Главная Новости Золотой Фонд Библиотека Тол-Эрессеа Таверна "7 Кубков" Портал Амбар Дайджест Личные страницы Общий каталог
Главная Продолжения Апокрифы Альтернативная история Поэзия Стеб Фэндом Грань Арды Публицистика Таверна "У Гарета" Гостевая книга Служебный вход Гостиная Написать письмо


Тайэре

КАМНИ СУДЕБ АРДЫ

— Ты хочешь от меня слишком многого, Финвэ, Король Нолдор. Слишком многого.

Эльф поднял упрямые светлые глаза, взглянул в упор. Провел рукой по лбу, отметая пряди пышных волос, потом провел рукой по складкам лазоревого плаща с серебряным шитьем. Положил ладонь на фибулу с крупными жемчужинами. Убрал руку под плащ. Вала спокойно смотрел, как рука короля то теребит фибулу, то перебирает звенья золотой цепи. Если бы у короля была свободна вторая рука, вероятно, и она включилась бы в этот нервный танец. Но во второй руке был ларец.

Слишком роскошный, на его вкус - золото и серебро, крупные самоцветы. Тому, что лежало в ларце, подобало бы совсем другое вместилище. Дерево, подумал Вала, конечно же, дерево - теплое, лучащееся светом и жизнью. Железо. Обычное железо, тяжелые и сильные изгибы благородного и строгого металла. И никаких самоцветов, столь любимых племенем Нолдор. Только резное дерево и железо. Ладони заныли от желания пойти в одну из здешних кузниц и сделать ларец. Только вот где взять здесь дерево, такое, какое нужно? Такое дерево растет только там, в Эндорэ. Вала поднял от земли мечтательные глаза, заставил себя вслушаться в слова Нолдо.

Тот снял свой лазоревый плащ и сейчас по странному капризу судьбы они были почти неразличимы: оба в черной одежде -- излюбленное сочетание Нолдор – черное с серебром, было по вкусу и Темному, оба высокие и статные, темноволосые и светлоглазые. Только вот один был спокоен, стоя посреди залитого светом древ Амана, а другой все никак не мог найти, куда положить руку.

-... это не только судьба Арды, это еще и судьба моих сыновей!

- Ты хочешь, чтобы я был нянькой твоим сыновьям?

Слова прозвучали резче, чем он хотел. Но еще меньше он хотел позволить себя уговорить. Король вздрогнул, глаза его потемнели. Он твердо сжал губы, с гневом и болью глядя в глаза Темному. Взгляды схлестнулись мечами, странной болью сверкали глаза Короля - и странным гневом глаза Темного. Гнев и боль... Боль одного и гнев другого...

- Ты понимаешь, чего ты от меня хочешь?

Темный почти что прошептал ему в лицо эти слова. Сквозь плотно сжатые губы слова звучали, как шипение змеи. Король опять вздрогнул, но не отстранился.

- Да. - Негромко сказал он. - Понимаю. А ты понимаешь, что будет, если ты этого не сделаешь?

Темный отпрянул, потом спокойно повернулся спиной к Королю и пошел вверх по склону. Он излучал покой и уверенность в себе, так, что Финвэ на миг забыл все свои беды. Пройдя несколько шагов, Темный обернулся и сказал:

- Ну, что же ты? Идем.

Первый камень лег в его ладонь яростным пламенем. Он попытался заставить боль замолчать - привычное дело для Айнур. И с ужасом понял, что ничего не выходит. Боль ожога была нестерпима, он захотел отбросить проклятый эльфийский камень от себя прочь. Но сдержался, накрыл сияющий камень ладонью другой руки, удваивая свою боль. А ведь это было только началом. Он сосредоточился на камне, ощущая на нем нити чужой и непонятной магии, магии, протянувшей стальные канаты от камня к огненному сердцу Арды. Затем он перестал быть собой, окунулся в огонь, перед которым кипение лавы было прохладой лесного ручья. И боль никак не хотела замолкать, он никак не мог заставить себя не чувствовать ее.

Текли реки огня и крови, грохотали невиданные грозы, бушевали ураганы и сотрясалась земля. А в самой середине битвы стихий стоял человек в блистающих одеждах, в руках его был меч и он неистово рубил одну молнию за другой, содрогаясь, когда молнии били прямо в узкий и гибкий раскаленный добела клинок. И затихла гроза, и успокоилась земля, и погасли огненные волны, и впитала земля кровь. И повисла страшная, мертвая тишина, и в этой тишине человек в одеждах, цвет которых был настолько ярок, что нельзя было его различить, протянул руки - и в обожженные ладони лег сияющий круглый камень.

Он открыл глаза. Полоснуло по глазам сияющее, спокойное небо Валинора. Всюду был этот свет - мягкий, но настойчивый. Король стоял перед ним, сидевшим спиной к дереву, и с ужасом на бледном лице глядел на его руки. Вала опустил взгляд. По ладоням струилась кровь. Черные полосы ожогов пересекали их крест-накрест. Особо больно не было, но было страшно: это был только первый камень.

Король коснулся его плеча - прикосновение легкое, как будто детская ладошка. Или птичье крыло. “Не надо! - сказал он.- Не надо больше.” . Вала усмехнулся - злой, горькой усмешкой. Взмахнул в воздухе ладонями - их из ниоткуда облек черный шелк и обернулся перчатками, туго облегавшими руки.

- Так лучше? - зло бросил он. Король, не поняв насмешки, кивнул. Вала протянул руку за другим камнем.

И вновь была боль, и вновь были незримые битвы в призрачных мирах. Он вел поединок с самой судьбой, с законами мира, что задал не он. Он вырывал судьбу Арды из творения сына Финвэ. И камни покорились ему - после боев. И ожоги легли на его ладони - и он, Вала, один из Старших Айну, не смог их исцелить. Шелк перчаток скрыл ожоги от любопытных глаз, но память осталась: теперь каждое движение будет напоминать об этом поединке с судьбой.

Очнувшись после последнего камня, он поднял глаза на стоявшего недвижно, словно изваяние, Финвэ. Тот глядел в землю, лицо было бледным и испуганным. Впервые, вероятно, подумал Вала. В светлых землях Амана вы не знали ни смерти, ни ран. Ни боли. И страха тоже не знали.

Он протянул последний Сильмарилл Финвэ. Тот робко прикоснулся к нему, как-то прислушался к себе. Потом уже смелее взял камень полной ладонью, положил в ларец. Закрыл его, с низким поклоном положил к ногам сидящего Валы.

- Зачем? Забери! - Едва вымолвил тот, но глазами хлестнул уверенно и жестко. - Забери свои камни, я сделал, что ты просил.

- Сохрани их. От моих сыновей сохрани. Не дай им убить друг друга! У тебя они будут надежно спрятаны.

Вала поднялся, не коснувшись руками земли. Навис над Финвэ, с силой опустил ладони ему на плечи. Мельком заметил - тот опять одел плащ. Заглянул королю в глаза. Тряхнул его за плечи - сильно, жестко.

- Что мне за дело до твоих сыновей?!

- Двое из моих дочерей - приемные. Из тех детей. Что будет с ними, если погибнут их братья?

Темный Вала насмешливо хмыкнул.

- Придумай что-нибудь получше. Что с ними случится в пресветлом Валиноре?

- И ты хочешь, чтобы они вновь забывали свои потери и страхи, горечь и боль в садах Ирмо Лориена... Лица своих родителей...

Он не договорил - рука в черной перчатке хлестнула его по губам. Вала нагнулся, поднял ларец. В глазах у Финвэ помутилось, он пошатнулся, когда показалось, что земля уходит из-под ног, а вокруг клубится черный дым. Он только разглядел среди дыма клубящийся плотный сгусток чего-то блистающего и переливающегося - черным, серебряным, алым и фиолетовым. Это промчалось мимо него к восточному побережью. И только из глубин - не то памяти, не то слуха - прозвучали слова: “Будь ты проклят, король!”.

Он поправил складки плаща. На плечах - почти черным на сияющей лазури - отпечатались два кровавых оттиска ладоней. Король в который уже раз вздрогнул и медленно двинулся к Форменосу. Ему еще предстоял разговор с сыном.

Текст размещен с разрешения автора.



return_links(); //echo 15; ?> build_links(); ?>