"Союзники" Эстелин
Цикл из трех новелл, посвященных союзникам феанорингов (и прежде всего Карантира) - сохранившим верность до конца и предавшим при первом удобном случае, людям и гномам. Цикл оказывается, скорее, развернутым портретом самого Карантира ("Скажи мне кто твой друг...").
Все три новеллы весьма удачны - хороший язык, яркие образы второстепенных героев, цельная картина мира, в каждой новелле открывающаяся новой гранью, уважение к первоисточнику... Пожалуй, большинство любителей истории Белерианда найдет в "Союзниках" что-то интересное для себя.
Гарет
«И в летописце некоем разогни листы и виждь: родился, ходил походом на касогов, созиждил храм, успе... И тут вся жизнь! И это о князе!» (Дмитрий Балашов. Младший сын).
Так в истории нашего, первичного мира, так и в Арде – мире вторичном. Что мы знаем о Карантире - Карнистире Феанарионе? Имя, не слишком красивое в русском переводе - «краснолицый», может быть – «румяный», да краткое замечание о том, что дано оно было именно за цвет лица. Краткое (и загадочное) имя – Морьо – «темный», ставшее постоянным эпитетом: dark Сaranthir. В Эндоре выгодно торговал с гномами, при этом «вряд ли скрывал презрение к безобразию наугримов». Погиб при разгроме Дориата…
Попытка художественной реконструкции образа единственного из сыновей Феанаро, из биографии которого не сохранилось ни одного яркого эпизода, ни одного собственного поступка – задача не из легких. Что может послужить ключом к этому? Быть может, только имя – Морьо, Карантир Темный.
Мог ли Карантир Эстелин получить прозвище Темный – судить читателю. Но, несомненно, если вторичная реальность может обрести материальное существование, то этот нолдо в ней будет вполне жизнеспособен. Впрочем, не только Карантир. Мир Эстелин – материален, насыщен (порой, пожалуй, даже перенасыщен) деталями, и эта смородиновая пастила, кубок из серо-розового оникса и единожды мелькнувший адан, имеющий, тем не менее, собственное имя – Финмор, - сразу выделяют цикл рассказов о нолдор Предначальной и Первой эпохи, в который входят и "Союзники", среди нередко страдающего «бесплотностью» творчества толкиновского фэндома. Несколько портят впечатление лишь отдельные вольности и воспроизводство «коллективных глюков», бросающиеся в глаза на фоне более чем уважительного отношения к первоисточнику. Особенно режут глаз монголоидные истерлинги и недружественное к поисковикам имя «Карнистиро».
Аммериль Морторн
Обсуждение на форуме
|