в поводу боевого коня, Но буду обузой я в дальнем пути, Со мною отряду его не пройти ... Я дергнул стрелу - наконечник остер, Теперь меня ждет погребальный костер, На Север далекий летит его дым, Где не суждено мне остаться живым. Эй! Расскажи-ка ты мне о земле, О Северном Ветре, о Дальней Звезде, Где сумрачных башень суровый оскал, Где Северный Воин на юг ускакал ... 1987 Ты не трогай спасителя мира... Ты не трогай спасителя мира - Иначе он станет святым. А тебя нарекут в веках черным Из-за слов, невесомых, как дым. Ибо сколько Земля повидала То ли ангелов, то ли шутов, Но принять боль и гибель бездумно Из них каждый с рожденья готов. Из таких быстро сделают Бога, А приставят к нему сатаной Кто последовал чести и Долгу, Хоть и крыл не носил за спиной. Ведь они забавляют народы, И они остаются детьми, До тех пор, пока вервью по спинам Не пройдутся, карая, плетьми. А лишь стоит хлыстом замахнуться, Даже если секут за разбой, Из толпы, что осклабилась тупо Чей-то голос услышишь: "Святой!" Он во снах своих радостно видит, Как его распинают при всех, И как в душах людских его имя Разделяют отраду и грех. И он сам, специально, нарвется На закон, что уже обречен, Он принудит тебя, смелый воин, Стать изгоем, врагом, палачом. Ты тогда ведь и верно ошибся, И на Крест отослал не того, Хотя сотни бродяг - проходимцев Капли крови не стоят его. Не тобой сложен Кодекс законов, И дороги закрыты назад Испокон веков в Римской державе, Гордый всадник понтийский Пилат. Но так будь же и впредь непреклонен, Словно камень гранитной скалы, И запомни, что быстро взрастают Из мыслишек - ягнят мысли - львы. И сумей отличить лжепророка, И не сделай подарка ему, На Голгофу отправив, иль просто На костер, к гильотине, в тюрьму. Пусть умрет он. Но тихо, безвестно - Эта кара страшнее всего, Кто речет себя мира мессией, Но за кем не стоит ничего. * * * Мне не уйти дальше шума дождя, Здесь слишком много дорог. Клубится туман, на плечи роса И плащ мой давно промок. Я научился здесь рвать на куски, На душу лия бальзам. Знаю здесь все,что нужно не знать, И верю своим глазам. Слишком уверен в надежности рук, Краткости долгих дорог. И мне не хочется верить и знать Не мною отмерянный срок. Я мог бы стать палачом хоть куда, Но слишком здесь хочется спать. Стая смела тишину у болот - Ей скоро захочется жрать ... Но повернусь я спиною к огням - Ветер холодный вдохнуть. Сердце застынет и с шумом дождя Мой преждний продолжится путь. 1991 * * * Сколько сложено песен про звезды, луну и асфальт. Слышишь, город поет - электрический скрип проводов. Я смотрю на людей, кому нужно решать, Я доволен, что им не оставить следов На камнях дороги длиною в 2000 лет. И каждый ищет способ удачней сойти с ума. А кому удалось - тому и совсем хорошо ... И знай я в чем дело - построил бы храм, И знай я куда - давно бы ушел По камням дороги длиною в 2000 лет. Знаешь, после зимы так сложно держать размер. Я мог бы стать сторожем, но как всегда опоздал. И времени счет - продолжение сна, Не спрашивай имя того, кто узнал Цвет старых камней на дороге в 2000 лет. Живы те, кто находит пути, но они еще спят, А слова окружают тебя, словно дым сигарет ... И у старых богов ты попросишь огня, Чтобы с ним разглядеть, какой идет свет От камней на дороге длиною в 2000 лет. А, может быть, время придет перекрасить рассвет, Каждый примет участье и снова сломает алтарь ... Ну, а тот, кого ждут, видит звезды на дне, И кому -то укажет он снова, как встарь, Дорогу длиною в день и 2000 лет. 1993 * * * Серебряный волк, ты волчонком отбился от стаи, От стаи зверей и людских, кем-то проклятых лет. Тебя не страшит ни огонь, и ни лязганье стали, Судьба не зависит от воли порядка планет. И время стареет, одетое в луном сиянье, Заброшены храмы, забыли могучих богов. Закончится путь твой не словом пустым "покаянье" А музыкой копий, да блеском кольчуг и щитов. Давно он со мной, мой серебряно-серый приятель, Терпеньем исполнен, он ждет окончанья игры. В пустеющем замке, суть строгая тень - настоятель, И, зная свой мир, он слагает иные миры. И воет он песнь про печаль оборотную сагу, Не хочется быть одному, но я буду один. С Пути не свернуть, по Дороге не сделать ни шагу, Безликая тьма впереди, за спиной огонь темных Глубин. Когда не смогу я опять от удара подняться, Не выдержав зла и обиды напрасных потерь, Скажу, чтобы дни не тянуть, не позволить себе оправдаться: "Убей меня, Волк. Мой серо-серебряный зверь." 1990 Спившийся маг на поле ветров... Спившийся маг на поле ветров, Рухнули замки и лопнули струны, Не было песен, не было слов, На камне истерлись волшебные руны Красным драконом поднялся Закат Меч заржавел и иссохли законы. Хочется ветром вернуться назад, Но сжег я мосты, мои птицы - вороны. Вернуться домой, отыскать корабли ... Как факел надежда в тумане Предела. Кто шел со мной рядом - достигли земли ... Мне ведома твердость земного удела. Бесцельно, бессильно, без мыслей и слов. Кованым золотом - осени рог. Длинная песня в звучании снов, Путь без конца в паутине дорог. Ночью встречаю я лунный оскал - От силы былой - только ветер меж строк ... Что со мной? Умер иль просто устал? Сага осенних холодных дорог ... * * * Звездный свет да мерцающий снег, Впереди лишь ночная даль. На тепло надежды уж нет, И ведет меня путь мой в Печаль. Лишь туман на далеких холмах И промозглая сырость болот, Лишь дорога все время впотьмах И она никуда не ведет. До конца мне придется пройти, Где не сыщешь ты светлых дорог, Где вообще не бывает пути, Где увидишь ты только порог. А порог тот достаточно прост. Острый нож, да извилины вен. Не прошедшего морийский мост Я все помню. Эй, встань с колен! Там не молятся, падая в грязь. Там светлее и чище вода Шумом листьев прозрачно струясь ... Мне туда не дойти никогда. Путь Скитальца во мраке и зле. Путь хранителя Старых Богов. И все время слышится мне Песня их боевых рогов! 1989 Они молча ушли в им ведомый путь... Они молча ушли в им ведомый путь, Никого не позвав с собой; И судьбы их всегда вместе шли С далекой туманной землей. Пусть в жизни они не нашли корабли, Но каждый был с твердой душой. И в ней они с камнем сравниться могли, Нескоро их встретил покой. Было сердце спокойно и светла душа, Что может с дороги вернуть? Но Один иную им цель указал - Пролег в Вальхаллу их путь. Они теперь ветер, зовущий нас криком С собой, в серебристую даль, В ту светлую землю, где горе, как ночь, Но светлее рассвета - печаль ... 1988 * * * Когда уж с холма ты увидишь закат времен, Когда и кольцо - не символ Единства Любви, Когда опускаются руки в твоем бесконечном бою, То черного ворона ты на плечо позови. Пусть кровью нальется Восход и иссохнет Закат, Тогда твою душу опять повлечет убивать. Руны на меч, Молот Богов И белого волка ты не забудь позвать. Пускай нарекут тебя громом холодных небес, И Тор улыбнется, услышав твой рог боевой, Ворон и Волк - добрый твой знак, Лед и Огонь - долгий твой путь домой. Силою Старых Богов ты возрос и окреп, И в Древние Земли ты снова проложишь пути. А Мьельнир скажет за все и ответит за всех, И мир в мишуре уже никому не спасти. Я знаю, придешь ты, Северным Ветром искрясь, Кости мешая с железом, землей и золой. Я закрываю глаза. Я помню, где прервана связь. Я знаю того, кто встанет рядом с тобой. Воин Северных Скал ... 1993 * * * Дети лесов не вернутся назад, И горы стоят мертвы - Не слышен там молот. И песнь не слышна Среди пожелтевшей листвы. Засыпаны пеплом серым пути, Тучи скрывают Звезду. По скрытой дороге идти мне пришлось, Обходя за бедою беду. Я вновь обращаю свой взор туда, Где туман окутал холмы, Где древние руны на камне гласят О скором приходе Зимы. Оскалится ранним льдом она, Солнце Впитает всю медь. О павших со славой в кровавом бою Некому будет петь. Лес почернеет, сгорит трава, Смерзнется глина с водой. Треснут щиты, камни не выдержат Холода этой зимой. Воздух звенеть как тетивы из жил Будет и ночью и днем. Убежавшие смерти, быть может,решат Пройти очищенье огнем. Но пламя Обряда лишь тело сожжжет - Не дано ему душу отмыть. Последней вдове и после сожженья Печали своей не избыть. Скоро здесь будет лишь холод и лед, Лишь черный, колючий страх. Последней и вечной зимы предсказанье - Руны на древних холмах. Но сейчас только осень - небо без птиц, Время печальных чудес. Последний хранитель неслышно уйдет В навсегда умирающий лес. Ветер шуршит на вершинах холмов, Звездный лаская свет. Идет по дороге путник усталый, С собой унося ответ. Я вышел вдогонку. Звезд еще нет. Дорога из дома - Домой. Но в осеннем тумане медленно тает Плащ с серебристой каймой. 1990 * * * Во мне дух циркулярной пилы, И в аорте пульсирует кровь, Пока слышится эхо войны В волчьем вое и уханье сов. Во мне песня огня и меча, Разрушения Демон - мой брат. Мой закон - это смех палача, Мной забыта дорога назад. Волчьи зубы оставили след На груди и на сердце моем, Я скажу состраданию "нет", Я со смертью повенчан огнем. Черный Орден, на Север отход... И заклятием вновь станет сталь Когда чадо свое принесет В срок назначенный лед Зиллерталь. Пробудение Сил и Стихий Началось в душах смертых людей, И смешно уж звучит "Не убий!" Снится пепел жрецам тополей ... Я приму эти звезды как знак, Эти руны металла - мои, Север даровал имя и флаг, Что трепещет в туманной дали... В свете дня оплавляется радужный мост... В свете дня оплавляется радужный мост, На кристаллы рассыпалось пламя зари, Под седою полынью укрылся погост, Пряча тайны свои в недрах древней земли. Песня листьев пожухлым становится сном, Пробудись от него - и навеки уйдёшь В очарованный блеклыми травами холм, И другие леса домом ты назовешь. Ты остался один, воин странных времён, Что закончились перед началом баллад, И веками истекшими был закалён Тот клинок, зачеркнувший дорогу назад. Под другою Луной та была колыбель Тех детей, чьих уже не упомнить имён, Им давно выстлал пухом в могиле постель Пепел дома, что был не тобою сожжён. А ты жёг. И не мог не забыть, не простить, Заливая слезами следы на Пути, Рука поднималась лишь чтобы убить Тех, кто мог бы ещё за тобою пойти. Так ты длишь этот путь от древних холмов, Хотя память истлела и приходит лишь в снах Звёздный свет да лёгкая поступь волков, Что водил на охоту в далёких мирах. 1996 Мельница дядюшки Джона. Снежная пыль - на землю мукой, Петли дверные - ржавью металла, Вечера дня звёздно-серый прибой, Режется Осень о грани кристалла ... То не берилл - отраженье Луны, Свет на камнях - не много, не мало, В памяти лета - созвездья зимы, Даровал холод песне начало. Светлым нескоро окажется день, В темень - не только лишь ночи тропою, Севший над омутом старый плетень, Мельница - замком над тёмной водою. Час полуночных болотных огней, Мёрзнут на Севере древние горы, В памяти Льда и на коже камней Долгих дорог полустёрты узоры. Тот, кто ушёл, тот ушёл навсегда. Неба стихия - отныне обитель ... Омутом чёрным струится вода - Здесь проигравший и здесь победитель. С помнивших радость движения крыл Ветер срывает подобие стона... И пустота. Заколочена дверь Мельницы старого дядюшки Джона. 1993.